Перемены - Джим Батчер

— Черт, — выругался Рудольф. — Он где-то здесь. Ваши люди точно видели его в окно?

— Они видели в окно какое-то движение минут пять назад. Никто не говорил, что это он. — Агент Тилли немного помолчал. — А, ну да. Может, он там, в подвале… ведь это люк в подвал, верно?

— Вы расставили людей у окон? — спросил Рудольф.

— Да, — устало выдохнул Тилли и повысил голос, словно обращаясь к кому-то, стоявшему в дальнем углу гостиной. — Дом оцеплен. Ему некуда деться. Будем надеяться, он сам выйдет и сдастся без лишнего шума. Мы проследим, чтобы при этом соблюдались его законные права и все такое, и если он будет нам помогать, его очень быстро отпустят.

Я помедлил. У меня еще оставался выбор.

Я все еще мог поступить так, как предлагал Тилли. В долгосрочной перспективе это могло бы оказаться самым удачным для меня решением. Меня бы допросили, и любой маломальский разумный человек (к Рудольфу это не относится) очистил бы меня от подозрений. Я даже мог бы натравить их на графиню и ее чикагский бизнес — пусть попортят ей жизнь немного. А потом я вернулся бы к прежнему статус-кво: осторожному сотрудничеству с властями. Все так — только это заняло бы сколько-то драгоценного времени. По меньшей мере пару дней.

А такого запаса у меня не было.

Агент Тилли показался мне более или менее разумным человеком. Но если бы я вышел сейчас к нему, заявляя о своей невиновности, а потом почти сразу же исчез, мне можно было бы пришить как минимум сопротивление при аресте. Сложись даже все обстоятельства в мою пользу, несколько дней в кутузке обеспечены, а этого мне хотелось меньше всего. Ну, и еще: помочь Мэгги агент Тилли не мог бы ничем.

И еще, надо признаться, я здорово разозлился. В конце концов, это, черт подери, мой дом. И я не люблю, когда в него вламываются за просто так, по наущению гниды вроде Рудольфа. Во мне и без того накопилось достаточно ненависти, но эти чужие голоса в моей гостиной разом добавили к этой злости еще одну, изрядную порцию. Как-то я засомневался, что смогу сохранять вежливость достаточно долго.

Поэтому, вместо того чтобы задержаться для беседы, я повернулся и шагнул в мой магический круг.

— Aparturum, — прошептал я, махнул посохом слева направо, и края реальности разошлись, закрутившись как старый пергамент. Из открывшейся пустоты лился неяркий зеленый свет, очертивший прямоугольник высотой в семь футов и шириной чуть больше трех — дверь из моей квартиры в Небывальщину. Правда, о том, что ждет меня за этой дверью, я не имел ни малейшего представления.

Лязгнули засовы люка на потолке. Я услышал, как кто-то требует принести пилу. Люк сидел в проеме неплотно: они запросто смогут просунуть в щель полотно и в считанные секунды перепилить задвижки.

Я накачал побольше энергии в браслет-оберег и выстроил вокруг себя защитный барьер. Сердце колотилось как безумное. Шагнув в разделяющую два мира дверь, я с большой долей вероятности мог оказаться на дне озера расплавленной лавы или на краю бездонного водопада. И узнать я это мог, только сделав шаг.

— Говорил же я тебе, — нудил Боб.

Над головой взвыл и тут же захлебнулся электромотор. Послышались удивленные голоса. Потом в щель просунулось узкое полотно, и кто-то принялся пилить задвижки вручную.

Я сделал шаг и оказался в Небывальщине.

Я напрягся в ожидании чего угодно. Леденящего холода. Испепеляющего жара. Сокрушающего давления водной толщи — даже полного вакуума. Окружавший меня барьер не пропускал воздуха, что по идее должно было сохранить мне жизнь — по крайней мере на несколько мгновений.

Во всеоружии, прикрывшись силовым щитом, изготовив к огню свой жезл, я шагнул в Небывальщину, и окружавший меня шар защитной энергии приземлился на…

…симпатичную, заботливо ухоженную клумбу фиалок.

Силовое поле расплющило их, мгновенно превратив в подобие гербария.

Медленно, напрягая все чувства в ожидании подвоха, я огляделся по сторонам.

Я находился в саду.

Больше всего это напоминало Италию. Лишь малая часть цветов и кустов росла на клумбах. Остальные кто-то рассадил так, чтобы казалось, будто они выросли сами собой. С неба пулей спикировала птичка-колибри размером не больше серебряного доллара, сунула клюв в особенно яркий цветок и улетела дальше. Мимо с жужжанием пролетела пчела — не огромный мохнатый перепончатокрылый мутант, а обычная, нормальная пчела.

И нечего смеяться. Приходилось мне встречать и мутантов.

Я позволил воздуху проникнуть сквозь защитную оболочку и осторожно принюхался. Каким бы приятным местечком все это ни выглядело, никто еще не говорил, что атмосфера здесь не насыщена, скажем, хлором.

Здесь пахло солнечным осенним днем — из тех, когда в светлое время тепло, но ночью могут случиться заморозки. Вместе с воздухом под оболочку проникли и звуки: ленивый птичий щебет, журчание воды.

Боб, разумеется, не упустил возможности похихикать.

— Берегись, босс! — верещал он. — Только глянь на эту свирепую мегабелку! — вещал он, правда, неразборчиво, поскольку давился смехом. — Боже мой! Этот фикус сейчас тебя проглотит!

Я испепелил его взглядом и потратил еще минуту на осмотр окрестностей. Потом осторожно убрал защитное поле. Оно поглощало чертову уйму энергии; попытайся я удерживать его дальше, это могло бы вовсе лишить меня сил.

Ничего не произошло.

Я все еще находился в очаровательном саду, в разгар дремотного полуденного зноя.

— Видел бы ты свое лицо, — заметил Боб, с трудом сдерживая смех. — Словно ты ожидаешь встречи с разъяренным драконом или чего-нибудь в этом роде.

— Заткнись, — бросил я вполголоса. — Это Небывальщина. И покой здесь уже сам по себе подозрителен.

— Не все места в мире духов полны кошмаров, Гарри, — убеждал меня Боб. — Вся вселенная основана на равновесии. На каждое темное место приходится по меньшей мере одно светлое.

Я совершил еще один полный оборот вокруг своей оси, выискивая угрозу, и лишь после этого махнул посохом слева направо, закрыв проход из моей лаборатории. После чего продолжил осмотр окрестностей.

— Звезды небесные, Гарри, — хихикнул Боб. — Это, наверное, на тебе длительное ношение серого плаща так сказывается? Тебе не кажется, что это паранойя?

Я насупился, но осмотра не прекратил.

— Слишком. Все. Просто.

Прошло пять минут, а ничего так и не случилось. Трудно оставаться в должной степени настороженным и параноидальным, когда никакой очевидной угрозы не наблюдается, а окружение столь мирно и живописно.

— Ладно, — произнес я наконец. — Может, ты и прав. Так или иначе, нам надо двигаться. Надеюсь, мы наткнемся на место, которое кто-нибудь из нас сможет узнать, чтобы выйти оттуда на одну из Троп.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});