Волна страсти - Мэри Патни

Окончательный рисунок был выполнен тушью. Иногда его рукой, казалось, водило само Провидение, и сейчас был именно такой случай. Тушь не прощала ошибок, но рука Кеннета была тверда, и рисунок ложился четкими линиями. Особенно тщательно он выписывал искрящиеся счастьем лица, и поэтому картина вся светилась любовью. Он не знал, в какой церкви будет происходить крещение, и поэтому лишь слегка обозначил ее обстановку, изобразив детали, присущие всем храмам.

Картина понравилась Кеннету, и он был уверен, что она понравится и счастливым родителям. Внезапная грусть охватила его. Сколько лет он мечтал о своем возвращении в Саттертон! Он мечтал даже жениться, но ему и в голову не могло прийти, что он будет беден как церковная мышь и не сможет содержать семью. Даже если лорд Боуден возвратит закладные, потребуются годы каторжного труда, чтобы все вернулось на круги своя. В Саттертон надо вкладывать не только труд, но и деньги, к тому же его долг – обеспечить будущее Бет.

Стараясь подавить в себе угрызения совести, Кеннет должен был признать, что его положение сейчас намного лучше, чем когда в его жизнь вошел Боуден. Возможно, пройдет с десяток лет, прежде чем он сможет позволить себе обзавестись семьей, но Кеннет готов был терпеливо ждать.

Капитан еще раз посмотрел на рисунок, и на какое-то мгновение ему показалось, что вместо Майкла и Катарины он видит себя и Ребекку.

Какой вздор! Конечно, его влечет к молодой художнице, но только не она станет его женой. Когда он наконец решится на этот шаг, его женой станет уютная и любящая женщина, такая, как Катарина, а не ершистая старая дева, для которой весь смысл жизни в живописи.

Настроение Кеннета опять упало. Он посмотрел в окно, где уже занималась заря. Не лучше ли отправиться на верховую прогулку, чтобы разогнать тяжелые мысли, а заодно и объездить лошадь сэра Энтони?

Кеннет изучающе смотрел на молодого человека, прилежно работавшего внутри небольшой конторы. Стройный, опрятно одетый, с тонким лицом и заметной уверенностью в себе, он воплощал собой образчик личного секретаря важной особы.

Услышав стук в дверь, молодой человек поднял голову.

– Прошу вас, сэр, – вежливо сказал он. – Я Томас Морли, секретарь сэра Уилфорда. Его сейчас нет. Чем могу быть полезен?

– Собственно говоря, я пришел повидаться лично с вами, – ответил Кеннет, подходя к столу. – Я Кеннет Уилдинг, новый секретарь сэра Энтони Ситона.

На лице Морли мелькнула тень удивления: он явно не ожидал увидеть человека, подобного Кеннету, на таком месте. Быстро справившись с удивлением, Морли поднялся и протянул руку.

– Рад с вами познакомиться. Я слышал, у сэра Энтони появился новый секретарь.

После обмена рукопожатиями Кеннет протянул Морли маленькую серебряную шкатулку.

– Я разместился в вашей прежней комнате и вчера совершенно случайно обнаружил в шкафу вот это. Сэр Энтони дал мне ваш адрес, и раз уж я оказался в Вестминстере, то решил занести ее вам лично.

Морли взял протянутый ему предмет, и лицо его просияло.

– Благодарю вас, сэр. Это подарок моей крестной по случаю окончания Оксфорда. Я в спешке переезда на новое место потерял эту вещицу и уже мысленно распрощался с ней. – Морли опустил коробочку в карман. – Я как раз собирался пообедать в таверне, расположенной неподалеку отсюда. Не составите ли мне компанию, капитан Уилдинг? В знак благодарности я заплачу за ваш обед, а вы мне расскажете последние новости. Что нового в доме Ситона?

Кеннет охотно согласился, так как в его намерения входило самому пригласить куда-нибудь Морли. Вскоре они сидели в уютной таверне и наслаждались превосходным бифштексом. Обстановка была непринужденной, так как оба они в разное время работали на сэра Энтони и у них была общая тема для разговора.

С полчаса возбужденный Морли говорил о своей новой работе и политических пристрастиях, но затем, спохватившись, сказал:

– Извините, что утомляю вас своими разговорами, но работа мне так нравится, что я не могу не говорить о ней. Скажите, что нового в доме Ситона? Каково ваше мнение об этой семье?

– По-разному, – ответил Кеннет, потягивая из кружки эль.

– Очень тактичный ответ, – рассмеялся Морли. – У сэра Энтони можно встретить самых интересных людей, но я не жалею, что ушел от него. Этот артистический мир такой непредсказуемый, что никогда не знаешь, чего ждать в следующую минуту. Я чувствовал себя там как на поле боя. Наверное, это вам уже хорошо известно.

– Я привык командовать на поле боя, – с улыбкой ответил Кеннет. – После вашего ухода там был ужасный беспорядок, но сейчас мне все удалось наладить. Правда, сэру Энтони нелегко угодить.

– Мне старик очень нравился, но его вспышки гнева всегда пугали меня. Я никогда не мог понять, что на уме у этой знаменитости. Вы когда-нибудь наблюдали, как он работает? Он стоит перед мольбертом с длинной кистью в руке и не задумываясь лепит краску на полотно. День-другой и вуаля! – портрет готов. А ведь каждый портрет приносит ему до сотни гиней. – Морли вздохнул. – Мне кажется несправедливым, что деньги так и плывут к нему сами собой, в то время как нам с вами приходится трудиться не покладая рук, чтобы заработать себе на жизнь.

– Возможно, работа сэра Энтони и кажется легкой, – сухо ответил Кеннет, – но ему потребовались годы напряженного труда и самоограничения, прежде чем научиться правильно «лепить», как вы говорите, краску на полотно. – Стремясь выведать мнение собеседника о Ребекке, капитан прибегнул к явной лжи: – Когда мисс Ситон узнала, что я собираюсь навестить вас, она передала вам привет.

– Неужели это правда? – удивился Морли, наливая себе эля. – Мне казалось, что она даже не заметила моего ухода. Странная девушка, не правда ли? Я никогда не мог понять, чем она занимается. Наверное, просто закрывалась в своей комнате и хандрила. Она совершила… – Морли задумался, подбирая нужные слова, – неблаговидный поступок несколько лет назад, и теперь порядочное общество для нее закрыто. Сдается мне, что после этого она совсем скисла.

Кеннету захотелось выплеснуть содержимое своей кружки прямо в самодовольную физиономию собеседника.

– Я нахожу, что мисс Ситон очень интересная и благородная молодая женщина, – сдержанно заметил он.

Брови Морли поползли вверх.

– Должно быть, вам удалось то, чего не удалось мне, – расположить ее к себе. – Морли наклонился поближе к Кеннету и доверительно сообщил: – Не скрою, я старался заинтересовать ее. Когда-нибудь она станет богатой наследницей, и с ее репутацией и возрастом не очень-то будет разборчива в выборе мужа. Немного подумав, я пришел к выводу, что она не годится в жены человеку с будущим.