Коронная роль Козы-дерезы - Дарья Донцова

он тихо шепчет тому, кто занимается похоронами: «Есть прекрасный гример, внешний вид покойного будет безупречным. Вот вам телефон». Если к Илье обращаются, десять процентов от гонорара стилист отдает приятелю. В четверг вечером он звякнул Никите и предложил:

– Хочешь заработать?

– А то! – обрадовался Кит.

Он подумал, что Григорьев наконец-то возьмет его с собой к какой-то клиентке, чтобы раскрасить ее подружек.

Но у приятеля был иной план, и он его озвучил.

– У вас в холоде лежит бабенка с дороги, ее недавно доставили.

– Ага, – кивнул Никита. – И что?

– За ней завтра рано утром приедут, – продолжил Илья, – надо оформить ее поярче. Макияж, как на сцену. Я тебе все про актерский грим объяснял.

– Зачем так? – удивился Никита. – Сам же постоянно твердишь: «Не увлекайся тональным кремом и консилерами. Люди не любят, когда у родных на лице словно маска натянута.

– Это особый случай, – понизил голос Илюша. – Хочешь заработать пятьдесят тысяч?

– Сколько? – обомлел санитар. – Да, очень! Все за такие деньги сделаю.

– Катафалк приедет рано утром, еще до открытия морга. Ты сегодня в ночь дежуришь. Заранее раскрась ей физиономию, потом живо переодень в то, что водитель даст, – объяснил Григорьев, – и пусть укатывает.

– Тела можно забирать только в определенное время, – напомнил Никита.

Илья громко вздохнул и пропел:

– Мани, мани, денежки в кармане. А кто у нас папочка? Начальничек! Кого папочка любит? Сыночку! Мальчик ему сказку расскажет, как в дверь морга дядечка постучал, плакал, просил ему трупик любимой жены выдать. Никиточка пожалел несчастненького и вручил тельце! Не дрожи, никто не забеспокоится. При бабе паспорт имеется, кто-то начал искать ее родню?

– Ну, нет, – признал Никита, – морг у нас крошечный, вот-вот его закроют, порядка никакого здесь нет. А ты откуда про нее узнал?

– Репортер раз в неделю программу свою про фигню на шоссе делает, – объяснил приятель, – а я перекусить сел, телик включил… Мы хорошее дело провернем, девчонку мужу отдадим, она получит место на нормальном кладбище.

Но Никита колебался. С одной стороны, ему очень нужны деньги. С другой – возникают вопросы.

– Зачем мужу до открытия морга прикатывать? – спросил Лукин. – Странно. Вдруг он и не супруг вовсе. Выдадим девчонку, а за ней завтра родня прикатит?

Григорьев скорчил рожу:

– Сколько ты в морге работаешь?

– Больше года, – ответил Никита. – Почему ты спросил?

– Как часто сюда приезжают посторонние? Москвичи? – засмеялся приятель.

Никита порылся в памяти:

– Ни разу при мне.

– И я такого не помню, – заявил Илья, – городок Кульск не особо большой. Если кто в нем помер на улице, в магазине, на дороге, то через пару часов члены семьи находятся. Кто у нас в морг попадает? Бомжи, девки с дороги, гастарбайтеры. Полежат установленный срок и отъезжают в ров на полигон. Кто-то их ищет?

– Ну нет, – пришлось признать Никите, – хотя и с паспортами попадаются, иногда с иностранными.

– Лень полиции ими заниматься, – подвел черту Григорьев. – С девчонкой так же будет. Никому она, кроме мужа, не нужна. Был труп, и нет его, мигом про тело забудут.

Никита замялся. Илья оценил состояние приятеля:

– Стремно? Без тебя обойдусь. Если не хочешь огрести пятьдесят тысяч за ерундовую работку, сам все сделаю, и мани-мани-мани, денежки в моем, а не твоем кармане.

– Нет, я тоже в деле, – быстро решил сын Зинаиды.

Илья оказался прав, афера прокатила как по маслу. На рассвете приехала машина с гробом и увезла покойную. И тут же деньги упали на телефон, Никита от радости ошалел. Илья не ошибся, все прошло спокойно. И сейчас парень в глубоком недоумении, каким образом мать узнала о его участии в произошедшем?

– Да очень просто! – заорала Зинаида. – Водитель катафалка заплутал, увидел бабку, та ни свет ни заря куда-то топала, и спросил:

– Где тут морг?

– Езжай прямо, в него упрешься, – ответила старуха.

И пошла за машиной. Шофер не знал, что задал вопрос Алевтине Ивановне, которая даже сейчас, в очень солидном возрасте, работает санитаркой. Понятно, что многолетней сотруднице показался странным визит Харона[3] в машине в столь ранний час, она заподозрила: дело нечисто, в ее голове затолпились вопросы. Похоронный транспорт имел московские номера. Зачем вызывать машину из столицы? При морге открыта контора ритуальных услуг, все местные только в нее обращаются. Цены там ниже, чем в Москве, и жителям городка скидка. К тому же санитарка знала, что за покойным надо приезжать после открытия скорбного учреждения и на сегодня никакая выдача не назначена. Алевтина Ивановна решила разузнать, что происходит, быстро шмыгнула в морг, встала у окна в женском туалете, увидела катафалк, каталку с телом, Никиту, а потом нашептала Зинаиде, что ее сын участвовал в деле, за которое могут сурово наказать. За свое молчание бабуля попросила хороший пуховик и заморские валенки-угги.

Зина метнулась на рынок, приобрела все, обрадовалась и свое слово держит, никому не сообщила о том, что видела. А Зинаида потеряла покой. Устроить сыну скандал она побаивалась. У Никиты стали водиться деньги. Начнет мать наступать на отпрыска, а он разозлится, уйдет из дома, натворит глупостей и окажется за решеткой. Сейчас же парень под присмотром, Зина может притормозить безбашенного наследника. Почему она не помчалась к бывшему мужу? У них же хорошие отношения! Верно. Но у Владимира Никитовича есть дурная привычка: если сын совершал неправильный поступок, отец его выручал, плохое не поминал, говорил:

– Никита, в другой раз думай головой, а не местом, на котором сидишь. Если твоя башка не способна в какой-то момент на мыслительный процесс, я всегда поделюсь своим умом, просто обратись к отцу.

И Никита пребывает в уверенности, что у него добрый папа. Юноша не знает, что происходит после того, как он уходит.

Едва за отпрыском захлопнется дверь, старший Лукин нападает на бывшую жену.

– Вот оно, твое воспитание! Вседозволенность. Потакание любым желаниям идиота.

И бубнит он, и зудит, и считает, что Зина плохо следит за Никитой. Но самое неприятное – прекрасная память Владимира. Обычный мужик тоже рад сбросить бремя ответственности за воспитание детей на жену. Но он позлится, покричит, постучит кулаком по столу, утихнет, обнимет супругу и тихо заворчит:

– Ну хорош рыдать, ну чего я опять не так сказал? Только по делу выражался. Ну хватит, успокойся. Ты лучшая жена и мать. Просто устал я, ну и понесло. Давай в магазин сходим, чего-нибудь тебе купим.

И сильная часть пары все живо забудет. Вот слабая сторона в нужный ей момент может воскликнуть:

– А помнишь, как ты меня ни за что оскорбил?

И обычный мужчина