Холодные звезды-2. Долгий путь домой - Вергилия Коулл

Между цветочных горшков заметила ребро фоторамки. Странно, что она стояла здесь, а не висела в галерее в зале для совещаний.

— Это можно посмотреть? — уточнила у Биру.

Тот залез под стол и шуршал там чем-то. Высунулся на минуту, и я едва сдержала улыбку, заметив клочки пыли на его волосах.

— Да. Это мои детские фотографии.

— Ох, как интересно!

Я принялась листать снимки маленького Биру. Кто бы мог подумать, что в нежном возрасте он так походил на забавного толстенького медвежонка? Пухлые щечки свисали чуть ли не до плеч, глаза уже тогда ярко зеленели на лице цвета слоновой кости. Не оставалось сомнений, что Каисса очень любила и баловала сына с самого детства. На каждом изображении он красовался в новой одежде: поначалу во вполне человеческих ползунках и комбинезончиках, явно сшитых матерью собственноручно. По мере взросления одеяния сменились на протурбийские. Сама Каисса нигде не попала в кадр, так же как и отец-правитель. Только Биру. Лежащий на животе. Сидящий. Ползающий.

Нашлось и видеоизображение. Каисса снимала первые шаги сына. Действие происходило на улице. Малыш семенил впереди, мать шла следом, от чего изображение прыгало и покачивалось. Он что-то гулил, она со смехом отвечала. Смесь человеческого и протурбийского языка — абсолютно дикая, не понятная никому, кроме ребенка и его матери. Но между ними двоими все было просто и понятно.

Внезапно в кадр попал другой человек. Это был мужчина, в возрасте, с окладистой бородой с проседью и в потрепанной куртке с нашивкой «НЦ ИМСИ» на груди.

— Катя! — крикнул он, глядя прямо в камеру. — Хватит меня игнорировать! Так больше невозможно! Мы должны все рассказать!

Похоже, он специально подкарауливал, чтобы выскочить на Каиссу. Несколько секунд я в полном шоке смотрела на потемневший экран. Запись закончилась, ее остановили сразу же после фразы этого незнакомца. Но то, что он сказал… у меня мурашки побежали по коже.

Я бросила взгляд на Биру: казалось, он так и не заметил ничего, продолжая копаться в глубинах полезной-бесполезной коллекции. Убавив громкость, чуть отмотала запись и снова пересмотрела кадры. Голос мужчины слышался не так явно, как прежде, но все прекрасно читалось по губам. И этот встревоженный и сердитый взгляд. Он не спрашивал, он требовал! Требовал все рассказать!

Уже не любуясь малышом, я прощелкала остальные снимки и записи, но ничего подозрительного больше не нашлось. Возможно, никто и не видел тут ничего подозрительного, кроме самой Каиссы и меня, догадывавшейся о предыстории ее жизни до знакомства с правителем протурбийского племени. Кому и что они хотели рассказать? И почему так срочно и тревожно?

Стараясь не выдавать мысли, я заставила себя спокойно вернуть рамку на место. Биру выпрямился, сдувая с очередной коробки облако пыли.

— Вот… — торжественно провозгласил он, — нашел.

Я в нетерпении заглянула под пластиковую крышку. Буквально выхватила ободок, тщательно проверила, цел ли микрочип «ай-ди». Похоже, с ним все было в порядке.

— Это то, что нужно? — поинтересовался Биру.

— Да. Спасибо, — я хотела надеть его на запястье, но с опозданием сообразила, что браслет надрезан. — Ой…

— А как, ты думаешь, я снял его с руки моей покойной матери? — посуровел принц.

— Ладно, — я стиснула находку в кулаке, — что-нибудь придумаем. Спасибо большое, главное, что он нашелся!

— Но я отдаю его тебе не просто так.

Я напряглась, а Биру вдруг рассмеялся.

— В обмен на рассказы о земной жизни, помнишь? Ты обещала.

— Хорошо, — согласилась я, — с чего начать?

Мы устроились прямо там, на полу, и я долго рассказывала принцу о старом и привычном, таком далеком и потерянном земном укладе. Рассказывала, а сама то и дело возвращалась мыслями к его матери и тайне, окружавшей ее. Биру забрасывал вопросами, его интересовало все до мелочей: от того, в каком возрасте земляне идут в школу, до описаний похоронных обрядов, а меня так и подмывало поинтересоваться в ответ, знает ли он, что Каисса, похоже, что-то скрывала ото всех очень долгое время? Поделилась ли мать этой тайной хотя бы с дорогим и любимым сыном?

Конечно, ничего такого я не произнесла вслух. Зато когда опомнилась — за окном уже вечерело. Мы так увлеклись, что проболтали подряд несколько часов, не меньше.

— Мне хорошо с тобой, госпожа, — с нежной усмешкой произнес Биру, когда мы вышли из потайной комнаты обратно в зал, и я собралась уходить. Он взял меня за руку и заглянул в глаза. — Я мог бы говорить и говорить с тобой дни и ночи напролет.

— Боюсь, Каю это не понравится, — смутилась я от его настойчивого взгляда.

— Да. Огорчать Кая мне хотелось бы меньше всего, — чуть склонил правитель голову в знак согласия.

Я развернулась и хотела уйти, но вдруг вспомнила еще кое-что важное.

— Биру…

— Да, госпожа? — с готовностью откликнулся он.

— Я, правда, здесь аххнур-иги? Очень уважаемая госпожа?

— Чистая правда.

— И Цина полностью в моем распоряжении? Она принадлежит мне?

— Если ты этого хочешь, госпожа. Если она в чем-то тебя не устраивает…

— Нет, — перебила я, — она во всем меня устраивает. Но если она служит только мне, значит, я должна заботиться о ней в ответ. А мне кажется, что кто-то мою служанку обижает.

— С чего ты взяла? — нахмурился Биру.

В волнении я потопталась на месте.

— У нее синяки на шее. И вид затравленный. Мне кажется… ее подвергают насилию.

Пару мгновений полукровка молчал с каменным лицом.

— Не вмешивайся в это дело, госпожа, — бросил он, наконец, и распахнул дверь в коридор, намекая, что мне пора удалиться.

— Но ты же сказал…

— Я сказал: не смей вмешиваться! — вдруг прорычал Биру и грозно зыркнул на меня.

Перемены в правителе произошли так быстро и так удивительно, что я шагнула в коридор.

— Она же моя…

— В этом вопросе она не твоя, — с этими словами он захлопнул дверь перед моим носом.

7

Как и было обещано, Кай получил все необходимое для ремонта автомобиля. Два протурбийца, приставленные к нему в помощь, оказались неплохими мастерами. Поначалу они держались вежливо, но осторожно, словно боялись впасть в немилость или, наоборот, довериться чужаку.

Кай украдкой наблюдал за ними, пока обсуждали план работ, готовили необходимые инструменты. Он не зря провел столько лет, скитаясь по протурбийским городкам и втираясь в доверие к любому, кто открывал двери. Мастера смотрели на Кая, как на человека, в то время как он по привычке, усвоенной у их народа, уже искал к ним свой подход. Когда начали работать, он окончательно убедился, что эти двое справятся с ремонтом. Значит, Биру не врал, когда говорил, что у него есть специалисты.