Зов Чернобога - Андрей Посняков

— Счас… — Парень поднял вверх палец и, повернувшись, неожиданно твердой походкой направился в клуб. Дружки его незаметно испарились.

— Пронесло, — шепнул Акимцеву Макс. — А то пришлось бы драться.

Игорь пожал плечами — пришлось бы, так подрались бы, куда деваться? Но, конечно, хорошо, что все так обошлось, благодаря Иванычу.

На крыльце вновь возник давешний забияка, на этот раз в обнимку с каким-то длинным стриженым парнем.

— Витек, — представил его кудрявый нахал. — Ди-джей наш.

— Вы, говорят, ищете тут кого-то?

— Ну да, ищем, — кивнули Акимцев с Иванычем.

— Так вы фамилию скажите, имя, я объявлю через микрофон.

— И в самом деле! — восхитился Акимцев. — Всего-то и делов. Зовут — Инга, фамилия… э…

— Гуляева, — подсказал Макс и посмотрел на ди-джея: — Ты там покричи погромче.

— Сделаем, — уходя, заверил тот.

— Инга, Инга… — вдруг почесал затылок нахал. — А не та ли это девчонка, что сидела утром у магазина?

— Она!

— Ха… Так ее мой братуха обещал в клуб привезти. Еще, правда, не привозил, но вы ждите, раз обещал — привезет.

— Еще нелегче, — пробормотал Игорь. — Так мы ее до утра не отыщем. По какой хоть дороге поедут?

— Оттуда, — забияка махнул рукой вправо. Акимцев оглянулся на своих.

— Ну что, пошли? Может, встретим? Вон, кстати, и едет уже кто-то.

На темной дороге был отчетливо виден свет единственной фары.

— Мотоцикл! — выдохнул Макс.

— А может, и машина, — пожал плечами Иваныч. — Просто не горит одна фара.

Между тем загадочный объект приближался, и по звуку двигателя и по силуэту уже ясно стало, что это именно мотоцикл, никакая не машина. Только вот мотоциклист был какой-то странный… Не сбавляя скорости, мотоцикл пролетел мимо, и Игорь вздрогнул, узнав в мотоциклисте абсолютно голую Ингу.

— Во дает! — дружно переглянулись Иваныч с Максом — видно, тоже заметили. — Интересно, куда это она? И почему в таком виде?

Двигатель мотоцикла вдруг взвыл и заглох за ближайшим поворотом дороги.

— Бежим? — Акимцев обвел соратников взглядом.

Те кивнули.

Они пробежали примерно с километр, когда в свете луны увидели лежавший в грязи на обочине мотоцикл и сидевшую рядом плачущую Ингу.

— Инга, Ингочка, ты цела? — со всех ног понесся к ней Макс. Девушка подняла голову, увидела, узнала бегущих — и улыбнулась.

— Ребята! — Она вскочила на ноги. — Как здорово, что я вас нашла.

«Это мы тебя нашли», — хотел сказать Акимцев, но вдруг почувствовал позади, на дороге, что-то очень странное. Словно бы кто-то приближался к нему большими прыжками. В этот момент из-за набежавшего облачка выглянула луна… и в ее медном свете стал явственно виден огромный бегущий по дороге волк! Шерсть его была черной, лапы — сильными и могучими, он скалил кривые клыки, а в глазах его пылало черное пламя. Чудовище, рыча, неслось прямо на Игоря.

«Оборотень!» — вспыхнуло в мозгу, и тотчас в голову проник жуткий холод… Игорь испытал такое же чувство, как тогда, в Норвегии, когда сбежал из клиники доктора Норденшельда. Словно бы кто-то родной, ощутив опасность и желая помочь, пробивался к нему сквозь время. Акимцев знал, кто это… Его второе, древнее, «я» — норвежский ярл и Вещий киевский князь Олег — Хельги. А раскрытая пасть волкодлака была уже близко, и ясно стало — никто не сможет справиться с этим монстром. И словно сами собой сложились в голове строчки:

Прочь уходи,Порождение мрака,Здесь не изведатьБрани росы,Пали все нидинги,Жестокосердный,Падешь и ты!

Это была волшебная виса, направленная против оборотней. Услыхав ее, волк разъяренно клацнул клыками и вдруг съежился, заскулил и словно бы стал меньше ростом. Рухнул на дорогу, засучил лапами, вытянулся и затих…

— Эй, Игорь, — крикнул Иваныч. — Ты чего там?

— Да так. — Акимцев снова взглянул на оборотня — что за притча? Вместо волка на краю дороги лежал красивый кудрявый парень в расстегнутой желтой рубахе и джинсах. Левая рука его была замотана бинтом.

— Это Михаил, — подойдя, с дрожью в голосе сообщила Инга. — Не знаю, что и думать… Хотя… У него есть бабка в Шуг-озере. Говорят, она знает заклятья…

— Что она такое несет? — переглянулись подошедшие Иваныч и Макс. Похоже, они мало что понимали. В этом смысле и Инга недалеко от них ушла. И только Игорь понимал все. Ну, или почте все. Одно знал наверняка — Черный друид вернулся, чтобы сеять зло.

Глава 6

ВОЛХВ И ВАРЯГИ

Май 868 г. Киев

Да, особенный человек был этот господин, экземпляр очень редкой породы.

Н. Г. Чернышевский. «Что делать?»

Хельги проснулся в холодном поту, разметав на ложе медвежью шкуру. Сельма открыла глаза, взглянула на мужа с удивлением. Тот сел, обхватив себя за плечи, и глухо пробормотал:

— Да, он появился… И опять хотел убить меня… вернее, не совсем меня.

— Кто — он? — тревожный шепотом вопросила Сельма.

— Друид, — тихо ответил князь.

— Но вы же уничтожили его в Ирландии!

— Выходит, не до конца…

— Что же вы не отрубили ему голову и не проткнули тело осиновым колом? — Супруга Вещего князя выказала недюжинные знания относительно борьбы с нечистью. Впрочем, в Норвегии все это знал почти каждый.

— Не отрубили и не проткнули. — Хельги покачал головой. — Доверились хранителям законов — брегонам, уж они, казалось бы, должны были ведать все.

— А друид все же оказался хитрее!

— Но он теперь не имеет тела, не имеет волшебного камня, и сила его ничтожна!

Сельма обняла мужа.

— Все равно еще попытается мстить!

— Уже попытался, если верить снам. — Князь поднялся на ноги и, накинув на плечи плащ, подошел к оконцу, забранному свинцовой рамой с плоским италийским стеклом. В черном ночном небе над Подолом и Градцем вдруг полыхнула зарница. Кроваво-алая, она пронзила все небо, а затем прогремел гром.

— Гроза. — Встав рядом, Сельма прижалась к мужу. — Ужа третья… Говорят, теперь воды в озерах и реках станут теплыми и можно будет купаться. Хочу свести дочерей на реку… Им так нравилось в прошлом году…

— Своди, — улыбнулся князь. — Но будь осторожна. Впрочем, я наказал стражам… Кажется, лет через семь-восемь нашим зятем станет франкский королевич Карл.

— Да, пока ты ездил в полюдье, я приняла еще одно посольство франков… И были посланцы с родины, от косматого Харальда. Он уже подчинил себе почти всю страну, от Трендалага до Вика… Многих выгнет. Ты знал когда-то Рольфа Пешехода?

— Лично не знал, но слыхать о нем приходилось.

— Так вот, Харальд изгнал Рольфа из Норвегии, обвинив его в кражах скота. Рольф сильно обиделся и рыщет с верной дружиной вдоль побережья.

Хельги покачал головой. Честно говоря, далекие норвежские дела тревожили его гораздо меньше, чем события в Гардаре. Еще бы…

— Харальд поклялся не стричься, пока не покончит со смутой.

— Покончит, — улыбнулся князь. — Харальда поддержат ремесленники, купцы, бонды… А несогласные уйдут в морские конунги. И мне снова станет жаль Англию, Ирландию и побережье алеманов и франков… Правда, сейчас я озабочен не тем. Худые вести идут с Ладоги.

— Я знаю, ты говорил. Нужно идти походом.

— Да… Но часть дружины настроена воевать с ромеями! Их можно понять — добычи там куда больше. Может быть, обождать с Ладогой до зимы?

Сельма нахмурилась.

— Думаю, не стоит. Если друид вновь начал вредить тебе то время будет работать на него. Откуда ты знаешь, что он сейчас не в ладожских землях и не мутит там народ?

— Не знаю, — кивнул князь. — Но предполагаю. Однако ты зря называешь его друидом. Это лишь бледная тень того, что было. В прямом столкновении он неминуемо проиграет. Да и так — ну на что он сейчас способен? Проникать в чьи-то души — и то лишь краем, на время?

— Ты так уверенно говоришь…

— Я — тот, кто знает. К тому же я чувствую послание Магн.

— Магн? — Сельма вопросительно вздернула брови.

— Магн дуль Бресал, девушка-жрица, которую когда-то смертельно обидел друид. С тех пор она мстит ему, как может.

— Так она сейчас где? В Ирландии?

— Нет. Намного, намного дальше…

Хельги улыбнулся и посмотрел в окно. Бушевал ветер, гнал по небу низкие зловещие тучи, грохотал гром, и молнии сверкали грозной ослепительной синевою.

— Красиво как! — восхищенно произнес князь. Сельма кивнула:

— Мне тоже нравится это буйство Перуна!

— Перуна? — Хельги усмехнулся. — Ты назвала славянского бога и даже не вспомнила о родном громовержце Торе!

— Знаешь, я уже начала забывать наших богов, — взяв мужа за руку, призналась Сельма. — Мне кажется, они слишком кровавы… Здешние проще, добрее, хотя и не менее могущественны.