Стёртые буквы - Елена Первушина

— Парнишка у меня еще молодой, — объяснял пасечник. — Первое лето работает, ничего толком не знает. Ульи подолгу открытыми держал, когда соты с трутнями обрезал, прямо у ульев их и бросал, а я недосмотрел. А они ж не дуры, чуют, откуда вкусненьким пахнет. Зачем им надрываться в луга летать, если вот он мед под боком. Надо что-то делать, а то по осени меда недосчитаемся.

— Что делать будем? — спросил Андрет.

— Не знаю. Надо как-то семью найти, которая ворует. А может это лесные пчелы пожаловали? Поди угадай!

— Ладно, буду думать, — решил Андрет. — Дай времени до утра.

Он весь день бродил по холмам, по малиновым и ежевичным зарослям, спускался в балки, заросшие ольхой и рябиной, и наконец в русле одного из ручьев обнаружил выход серой глины. Набрал немного, на следующий день высушил на солнце, истолок в порошок. Затем высыпал эту мелкую серую пудру на летки обворованных ульев. А пасечники проследили к какому улью полетят измазавшиеся в глине пчелы. По счастью, гнездо оказалось не дикое, приворовывали свои. Преступный улей обрызгали смородиновой водой, чтобы придать пчелам новый запах, обворованные ульи закрыли мешковиной, забросали сеном, мазнули летки смолой и отнесли в сторону от прежнего места, а на их место выставили старые пустые ульи. На всякий случай Андрет задержался на пару дней проверить, сработает ли идея. Все сработало, воровство прекратилось.

Вернувшись домой, Андрет решил, раз уж лошади и повозка все равно заняты, сгонять на ту сторону озера в рыбачью деревню за илом для огорода. А это еще день пути: на рассвете уехать, заполночь приехать. Наутро выяснилось, что любимица Кэми — старая слива, росшая за домом, повалила-таки забор, на который опиралась уже не один десяток лет. Андрет подпер сливу и занялся забором. Столбы внизу сгнили напрочь, он вытаскивал их из ям, как морковку из земли, так что пришлось заново перебрать добрую половину ограды. Кэми предлагала нанять кого-нибудь из соседских пареньков, но Андрет отказался. Во-первых, ему нравилась сама работа, это не с людьми разговаривать. Во-вторых, хотелось своими руками сделать что-то для Кэми. В-третьих, он словно лишний раз утверждал себя на этой земле. Предыдущий забор городил первый муж Кэми, а этот поставит он, Андрет. Мелочь, а приятно.

Итак, он увлеченно ковырял в яме лопатой, когда к ним в гости заявился Эркиль — вот уже двенадцать лет бессменный городской староста. Андрет безмерно удивился. В силу некоторых обстоятельств, связанных с первым, а особенно вторым появлением Андрета в городе, Эркиль последние десять лет вежливо, но решительно его не замечал. С Кэми он был неизменно дружелюбен и почтителен и даже звал в гости, но сам вблизи ее дома предпочитал не появляться, чтобы лишний раз не демонстрировать Андрету свое подчеркнутое пренебрежение. (Здесь в ходу была такая старомодная церемонность, и Андрету это, в общем, нравилось.)

Но на этот раз Эркиль пришел сам и, не заходя в дом, прямиком направился к Андрету.

— Простите, любезный господин, что я вас потревожил, — сказал староста, — но мы решили просить у вас совета.

Андрет только поклонился, не зная, что сказать. К слову, когда кланяешься, стоя в яме, чувствуешь себя довольно глупо.

Меж тем Эркиль, который тоже нервничал, наскоро рассказал и о пропаже Нея, и о всеобщих безрезультатных поисках. Потом прокашлялся и приступил к главному:

— Я слышал… мы все слышали… что вам… что тебе уже приходилось сталкиваться с такими случаями у себя на родине, в Венетте, и у тебя есть э-э-э… определенный опыт в этих делах. Не мог бы ты посмотреть, что и как? Если что нужно, отказа ни в чем не будет, это уж я сам прослежу. И господин Келад обещал посодействовать.

Тут Андрет почувствовал себя еще глупее. Дело было даже не в «твоей родине Венетте». Это он как раз пропустил мимо ушей — ну откуда Эркилю в самом деле знать, откуда он, Андрет, родом? И насчет опыта в «подобных делах» Эркиль тоже промахнулся. Людей Андрету приходилось искать раза три, причем двое нашлись сами, а третий едва не проломил Андрету голову за слишком усердные поиски. Дело было в другом. Слишком уж сцена напоминала дешевые храмовые спектакли о подвигах Благословенных Воинов, которые так любили на истинной родине Андрета. Если следовать традиции, ему сейчас надлежало сказать: «Обожди немного, добрый человек!», — уйти в дом и вернуться, с головы до ног облаченным в доспехи, с обнаженным сверкающим мечом в руке. «Да помогут мне боги защитить справедливость!» Все встают на колени и вытирают слезы. Бурные аплодисменты.

Тут он себя одернул. Беда-то и в самом деле случилась. Чай, не свинью сосед у соседа украл. Так что придется поработать в меру своих способностей.

К счастью, никаких доспехов у Андрета отродясь не водилось, но в дом он все же зашел, умылся, переоделся, сказал Кэми, что она снова как в воду глядела и придется-таки нанимать кого-нибудь, чтобы доделал забор. Затем они с Эркилем направились к Зеленым воротам.

Чуда не случилось. Андрет честно ходил кругами вокруг того места, где последний раз видели Нея, хотя в глубине души не сомневался, что если там и были какие следы, так давно уже все вышли, поговорил с людьми и пришел к самому неутешительному выводу: у Нея не было ни малейшего повода пропадать и ни малейшей возможности сделать это, не оставив следов. И все же он пропал, и именно бесследно. Андрет прекрасно знал, что так бывает, и довольно часто. Он знал также, что такой потеряшка может сам ни с того ни с сего в один прекрасный день появиться на пороге, или можно ждать его годами и десятилетиями, а он так никогда и не объявится. Еще он знал, что если Элара не поняла этого сейчас, то уж через пару дней точно поймет. И Андрет примерно представлял, во что тогда превратится ее жизнь.

Ему не за что, совершенно не за что было зацепиться, и все чаще и все с большим недоверием он стал смотреть на Зеленые ворота — такие заброшенные… одинокие… зловещие. Все-таки не зря, наверно, их здесь поставили. И не зря потом оставили без внимания. И дорога священна и все ворота на ней. Что если… И тут он чувствовал себя совершенно беспомощным. Вот уже десять лет он жил отгородившись от богов, и вовсе не горел желанием восстанавливать знакомство. Но если нет обычного, банального объяснения тому, что произошло, быть может тогда…

Труднее всего было принять решение. Возможно, именно потому, что оно было очевидно. На уговаривание самого себя, что все обойдется, и Кэми ничего не заподозрит, ушел еще день. Дальше все было гораздо проще и быстрее. Келад, выслушав доводы Андрета, без всяких споров дал ему двух сопровождающих, шесть лошадей и место на барже для всех. За день они добрались по реке до Кларетты, переночевали в гостинице, с рассветом тронулись в путь, к полудню миновали перевал, поменяли лошадей и еще через пару часов уже въезжали в Венетту. Ксанту в Храме Андрет не застал, позже оказалось, что она была в порту, смотрела представление, но Ингольда — ближайшая подруга и помощница Ксанты к Андрету никогда не благоволила и разговаривать с ним не пожелала. Андрет заколебался: ждать, не ждать — потом решил не тратить время: пока он отсутствовал, дома могло что-то выясниться, — и поэтому он оставил Ксанте записку и погнал свою здорово приунывшую команду обратно на перевал.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});