Служба внешней разведки - Леонид Млечин

В 1927 году Панюшкина призвали в армию, послали в трехлетнюю Борисоглебско-Ленинградскую кавалерийскую школу, после окончания определили в пограничные войска. Служил на Дальнем Востоке, начинал помощником начальника погранотряда.

В мае 1935 года Панюшкина зачислили в Военную академию РККА имени М.В. Фрунзе. В августе 1938 года, после окончания академии, он был внезапно распределен в НКВД — помощником начальника отделения 5-го (разведывательного) отдела Главного управления госбезопасности. Кстати говоря, через полгода точно так же взяли в НКВД другого выпускника академии майора Ивана Александровича Серова, который в 1954 году стал председателем КГБ и начальником Панюшкина.

Это Берия набирал в органы людей со стороны — молодых армейских офицеров.

В первый раз в разведке Панюшкин прослужил всего три месяца и был переведен начальником 3-го (оперативного) спецотдела (обыски, аресты, наружное наблюдение). Он получил сразу спецзвание старшего майора госбезопасности.

В июле 1939 года его отправили в Китай — полпредом и одновременно резидентом внешней разведки. Он занял этот пост вместо убитого по указанию Сталина Ивана Тимофеевича Бовкуна (известного также под псевдонимами Луганец и Орельский). О его трагической судьбе еще пойдет речь в этой книге. Работая в Китае, Александр Панюшкин получил одновременно звание чрезвычайного посла и комиссара госбезопасности.

5 сентября 1944 года его вернули в Москву и утвердили первым заместителем заведующего отделом международной информации ЦК ВКП/б/. Руководил отделом бывший председатель исполкома Коминтерна Георгий Димитров. В определенном смысле отдел должен был заменить Коминтерн, то есть наладить связи, в том числе конспиративные, с иностранными компартиями.

После создания единого разведывательного аппарата, Комитета информации при Совете министров, Панюшкин полгода проработал главным секретарем комитета, а в ноябре 1947 года уехал послом в Соединенные Штаты. По положению он одновременно был резидентом внешней разведки в Вашингтоне. В июне 1952 года его вновь отправили послом в Китай. Но на сей раз Александр Семенович недолго проработал в Пекине. После смерти Сталина его вдруг вызвали в Москву, и два месяца он находился в резерве МИД, ожидая назначения.

Отозвали его из Пекина потому, что надо было срочно пристроить Василия Васильевича Кузнецова, которого сместили с поста председателя ВЦСПС. Личных претензий к Кузнецову не было — понадобилась его высокая должность руководителя советских профсоюзов. На нее пересадили Николая Михайловича Шверника, при Сталине возглавлявшего Президиум Верховного Совета. А главой Верховного Совета СССР (пост безвластный, но заметный) поставили маршала Ворошилова.

5 марта 1953 года вечером на пленуме ЦК, когда наследники Сталина делили власть и посты, решили назначить Василия Васильевича Кузнецова заместителем министра иностранных дел и отправить его в Китай в качества посла и представителя ЦК. Но от идеи услать его в Пекин быстро отказались, и он остался в МИДе. С 1955 года он состоял в должности первого заместителя министра, как и Громыко.

Александра Панюшкина возвращать в Китай уже не стали, а поставили во главе разведки.

После ареста Берии в июне 1953 года в органы госбезопасности активно направляли людей из партийного аппарата и кадровых военных. Заместителем министра внутренних дел по кадрам и начальником управления кадров назначили заведующих секторами отдела административных органов ЦК КПСС.

Почти сразу же, осенью 1953 года, в Кремле возникла мысль о том, что такой монстр, как единое министерство внутренних дел, надо раздробить.

4 февраля 1954 года министр внутренних дел Сергей Никифорович Круглов представил в ЦК записку с предложением выделить из МВД оперативно-чекистские подразделения и создать на их основе «Комитет по делам государственной безопасности при Совете министров СССР».

Структура нового комитета предлагалась такой: главное управление по разведке в капиталистических странах; главное управление по контрразведывательной работе внутри страны; управление по контрразведывательной работе в Советской армии и Военно-морском флоте; отдел по оперативно-чекистской работе на спецобъектах промышленности; служба наружного наблюдения; шифровально-дешифровальная служба; управление по охране руководителей партии и правительства; следственная часть; учетно-архивный отдел (архив, статистика, внутренняя тюрьма); служба оперативной техники; отдел по изготовлению средств оперативной техники, средств тайнописи, документов для оперативных целей, экспертизе документов и почерков; радиоконтрразведывательная служба…

8 февраля на заседании президиума ЦК обсуждалась записка Круглова. Ход дискуссии записывал Владимир Никифорович Малин, заведующий общим отделом ЦК, особо доверенный помощник Хрущева.

Обсуждение свелось к кадровым вопросам.

Круглова решили оставить министром внутренних дел. Хрущев настоял на том, чтобы Комитет госбезопасности возглавил преданный ему генерал Иван Серов.

Заодно задумались о том, кого делать первым заместителем председателя Комитета госбезопасности. Возникла кандидатура Александра Семеновича Панюшкина, который был и на партийной работе, и на дипломатической. Но воспротивились два влиятельных члена президиума ЦК.

Министр обороны Николай Александрович Булганин решительно сказал, что «Панюшкин не подходит». С ним согласился глава правительства Георгий Максимилианович Маленков, который знал начальника разведки по работе в ЦК: «Панюшкин слабый в аппарате».

13 марта 1954 года появился указ Президиума Верховного Совета об образовании КГБ. Внешняя разведка получила статус первого Главного управления.

В тот же день Александра Семеновича Панюшкина назначили членом коллегии КГБ, 17 марта — начальником первого Главного управления. 31 мая ему присвоили звание генерал-майор. Он занял кабинет №763 — на седьмом этаже главного здания на Лубянке. В этом кабинете сидели почти все начальники советской политической разведки.

30 июня 1954 года ЦК принял постановление «О мерах по усилению разведывательной работы органов государственной безопасности за границей». Там говорилось о концентрации сил на работе против главного противника — Соединенных Штатов и Англии. Ведомства, имевшие загранпредставительства, получили указание выделить должности прикрытия, которые занимались разведчиками.

Под руководством Панюшкина готовилось убийство руководителя Народно-трудового союза в Западной Германии Георгия Сергеевича Околовича.

Но руководитель террористической группы капитан Николай Хохлов из 13-го отдела первого Главного управления передумал убивать Околовича. 18 февраля 1954 года капитан пришел к Околовичу домой и все ему рассказал. Хохлов получил политическое убежище. Западные немцы устроили ему пресс-конференцию, и разгорелся грандиозный скандал.

Незадолго до августовского путча 1991 года бывший капитан Хохлов как ни в чем не бывало приехал в Москву. Он заходил и в журнал «Новое время», где я тогда работал.

Бывший специалист по «мокрым делам» производил несколько странное впечатление. Хохлов давно перебрался за океан и был профессором психологии в Калифорнийском университете. Кажется, его больше интересовала парапсихология. Впрочем, и само его появление в Москве было чем-то сверхъестественным. Он даже сходил на Лубянку, где в Центре общественных связей КГБ с ним поговорили вполне вежливо. В те времена чекисты вообще были на редкость предупредительны и любезны. Возможно, потому, что самому Комитету государственной безопасности существовать оставалось всего несколько месяцев…

Другого видного деятеля НТС, Александра Рудольфовича Трушновича, офицеры КГБ, работавшие в Берлине, все-таки похитили в апреле 1954 года.

— Мой сосед по дому в Берлине был начальник отделения аппарата уполномоченного КГБ по работе с эмиграцией, — вспоминал подполковник Виталий Чернявский. — Он занимался Трушновичем. Правда, получилось неудачно. Его завернули в ковер, чтобы никто не обратил внимания, и вынесли на улицу. Привезли, развернули, а он уже труп — задохнулся. Убивать не хотели. Хотели похитить.

При Панюшкине началась история с «берлинским тоннелем». Резидентура ЦРУ в Берлине устроила подкоп под кабельными линиями связи Группы советских войск в Германии и подслушивала все телефонные разговоры.

Ирония состоит в том, что в первом Главном управлении КГБ знали об этом с самого начала. Москву поставил в известность Джордж Блейк, который работал в британской разведке. В годы корейской войны он попал к северянам в плен. Он хотел выжить и предложил свои услуги советским разведчикам.

Дэвид Мэрфи, отставной американский разведчик, был в те годы начальником резидентуры ЦРУ в Западном Берлине. Он отвечал за обработку получаемых материалов.