(Не) Пиратский барон (СИ) - Офф Алексей Alexey Off

Из-за инсайта я не мог заставить себя убить ее и поглотить жизненную силу. Но что в таком случае мне делать?

Скорее интуитивно я сконцентрировал большую часть санмхаты у себя в голове, а затем расслабился и направил этот контролируемый поток по руке в направлении головы тигрицы.

Между нами возникла до конца непонятная мне связь. Я почти уверен, что сделай я подобное с человеком — и ничего бы не добился. Во всяком случае — не при текущих моих возможностях.

Тигрица открыла свой животный разум и передо мной в одно мгновение промелькнула почти вся ее жизнь. Как она росла… училась охоте у матери… любила природу во всех ее проявлениях…

Как невероятно сильные люди-энхансеры однажды убили ее мать. С тех пор в ее сердце загорелась злоба… ненависть ко всем людям… заходящим на ее территорию.

— Ты неправа, — с несвойственным мне состраданием прошептал я и попыталась передать свои эмоции и образы тигрице. — Виноваты конкретные люди, но не все человечество в целом…

Она успела убить нескольких людей, но по какой-то неизвестной мне причине не пожирала их трупы.

В моей голове неожиданно возникла полубезумная идея.

— Знаешь… я бы мог пощадить тебя, как ты к этому относишься? — заговорил я образами.

— Р-р-р, — слегка равнодушно заурчала тигрица, смотря мне в глаза.

— Я бы мог тебе помочь отомстить тем людям.

Уши тигрицы дернулись:

— Мр-р? — наконец она заинтересованно вытянула шею.

Я почесал ее за ухом:

— Но при условии, если ты подчинишься мне как своему вожаку!

— Р-р-р! — зарычала тигрица; похоже, это противоречило ее природе и гордому характеру.

— Те люди уже вряд ли сюда когда-нибудь придут. Да и столько времени прошло… Тогда как ты собираешься отомстить за свою мать? Так и будешь задирать всех подряд? Разве это месть? — усмехнулся я.

Тигрица издала недовольный гортанный звук, словно ее задели за живое.

— Да, верно понимаешь. Просидев в здешних горных лесах всю жизнь, ты никогда не сможешь отомстить тем, кто причинил тебе столько боли!

— Р-р-рх…

— А со мной сможешь, — как бы невзначай снова упомянул я. — Ты же запомнила их запахи? Они забрали тело твоей мамы? Как только я стану владыкой огромных территорий, я наверняка смогу выяснить, кто это был. Я дам тебе возможность отомстить.

— Рр-ру… — задумалась тигрица, словно живой человек.

— Давай так… — нашел компромисс я, продолжая передавать эмоции с образами. — Ты какое-то время побудешь в моей… моем прайде, будешь слушаться меня, а я помогу вылечить твои раны, буду заботиться о твоей безопасности, кормить… Затем ты сама решишь — остаться возле меня, чтобы в будущем совершить свою месть, или уйти обратно в лоно природы.

Звери-мутанты второго ранга и выше обладали отменной регенерацией. Думаю, и без моей помощи и современных препаратов тигрица оправится от ран недели за две, не больше. Так что моя помощь будет скорее чисто номинальная и касается в основном еды и крова.

Тигрица посмотрела мне в глаза, поддалась вперед, понюхала руку, а потом пару раз лизнула, склонив голову.

Видимо, это означало, что она согласна.

* * *

Возможно, я был одним из немногих, кто воочию убедился, что звери-мутанты обладали более развитым интеллектом, нежели их предки-собратья. В сети о таком ходили разве что неподтвержденные слухи.

Не думаю, что я приручил тигрицу, но двигался ровно в этом направлении.

— Вель, снимайся с позиции. Помнишь бамбуковую рощицу, которую мы проходили? Вернись туда, сделай носилки, способные выдержать килограмм сто пятьдесят.

— Что? — удивилась Ларавель. — Я правильно тебя поняла?..

— Да, тигрица отправится с нами.

— Не боишься, что она ночью тебе горло перегрызет? — нахмурилась она.

— Ты же рядом будешь, не позволишь, — усмехнулся я.

— Ну-ну.

— Ты ж сама подала идею соблазнить ее, забыла?

— Откуда я могла знать, что ты поймешь все буквально? — буркнула девушка. — Ладно… жди.

* * *

Нашу медленно идущую процессию заметили еще издалека. На улицы осторожно высыпалась толпа зевак и ребятишек, которых прятали их родители.

— Двейн, что это значит? — спросил Олег, пойдя со мной рядом, и с опаской глядя на тигрицу, умиротворенно лежащую на носилках. — Ты же хотел?..

— Планы поменялись, — уклончиво ответил я, переводя дыхание; руки отваливались. — Эта тигрица теперь мой… э, питомец.

— Но как же… — удивленно почесал голову староста.

— Передай мои соболезнования родным тех, кто случайно зашел в ее охотничьи угодья… Их тела все еще лежат в горах, нетронутые самой тигрицей, в овраге между камней, их еще никто не успел утащить.

— Откуда…

— Принеси карту, покажу где. Думаю, родные захотят похоронить их по-человечески.

— Конечно… — поколебавшись, сказал староста. — Может тебе помочь?

— Нет… Собери отряд, думаю, сейчас самое время, пока там не появился новый хозяин территории. Свято место, как говорится, пусто не бывает.

— Сделаем…

Наконец мы подошли к крыльцу нашего домика и положили носилки с тигрицей на землю. Я чмокнул Ларавель в щечку и шепнул, чтобы та отправилась отдохнуть.

Сколько мы… километров двадцать по джунглям отмахали, держа по семьдесят килограмм в руках? Не считая оружия и боеприпасов в рюкзаках на спине? Мы конечно не самые слабые энхансеры, раза в два-три сильнее и выносливее обычных людей, но даже для нас подобная нагрузка оказалась разрушающей… По пути отдыхали мы бессчетное количество раз.

Вот что бы я делал без моей кошечки?..

— А и еще, Олег, — окликнул я старосту.

Тот уже засобирался по своим делам, разговаривая с несколькими людьми, которые бросали в нашу сторону опасливые и неясные взгляды.

Устало пожевал губами, пытаясь сформулировать помягче:

— Доходчиво объясни родным и близким погибших, что тигрица — зверь, живущий по законам природы. Она охраняла свою вотчину, куда люди пришли по неосторожности… И тем самым привлекли внимание к деревне. Спровоцировали ее.

— Ты имеешь в виду?.. — в задумчивости нахмурил брови Олег.

Окружающие люди тоже не совсем поняли. Мда, подустал я, язык заплетается…

—…Короче, если они попытаются на нее напасть ради мести или прикончить втихую, то мало того, что у них нихрена не выйдет, ибо этой тигрице картечь, что слону дробина… Вероятно они сами погибнут и утащат за собой в могилу кучу невинных жизней соседей. Ни я, ни мои люди не смогут их защитить. Объясни, остуди горячие головы, если таковые будут, прошу тебя.

— Никто даже не помыслит… Я передам! — пообещал Олег, быстро прикидывая всю серьезность ситуации.

Как только староста ушел, я вздохнул от облегчения. Пока объяснял, с моих губ едва не сорвались угрозы, которые бы вряд ли оценили староста и окружающие. В духе: что, если нападавшим чудом удастся выжить — я бы затем лично спустил с них шкуры. В переносном смысле, разумеется. Особенно пострадай непосредственно мои люди. Или даже тигрица, за которую я взял ответственность перед самим собой. Я оставил ей жизнь не для того, чтобы ее кто-то подло расстрелял в спину.

Есть законы джунглей, а есть не менее безжалостные законы, придуманные человеком. Законы военного времени. А именно такие законы применимы к деревне, которая де-факто находится на осадном положении, под угрозой полного уничтожения… Любые внутренние распри и сутолоки должны пресекаться на корню, какие бы ни были мотивы. Максимально быстро и эффективно. Другие верно скажут — беспощадно.

Подобное гарантирует выживаемость группы в целом. Выживаемость в самом широком смысле слова.

* * *

Ранним утром второго дня мы поспешно направились в сторону пиратской базы. Всего около шестидесяти человек, из которых пятьдесят — при оружии, а остальные выступали в качестве поддержки и носильщиков. Сейчас в деревне осталось всего порядка десяти вооруженных мужчин и стариков. Для операции против Накула старосте пришлось опустошить склад оружия и выдать населению все ружья и старые винтовки.