Сборник "Приграничье" - Павел Корнев

— Понятно.

Мы миновали перекресток и через квартал свернули во дворы. Дома здесь были обжитые, почти из половины окон пробивались отблески света, но люди на улице не попадались.

— Вымерли все, что ли? — Макс огляделся и остановился отлить у стены.

— По норам попрятались. Поужинают и спать. Нормальным людям завтра на работу с утра. Это на Южном бульваре сейчас жизнь кипит, а тут трудяги живут.

Свернув в узкий проход между домами, я тихонько ругнулся:

— Накаркал, блин.

Чуть больше половины пространства между стенами домов занимал мусорный бак, в котором плевался синими искрами небольшой костерок. Вокруг бака топтались два парня и девица. Короткие кожаные куртки, облегающие штаны, легкие сапожки. Не по погоде одежка. От мороза она защищала мало, да и костер тепла давал явно недостаточно. Понятно, что не бандиты, но тогда какого черта они здесь делают в это время? Один из парней повернулся, и отблески костра отразились на стилизованном изображении шестеренки, вышитом металлической проволокой на куртке. Вот оно как, цеховики.

Я сунул правую руку в сквозную прорезь плаща поближе к рукояти ножа и пошел вперед. Идущий позади Макс размотал цепь кистеня, на конце которой болтался увесистый свинцовый шарик. Сделал это он грамотно: цепь не лязгнула, а от цеховиков ее прикрыла моя фигура. Остается надеяться, что пользоваться им Макс умеет, и свинцовый шарик не прилетит мне в затылок в самый неподходящий момент.

— Че стоим, кого ждем? — поинтересовался я, когда до мусорного бака оставалась пара метров, и, не дожидаясь ответа, скомандовал: — А ну, живо свалили отсюда!

Девчонка хотела что-то ответить, но один из парней ухватил ее за рукав и вытащил на улицу, второй незамедлительно последовал за ними.

— Чего ты на них наехал? — ничего не понял Макс. — Нормально прошли бы, места хватало. Зачем с Цехом отношения портить?

— Ненавижу тварей, — поморщился я. — Не беспокойся, из-за этих шестерок никаких проблем не будет.

Через пару дворов мы вывернули на дорогу прямо перед «Берлогой». На развалинах второго этажа толстой ржавой проволокой был прикручен фанерный лист с намалеванным черной краской медведем. Непосвященному никогда бы не пришло в голову, что в этих трущобах располагается вполне приличный по меркам Форта кабак. Действительно, что можно разместить в кирпичном здании, разобранном почти до цокольного этажа? Но, если принять во внимание наличие огромного подвала, все вставало на свои места. Именно там были оборудованы просторный зал с тремя бильярдными столами, кухня, склад, подсобка и несколько кабинетов для привилегированных посетителей. Единственной проблемой являлась плохая вентиляция. Но в кухне эту проблему как-то решили, а курить посетителям было строжайше запрещено. Для курения обустроили небольшой закуток рядом с ведущей наверх лестницей.

Запрет на курение за столами был, по крайней мере для меня, серьезным аргументом в пользу «Берлоги». В других клоповниках обычно так накурено, что хоть топор вешай. Многие курящие в этом вопросе полностью со мной соглашались: одежда и волосы после посиделок в таких местах до того пропахивали табачным дымом, что уже за пару километров сигнализировали любой лесной зверюге о приближении патрульных.

В «Берлоге» раздражал только интерьер: слишком уж хозяин заведения увлекся вампирской тематикой. Я понимаю, что на черном и красном грязь и пятна не так заметны, а создание полумрака требовало куда меньших затрат, чем поддержание нормального освещения, — это логично и вполне объяснимо, но к чему эти декадентские наряды? Очки опять эти темные. С другой стороны, чем бы Крис ни тешился, лишь бы кормил вкусно. И поил.

Я пропустил Макса вперед, обил о стену налипший на ботинки снег и начал спускаться по узкой темной лестнице. Видимости никакой, но трезвому можно и шаги сосчитать. Вот обратно уже только на ощупь. Раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять, десять. Поворот. И снова: раз…

После третьего поворота потянуло табачным дымом и запахом стряпни. Следующий пролет был последним и освещался неровным светом пары факелов, закрепленных на стенах у начала лестницы. Дальше в залах факелы не использовались, свет давали лампады, развешанные по стенам.

— Здорово, пацаны, — поздоровался Макс, обогнавший меня на пролет. С кем это он? Я отсчитал последний десяток ступеней и остановился рядом с ведущей в зал аркой. В курилке расположились четыре парня, по виду сущие разбойники. Приплюснутые носы, короткие нечесаные бороды, прорехи в зубах и замутненные дурью глаза делали их удивительно похожими друг на друга, хотя родственниками они не были. Внешнее сходство довершала одинаковая одежда: собачьи унты, кожаные штаны и короткие шубейки мехом наружу. Трое бугаев развалились на продавленном диванчике, четвертый стоял, упершись в косяк плечом, и вяло протягивал Максу ладонь с полусогнутыми пальцами.

— Здравствуй, здравствуй, … мордастый, — лениво растягивая слова, ответил Степан Трезубов, личность на северной окраине известная благодаря своей исключительной изворотливости. Зарабатывая на хлеб насущный разбоем, он тем не менее не имел проблем с законом. А упорно ходившие в последнее время слухи о сотрудничестве с Дружиной так и не смогли испортить его отношений с подельниками и скупщиками краденого. У меня со Степой особых трений не возникало, но, сам не знаю почему, терпеть его не мог. Сидевших на диване и от Степиных слов зашедшихся в приступе хохота бородачей я не знал, но, скорее всего, такие же подонки.

— Да ты тоже на дистрофика не шибко похож. Ряху отъел, будь здоров. — Я вышел из-за спины опешившего Макса. Он парень здоровый, но на четверых с кулаками бросаться резона нет. А если один раз почувствуют слабину — уже не отвяжутся.

— Привет, Лед. Я ж пошутил. — Трезубов развел руки и примирительно улыбнулся. Один из парней передал ему косяк, и Степа протянул его Максу, — Расслабься ты. На, дерни.

— Да ты, Зуб, никак, юмористом заделался? Прикинь, я тоже пару шуток знаю. Смешных. — Я сделал еще один шаг вперед, решив на время забыть про совет Яна. Не то настроение у меня сегодня. — Сейчас смешить буду.

— Эй, Лед! Шеф передать велел: если еще кого зарежешь, не пустит больше. — В арку заглянул Артур, помощник Криса, убедился, что я его услышал, и исчез в зале.

— В другой раз. — Не обращая внимания на мрачные взгляды приятелей Степана, я подтолкнул Макса к арке и вошел в зал. Неплохо бы уделать Степу, но не такой же ценой! А Крис, гад, все помнит. Больше двух недель прошло, как я из-за Хобота в драку попал, а обещание свое не забыл.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});