Остаться друзьями - Ольга Сергеевна Рузанова

лизнула мою любимую родинку и, услышав рваный выдох, опустилась перед ним на колени.

— Ты уверена? — просипел Ник, глядя на меня с диким восторгом в глазах.

— А как же Лиза? Или та блонди? — взяв в руку подрагивающий от нетерпения член, приблизилась губами к головке и спросила, как в микрофон.

Ник сделал вперед движение бедрами и запустил пальцы мне в волосы.

— Открой рот, Камила! Быстро!

Слизала кончиком языка жемчужную каплю и подняла большие невинные глаза вверх.

— Ответь мне, Ник!

— Никаких бл@дей! Клянусь!!! Только ты!!! — прорычал сквозь зубы, — на тебя только стоит!

Этот ответ меня устроил. Поэтому, проведя сжатой ладонью по всей длине несколько раз, я вобрала крупную темно-розовую головку в рот.

— Ох, еб@ть!!! Детка, ты не представляешь, сколько раз я мечтал об этом!

Его хриплый шепот, как самая бесстыдная ласка, заставила закипеть мою кровь и прогнуться в пояснице. Тугой шов шорт впился в промежность, возбуждая еще больше.

Придерживая ствол у основания, я вбирала его так глубоко, как только могла и, плотно обхватывая губами, выпускала обратно.

— Хочу твои сиськи!.. — с этими словами он склонился и стянул ворот топа вниз, освобождая мою грудь, — вот так, — зажал оба соска между пальцами и легко потянул на себя.

Дернувшись как от удара молнией, я замычала и почувствовала, как член из моего рта исчез. Ник поднял меня за подмышки и уронил плашмя на кровать. Наклонившись, быстро расстегнул шорты и стянул их вместе с трусиками.

— Вставай раком, — потребовал он.

Развернувшись, я встала в нужную позу и тут же ощутила горячие губы на своей ягодице.

— Я говорил, что ты охрененная?..

— Говорил… — выпятила попку, подставляя ее влажным поцелуям.

— Говорил, что идеальная?..

— Говорил… — громко застонала, когда он ввел в меня палец.

— Говорил, что ты только моя?..

— Не говорил… — звонкий шлепок по попе.

— Ты только моя, Камила!

Прижав мою шею к кровати, ворвался резким толчком, выбив из легких весь воздух. Тело заискрило. Невидящим взглядом, хлопая глазами, я уставилась в розовый узор постельного белья, ощущая, как быстро закручивается тугая пружина в низу живота.

— Слышала?! Повтори!

— Твоя… только… твоя… — выдыхала я в такт толчкам.

Пружина сдетонировала в тот момент, когда на клитор лег палец Ника. Зажмурившись, закричала, загребая руками смятые простыни.

— Тшшш, — мой рот закрыла его ладонь, а движения внутри меня стали жестче.

Рука освободила мой рот и больно сжала грудь. Другая впилась пальцами в бедро.

— Ник… — протянула я, встречая его удары на полпути.

— Камила… — захрипел он и вынул член, кончая мне на ягодицы.

Глава 25.

Никита.

Утро выдалось прекрасным. Не помню, когда в последний раз я так широко лыбился, прыгая через лужи. Даже предстоящий разговор с отцом не мог испортить мне настроение.

А все благодаря одной сероглазой девчонке, которая уступила таки моему напору.

Бл@дь, все было еще круче, чем я себе фантазировал. Она идеал!

От воспоминаний о наших постельных трюках вся кровь тут же устремилась в пах. Вставляя ключ в замок зажигания, я уже представлял, чем мы займемся вечером.

Но до вечера еще целый день и пару нерешенных вопросов. Один из которых — встреча с отцом. Вчера перед самым банкетом мы снова цепанулись. Я ведь хотел, как положено приличному сыну отсидеть все торжество в ресторане в окружении родни и отцовских партнеров по бизнесу, но он снова завел свою шарманку. «За какие грехи мне такой отпрыск достался?! На уме одно бухло да шлюхи! Когда уже за ум возьмешься?! Хватит жить на халяву!»

Короче, я не выдержал. Терпение не мой конек. Сунул ему подарок и свалил еще до первого тоста. Даже слезы матери не остановили меня. Потому что этот вечер превратился бы в бесконечную вереницу любопытствующих моими планами на жизнь. Я ведь диплом получил. Теперь я дипломированный банкир и все видят во мне приемника отца, только вот моего мнения никто не спрашивал ни когда засунули меня в этот Нархоз, ни сейчас.

Заехал домой скинуть дебильный костюмчик, купленный специально к торжеству, и отправился в «Бульдог» к Вано. Это сейчас я понимаю, что надо было к Камиле сразу ехать, но тогда я был в поганом настроении с твердым намерением нажраться.

И каково же было мое удивление, когда открылась дверь и в кальянную вошел Майкл с Камилой! Да какое, бл@дь, удивление?! Я был в ах@е!!!

Друг времени даром не терял. Видно, крепко запал на девочку. Мою девочку! Сука! Я от злости чуть зубы не скрошил! И ведь предъявить ничего не мог! Она-то предупреждала о свидании, а я в этой ситуации гнидой оказался.

И если до этого я верил, что она не позволит Майклу ничего лишнего, то сейчас, когда я в ее глазах оказался последней тварью, уже ни в чем не был уверен. Камила могла на зло мне наделать глупостей.

А то, как она демонстративно взяла его за руку, лишь подтвердило мои догадки.

Но, хорошо то, что хорошо кончается. Даже, несмотря на то, что пришлось ждать ее два часа, сидя на холодной лестнице до онемения копчика.

— Садись, — холодно кивнул мне отец, едва я переступил порог его огромного кабинета, — с похмелья не выглядишь, — буркнул он вполне миролюбиво.

— Ты тоже…

Он действительно не выглядел так, будто отмечал вчера свой пятидесятилетний юбилей. Никаких тебе красных глаз и отеков.

— Обязательно было вчера меня позорить перед гостями, сын?

— Чем же я тебя опозорил? Тем, что не нажрался вместе с Синицыным и не стал показывать стриптиз?

— Да я весь вечер оправдывался, почему моего единственного сына нет на празднике! — выкрикнул отец, но тут же поморщился, — неужели сложно было в своем плотном графике гулянок выкроить один вечер для меня?!

— Зачем ты меня позвал? Потребовать извинений? — спросил я, закинув ногу на ногу, — извини, папа.

— Я тебя позвал, чтобы поинтересоваться твоими планами на жизнь, сын. Могу я на тебя рассчитывать или ты зря штаны в универе протирал?

Начинается, бл@дь!.. В гробу я видел его банк и его акции! Насупившись, я молчал. Отец далеко не дурак, и сам все понимает. Что банкир с меня такой же, как с него тибетский монах.

— Где ты ночевал? — вдруг перепрыгнул он на другую тему, и я насторожился.

— Какая разница?

— Ты общаешься с Милой?

От упоминания ее имени в груди болезненно дернулось. Как будто прикусил больной зуб, который в покое не тревожит.

— Нет.

— Она вернется скоро. Что думаешь делать?

— А что я должен делать? — глухо спросил я, рассматривая логотип известной марки на своем кроссовке.

— Помириться не