Монета Александра Македонского - Наталья Александрова

С этими словами он протянул мне картонный прямоугольник визитной карточки.

Я подумала, что за последние дни мне уже второй раз вручают визитные карточки, это уже стало традицией, но все же с интересом взглянула на его визитку: мне захотелось узнать, кто этот обаятельный и заботливый человек.

На визитке было напечатано выпуклыми золотыми буквами, что зовут этого обаятельного мужчину Роберт Ваграмович Манукян и что он – заместитель генерального директора медицинской фирмы с непонятным названием «Аккад-Медикор».

– Позвольте, я хотя бы отвезу вас туда, куда вы направлялись! – обратился ко мне неугомонный Роберт Ваграмович.

Я вообще не сажусь в машины к незнакомым мужчинам, а события последних дней не сделали меня более доверчивой. Но Роберт смотрел на меня так проникновенно, так трогательно, что я не смогла отказаться. Правда, были тому еще две причины: во-первых, господин Манукян до того настойчив, что явно не оставит меня в покое. Он из тех, про кого говорят, что с ним легче переспать, чем объяснить, что не хочешь. И, во-вторых, у меня была тяжелая сумка…

– Ладно, – согласилась я, забрасывая эту самую сумку в салон. – Уговорили.

– Куда едем? – спросил он, заметно оживившись.

– Шестая Советская! – сообщила я.

Доехали мы очень быстро, и всю дорогу Роберт развлекал меня разговорами. Он умудрился пересказать мне кучу историй из жизни своей армянской семьи и поделился единственно правильным рецептом приготовления хачапури. Я уже почти оглохла, когда он наконец остановил машину и сообщил:

– Приехали, Шестая Советская! Не подумайте, что я радуюсь, что чуть не сбил вас машиной, но все же благодарен судьбе за то, что она послала мне эту встречу! Вы такая симпатичная, мне кажется, что мы с вами сто лет знакомы!

Вот уж загнул так загнул! Я посмотрела ему в глаза, и резкий ответ застыл на губах. Этот самый Манукян, как его там… был совершенно искренен. Знаем мы этих темпераментных восточных людей, у них в каждом городе по любовнице!

Тем не менее поблагодарила я его как можно вежливее, подхватила сумку и вошла во двор.

И остановилась в удивлении.

Перед дверью моего магазина меня ждало неожиданное зрелище.

На самом пороге магазина, на маленьком складном стульчике, сидела маленькая кудлатая старушка с такой же маленькой кудлатой собачонкой на руках.

Я вспомнила эту старушку с собачкой, вспомнила даже, что собачку зовут Матильда – я столкнулась с этой эксцентричной парочкой в первый день, когда приехала познакомиться со своим наследством. Не скажу, что встреча была приятной.

Матильда нервно повизгивала, у ее хозяйки тоже был крайне озабоченный вид. Увидев меня, она вскочила (собачка при этом свалилась на землю и залилась возмущенным лаем). Бросившись мне навстречу, обе явно пытались что-то сказать, но от волнения не могли выговорить ничего членораздельного. Матильда бегала вокруг меня кругами, при этом постепенно обматывала мои ноги поводком, так что круги становились все уже и уже.

– Никодим Никодимович! – воскликнула наконец старушка и показала пальцем на открытую дверь магазина.

– Что с ним? – спросила я и добавила: – Да возьмите же вы свою собаченцию, а то она нас сейчас свяжет по рукам и ногам!

– Между прочим, это она, Матильда, его нашла! – обиженно проговорила старушонка и наконец сумела связно изложить свою версию событий.

Примерно час назад Ревмира Спартаковна (именно так звали хозяйку Матильды; в свое время идейные родители дали ей такое странное имя в честь мировой революции, в которую они беззаветно верили), так вот, примерно час назад она, как обычно, вывела свою собачку на прогулку. Матильда отличается неуравновешенным, взбалмошным характером и не соблюдает распорядок дня, поэтому хозяйке приходится выгуливать ее в самое разное время суток – иногда рано утром, иногда в полдень, иногда даже глубокой ночью.

На этот раз собачка потребовала гулять в относительно приличное время. Хозяйка поворчала для порядка, но оделась, прицепила поводок и отправилась на улицу.

Матильда, которая только что давала хозяйке понять, что немедленная прогулка ей жизненно необходима, что, если ее сию минуту не выведут, она сделает в квартире лужу, а то и кое-что похуже, теперь напрочь забыла о своих насущных потребностях. Она протащила хозяйку по всем окрестным дворам, погналась за кошкой (которая, впрочем, не обратила на нее никакого внимания), сунулась в подвал и обнюхала все столбы и газетные киоски в окрестностях.

– Матильда, пойдем же наконец домой! – третий раз безуспешно взывала к ней хозяйка. – Ты же знаешь, через полчаса начинается наш любимый сериал!

Матильда взглянула на нее выразительно, дав понять, что ее всякие сериалы ничуть не интересуют в отличие от очень соблазнительного запаха на афишной тумбе. Но Ревмира Спартаковна все же сумела призвать ее к порядку и придала ей нужное направление.

Однако, когда они уже вошли в свой двор и до родного подъезда оставалось всего двадцать метров, Матильда вдруг залилась визгливым лаем и устремилась к двери антикварного магазина.

Хозяйка от неожиданности выпустила поводок и увидела, как Матильда исчезла за дверью магазина.

– Матильда, стой! – воскликнула Ревмира Спартаковна без особой надежды на успех.

Действительно, Матильда не отреагировала на ее призыв. Точнее, из магазина донесся ее взволнованный лай.

Ревмира Спартаковна знала, что Никодим Никодимович, опасаясь за свои хрупкие старинные экспонаты, не разрешает входить в магазин покупателям с собаками и другими домашними животными. Перед входом даже висела соответствующая табличка.

Никодима Никодимовича Ревмира уважала и не хотела с ним ссориться. Поэтому, еще раз позвав Матильду, она вбежала в магазин, чтобы предотвратить урон, который могла нанести антиквариату ее жизнерадостная собачка.

В магазине, как обычно, было полутемно, и вначале Ревмира ничего и никого не заметила. Можно сказать, что она ничего не услышала, поскольку все звуки заглушал лай Матильды. Причем лай этот был особенно истеричным и взволнованным.

Однако, сделав два или три шага от порога, хозяйка Матильды обо что-то споткнулась.

С трудом удержав равновесие и приглядевшись, она с ужасом поняла, что споткнулась не обо что-то, а об кого-то – она споткнулась о лежащего на полу человека.

Приглядевшись к нему еще внимательнее, она увидела, что это не кто иной, как ее старый знакомый Никодим Никодимович.

Антиквар лежал на полу, неловко подвернув ногу. Лицо его было бледно, глаза полузакрыты, из груди вырывалось хриплое неровное дыхание и мучительные стоны.

Рядом с ним сидела Матильда, заливаясь оглушительным лаем, переходящим в истерический визг.

– Никодим Никодимович! – воскликнула Ревмира с испугом и сочувствием, наклонившись к несчастному антиквару: – Вам плохо? Я сейчас вызову «Скорую»!

Однако, наклонившись, она разглядела еще одну чрезвычайно неприятную деталь.

Волосы на темени Никодима Никодимовича потемнели и слиплись, а на полу под головой старого антиквара расплывалась темная лужа, в которой трудно было не узнать кровь.

– Ой! – испуганно вскрикнула Ревмира Спартаковна при виде крови. – Что же это?

Тут она вспомнила многочисленные телевизионные сериалы из жизни бандитов и полицейских, которые они с Матильдой смотрели по вечерам, и картина событий сложилась у нее в голове.

В антикварный магазин проникли злоумышленники, Никодим Никодимович хотел было им помешать, за что и поплатился – грабители ударили его по голове, как пишут в протоколах, «тупым тяжелым предметом», после чего, скорее всего, благополучно скрылись с места преступления.

Или не скрылись?

Ревмира Спартаковна испуганно огляделась по сторонам.

На первый взгляд в магазине никого не было, и она немного успокоилась. Еще больше успокоило ее поведение Матильды – бдительная собачка лаяла возле раненого антиквара, а не шныряла по углам, как она делала бы, если бы в магазине присутствовали посторонние.

Тем временем несчастный антиквар застонал особенно громко и приоткрыл глаза.

– Никодим Никодимович! – проговорила, склонившись над ним, решительная старушка. – Что случилось? На вас напали? Вас ранили грабители? Я сейчас вызову милицию! То есть полицию! Ну и «Скорую», само собой…

– Нет… – едва слышно пролепетал антиквар, – не надо полицию! Я сам упал и ударился! Врача – да, а полицию – не надо…

Он прикрыл глаза и добавил, собрав последние силы:

– Дождитесь Антонину Алексеевну! Я вас прошу… я вас очень прошу!..

– Ну вот, я вас и дождалась! – завершила старушка свой драматический рассказ. – И полицию не вызвала, раз он не велел.

– А «Скорую»? – уточнила я.

– Само собой, сразу вызвала! – В голосе Ревмиры прозвучала обида. – Только вы же их знаете – они же быстро не приезжают… хорошо, если через час доберутся…