Разведка далеких планет - Владимир Сурдин

Глаз и телескоп

Вначале этой главы мы уже говорили об особенностях зрения. Если продолжить сравнение нашего глаза с оптической техникой, созданной человеком, то придется перевести разговор со старых фотоаппаратов на современные видеокамеры. Наши глаза, как хорошая камера, имеют собственный «процессор», передающий в мозг уже частично проанализированную и исправленную картину увиденного. У электронных устройств есть система стабилизации изображения, делающая незаметным дрожание рук оператора — глаз тоже имеет систему, которая стремится сделать незаметными для нас дрожание головы и глазного яблока, смазывающее «картинку». Эта же система работает при визуальном наблюдении в телескоп: наше зрение компенсирует атмосферное дрожание и размытие изображения, чего фотокамера делать не умеет. Точнее, не умела до недавних пор, но об этом чуть позже.

Каждый орган человека становится более умелым в результате тренировки — и руки пианиста, и ноги балерины. Оказывается, что и глаза тоже можно научить видеть лучше. Известно, что первый опыт наблюдения в телескоп часто обескураживает. «Я не вижу никаких деталей», — сетует начинающий наблюдатель, глядя на Марс или даже на огромный Юпитер. А опытный астроном с помощью того же телескопа составляет подробные карты поверхности планет: у него «тренированный глаз», он научился настраивать свое зрение на астрономические наблюдения. До определенной степени этому может научиться каждый, если будет систематически наблюдать небо. Но и природные данные тоже важны, так же как у пианистов и балерин. У большинства людей практический предел при наблюдении звезд или звездообразных объектов, таких как спутники планет или астероиды, лежит между 5m и 6m. Но возможности глаза улучшает оптика. Даже применение простого полевого бинокля 7x50 (т. е. 7–кратный с объективами диаметром 50 мм) делает доступными звезды 9m. В телескоп можно увидеть еще более тусклые звезды, хотя наблюдение в окуляр одним глазом немного снижает общую чувствительность зрения.

Таблица 3.2

Предельная звездная величина (Vlim) при визуальных наблюдениях

Диаметр объектива, мм Vlim Свеча (расстояние, км) Количество звезд Примечание 7 4,5* 1,4 900 Глаза (в городе) 50 8,8* 9,8 98 000 Бинокль 7x50 100 9,6 14 226 000 4–дюймовый рефрактор 150 10,4 20 509 000 6–дюймовый самодельный рефлектор 500 13,0 68 6,3 млн Дорогой любительский телескоп 1000 14,6 140 26 млн Рефлектор университетского класса 2 400 16,5 340 124 млн Телескоп «Хаббл» в космосе 10 000 19,5 1300 1 млрд Телескоп «Кек» с адаптивной оптикой

* Наблюдение ведется двумя глазами.

Табл. 3.2. демонстрирует возможности нашего зрения, усиленные оптической техникой. В третьей колонке указано примерное расстояние, на котором глаз различает свет обычной свечи. Нужно помнить, что таблица составлена для среднего человека, а некоторые астрономы — наблюдатели отличаются повышенной чувствительностью зрения (и большим опытом наблюдений!), поэтому способны продвинуться еще на 1m.

Эволюция телескопа

Итак, в XVIII в. вперед вырвался рефлектор с металлическим зеркалом. Но в эти же годы постепенно совершенствовалась и конструкция рефрактора. Важнейшим событием в оптике стало открытие ахроматического объектива. Это сделал в 1729 г. адвокат Честер Мур Холл, заметивший, что объектив, составленный из двух линз — выпуклой из легкого стекла крона и вогнутой из тяжелого флинта (соответственно с ничтожной и с большой примесью окиси свинца), — не окрашивает изображений. Такой «дублет» имел значительно меньшую хроматическую аберрацию, чем длиннофокусные одиночные линзы. Холл никак не закрепил за собой это изобретение. Знавший об открытии Холла Джон Доллонд в 1760 г. взял патент и стал выпускать ахроматические объективы. Но они были небольшого размера, не более 10–13 см, и качество стекла, особенно флинта, было невысоким. Поэтому конкурировать с зеркалами Шорта и Гершеля они не могли.

Однако ситуация изменилась после того, как швейцарец Пьер Луи Гинан после многих экспериментов, проводившихся в 1784–1790 гг., научился отливать заготовки линз из флинта великолепного качества. Сначала их диаметр был 13–15 см, но к 1820–м гг. он достиг 30–45 см. Одним из секретов успеха, ревностно охраняемых Гинаном, например, было то, что значительно более высокая однородность стеклянной массы достигалась при размешивании мешалкой из огнеупорной глины, а не из дерева. С 1806 по 1814 гг. Гинан работал в Германии, где его учеником был Йозеф фон Фраунгофер (1787–1826), быстро постигший искусство стекловарения и ставший ведущим оптиком Германии. Один из его лучших рефракторов диаметром 24 см в 1824 г. приобрела Россия для Дерптской обсерватории (ныне г. Тарту, Эстония), где этот телескоп до сих пор и находится. В нем впервые была применена современная экваториальная установка с двумя осями — осью склонения и перпендикулярной к ней полярной осью, вокруг которой инструмент непрерывно поворачивался часовым механизмом со скоростью вращения Земли, но в обратном направлении. После введения в астрономию фотографии, требовавшей длительных экспозиций, такая монтировка телескопов стала абсолютно необходимой. На рефракторе Фраунгофера впервые был установлен и окулярный микрометр, с помощью которого В. Я. Струве в 1837 г. первым измерил параллакс звезды, Веги. Таким образом, дерптский рефрактор Фраунгофера стал прообразом современных телескопов и позволил осуществить прорыв в астрономии — впервые измерить расстояния до звезд.

Рис. 3.8. Вверху: рефрактор Дерптской обсерватории работы Фраунгофера. Весьма оригинальна система разгрузки трубы: две штанги с шарами препятствуют гнутию телескопа. Внизу: разрез здания обсерватории, сохранившегося без существенных изменений до наших дней.

К середине XIX в. все обсерватории мира стали пользоваться рефракторами, оказавшимися для астрометрических целей значительно удобнее рефлекторов с их быстро тускнеющими бронзовыми зеркалами. Да и проницающая способность рефракторов оказалась более высокой: в 1848 г. спутник Сатурна Гиперион позволили заметить только два телескопа — 24–дюймовый рефлектор Ласселла и 15–дюймовый рефрактор Бондов, в то время крупнейший в мире. Можно сказать, что в этот момент рефлекторы уступили свое первенство по «зоркости». Лишь отдельные энтузиасты продолжали строить крупные рефлекторы. Уже знакомый нам Уильям Парсонс (лорд Росс) построил несколько 91–сантиметровых ньютоновских рефлекторов, а в 1845 г. создал колоссальный 182–сантиметровый рефлектор «Парсонстаунский левиафан», с помощью которого открыл множество новых деталей в туманностях, в частности спиральную структуру некоторых из них, оказавшихся галактиками.

Рис. 3.9. Ахроматический двухлинзовый объектив. Пунктирные линии показывают ход лучей в том случае, если бы свет прошел только сквозь положительную линзу. Вторая, отрицательная линза обладает сильным обратным хроматизмом. Она удлиняет фокусное расстояние и сводит оба цвета в одном фокусе (O).

Перелом в судьбе телескопов — рефлекторов наступил в 1853 г., когда Юстус фон Либих предложил метод выделения металлического серебра из раствора нитрата серебра для наружного покрытия стекла тонкой отражающей пленкой. В 1856 г. немецкий физик Карл Август фон Штейнгейль и независимо от него французский физик Леон Фуко применили этот метод для изготовления астрономических зеркал. С этого момента почти без исключений зеркала телескопов делали из стекла, которое легче бронзы и проще в обработке. К тому же серебряная пленка лучше отражает свет, чем полированный спекулум. Когда слой серебра тускнеет, его просто смывают и наносят новый; металлическое же зеркало в этом случае необходимо заново полировать.