Бремя победителя - Денис Александрович Агеев

на его сородича, он воспользовался ситуацией и вгрызся в мое левое предплечье. Защитная пластинка и корпус энерго-наруча спасли руку, и зубы почти не достали до плоти, но игольчатый шар деактивировался. Я ударил по туловищу ящера катаной, попав по левой когтистой лапе и почти отрубив ее — кисть небрежно повисла на обрубке. Но полученное ранение динозавра не остановило. Он начал трепать мне руку, а я остервенело наносил удар за ударом, не особо заботясь о точности.

Он отшвырнул меня и разжал пасть. Я перевернулся в воздухе и ударился в стену густых зарослей, пробив в них дыру. Подо мной что-то зашелестело, я ощутил влагу и хлюпающий звук под собой. Челюсть твари клацнула в нескольких сантиметрах от моего ботинка, я оттолкнулся назад, чтобы избежать укуса, и меня вдруг с умопомрачительной скоростью понесло вниз.

Толстые стебли травы и листья папоротника захлестали по забралу шлема, тактический режим начал сходить с ума, показывая какую-то ахинею, а я несся вниз, переворачиваясь со спины на грудь и обратно и цепляясь за ветки, лианы, камни и все, что только можно. Единственное, что я старался не упустить — это рукоять катаны, потому что знал, что если при падании потеряю ее, то больше уже никогда не отыщу.

В какой-то миг я сильно ударился о валун, зажимы не выдержали, и шлем слетел с головы. Я разжал пальцы, и рукоять меча в ту же секунду выскользнула из пальцев. Меня слегка подбросило, я сдавленно охнул, перевернулся через себя, больно ударился коленями о что-то твердое, а потом увидел, что к моему лицу приближается что-то большое, крепкое и покрытое темно-зеленым мхом. Тень накрыла меня, а в нос ударил запах болотной прелости. Через миг переносица звучно хрустнуло, и в голову мне словно вонзили раскаленный клинок. Я вскрикнул, но голос мой утонул во вспышке всепоглощающей боли.

Глава 4. Затерянный в мире

Я так и не понял, в какой момент потерял сознание. Веки сомкнулись сами, но вот чтобы разомкнуть их, пришлось приложить небольшие усилия. Я находился в темном месте, тонкие лучи солнца пробивались сквозь немногочисленные проемы в потолке, почти не освещая пространство вокруг. Отовсюду веяло душной сыростью, слышалась в отдалении одинокая капель. Первая мысль — я в пещере.

Жутко болела голова и нос. В правом плече тоже неприятно тянуло, словно кто-то скрупулезно вытягивал из него нитку за ниткой. Болели и колени, хотя и не настолько сильно, чтобы невозможно было терпеть. Все же основное внимание на себя перетягивали голова и нос.

Я решил заглянуть в нейроинтерфейс и проверить состояние здоровья. Оно составляло всего 54 %, кроме этого имелась куча уведомлений, сообщающих о разного рода повреждениях и негативных состояниях организма.

Попытался пошевелиться и… не смог. Я огляделся. Улучшенное зрение быстро адаптировалось к окружающей обстановке. Мои руки были подняты, а запястья плотно связаны крепкими лианами. Ноги — тоже. На ногах, к слову, не было обуви. Конечности настолько затекли, что я их почти не чувствовал. Да и торс плотно примыкал к шершавому стволу и был обмотан теми же лианами. При этом при мне не наблюдалось ни ранца, ни энерго-плаща, ни ремня с пристегнутым к нему обмундированием и перевязью для торса. А шлем и плазмо-катану я потерял еще при падении.

Какого черта здесь произошло?..

Неподалеку, где-то слева, раздавался монотонный шорох — что-то наподобие хруста. Чтобы увидеть, что там происходит, мне пришлось повернуть голову. Полностью сделать это не получилось, однако я все же увидел то, что хотел. Правда, всего одним глазом, но увидел. И увиденное повергло меня в шок.

Метрах в трех от меня в кольце света, образованного проникающими сквозь потолочные проемы лучами солнца, на корточках сидел человек. Мой энеро-плащ был небрежно накинут на его худые плечи, на ногах обуты мои ботинки. Тут же рядом лежали катана и шлем, которые я уже не надеялся отыскать, и ремень с перевязью. Человек ковырялся в моем ранце: вытаскивал предмет за предметом и тщательно осматривал — так обычно орангутанги изучают непонятные вещи, волею судьбы попавшие им в лапы. А еще он медленно жевал — видно было, как работали его заостренные скулы на чумазом исхудавшем лице, чуть подрагивали небрежно свисающие засаленные пучки длинных волос и грязная топорщаяся во все стороны борода. И по характерному звуку хруста сразу можно было понять, что жевал он галету. Мою, черт бы его побрал, галету! Из моего ранца!

— Эй! — попытался окликнуть наглеца я, но голос прозвучал хрипло и болезненно. Я сильно гундосил, будто совсем недавно подхватил простуду. От натуги к носу прихлынула волна боли. — Ты кто, на хрен, такой?

Человек резко перестал жевать и поднял голову, глянув в мою сторону. Поднял с земли недоеденную галету, засунул остатки в рот и снова принялся жевать. Чертов хруст начал уже меня раздражать. Потом он отстегнул флягу с ремня, отвинтил крышку и принялся большими глотками поглощать жидкость. Я ощутил острый приступ жажды и голода. Т-бактерии внутри меня готовы были взбунтоваться в любой момент.

— Ты кто такой? — повторил вопрос я. — И какого черта ковыряешься в моих вещах? И зачем связал меня?

Наглец отбросил опустевшую флягу в сторону, шумно рыгнул и вытер рот тыльной стороной ладони. Не сводя с меня пристального взгляда, медленно приподнялся и поднял с земли грязное, покоцанное копье с длинным наконечником и с крупными зазубринами. Сделал в мою сторону осторожный шаг, потом второй, третий, и уже через пару мгновений находился передо мной. Я ощутил тошнотворный запах немытого тела и застоявшейся мочи.

— Хорошая еда, — прозвучал его надрывный голос. Голос, в котором отчаянье боролось с безумием. Выцветшие серые глаза смотрели словно сквозь меня.

— Конечно, хорошая, долбаный ты урод! Потому что это — моя еда! И вещи, которые ты на себя нацепил, — тоже мои.

Человек пробурчал что-то нечленораздельное.

— Кто ты такой? — в третий раз повторил я.

— Это мой дом, — сказал он. — Я здесь живу.

— Твой дом?.. Что ты несешь? Это место не может быть твоим домом, потому что все, что тебя окружает, — это локация на Арене! Огромная и живая, но всего лишь локация.