Проданный контракт на материнство - Регина Янтарная

один сплошной бег.

Бегу, не замечая времени. Не помня себя. Не знаю, сколько пробежала километров. Майка на мне мокрая. Прилипла к телу. Безумно хочется пить. Жалею, что не прихватила с собой воды.

Но для этого пришлось бы идти на кухню. А встречаться с Северским в мои планы точно не входит.

Потерплю. Вздыхаю я. Плавно начинаю снижать скорость и перехожу на умеренный шаг.

Чувствую, лёгкое покалывание в мышцах. Приятную боль и усталость. Выключаю тренажёр. И схожу с ленты.

Иду в душ.

Холодные струи воды приятно охлаждают разгорячённое тело и душу. Взбиваю лёгкую пену на губке и провожу по телу. Снова подставляюсь под воду, слегка прибавляя тёплой. На мгновение забываюсь. Мне кажется, что всё так легко и хорошо, что я даже чувствую себя немного счастливой.

Но уже в следующее мгновение прихожу в себя.

Какой счастливой? Когда тут Северский готовится отнять у тебя дочь?

Но это мы ещё посмотрим! Злюсь я. Как это у него получится?!

Решительно выключаю воду. Обтираюсь большим махровым полотенцем.

В недоумении смотрю на свою мокрую майку и влажные шорты. Собираясь в тренажёрный зал, я не подумала, как буду возвращаться обратно.

Растерянно окидываю взглядом кафельные стены душевой.

На крючке висит одинокий большой махровый халат Северского. Недолго думая, накидываю его на себя и перевязываю широким поясом.

Здесь, конечно, имеются и огромные банные сланцы хозяина. Но внимательно оглядев их, решаю, что тупо могу в них споткнуться и упасть. Вряд ли кому из обитателей дома, подразумеваю Демьяна, придёт в голову выручать меня из беды.

Северский это не Бекетов, который готов помочь мне по любому поводу и без. Вспомнив Костю, улыбаюсь. Всё – таки приятно чувствовать, что ты не одна на этом белом свете.

Ныряю в свои кроссовки. И выхожу из душевой.

Покидая тренажёрный блок пентхауса, к собственному огорчению обнаруживаю, что урчит желудок.

Ничего не остаётся, как отправиться на кухню. В поисках чего–нибудь съестного.

Стараясь не издавать лишних звуков, осторожно передвигаюсь по дому. Добираюсь до кухни. Здесь темно. Не стоит включать свет. Решаю я. По наитию двигаюсь в сторону холодильника.

Распахиваю широко дверцу. Полоска жёлтого тёплого света ложится полосой на пол, столешницу. И высвечивает мирно сидящего на стуле с чашкой чая в руках Северского.

Вздрагиваю от неожиданности.

– Ты что тут делаешь? – невпопад спрашиваю я.

* * *

Ужасно неловко. Ведь я демонстративно не пришла ужинать. А теперь вот ночью пробралась на кухню, как воришка.

Но желудок снова напоминает о себе. Урчит. Кажется, этот звук разносится на всю кухню. Смущаюсь, но старюсь не показывать виду.

Если до занятий в тренажёрном зале я могла ещё уснуть на голодный желудок. То теперь после занятий, траты кучи энергии и калорий, ощущаю дикий голод. И очень сомневаюсь, что он даст мне уснуть.

Поэтому нравится это хозяину или нет, но я поем!

Отворачиваюсь и буквально засовываю голову в холодильник. Вижу заветное блюдо. Открываю стеклянную крышку. И втягиваю в себя ни с чем несравнимый аромат мяса, картошки и пряных приправ. Беру блюдо одной рукой. Другой держу крышку.

Ногой закрываю дверь холодильника. Тут же комната погружается во мрак.

Надо было всё – таки включить свет! Запоздало думаю я.

Какого чёрта я схватила эту крышку? Пока соображаю, куда мне двигаться, в полумраке комнаты звучит зловеще:

– Ты водила Виолетту в детскую поликлинику?

Голова странно закружилась. Задрожали руки. Роняю большое блюдо со всем его содержимым себе на ногу. Массивное тяжёлое блюдо наносит увесистый удар по ноге. Еда буквально разлетается в стороны.

– А-ааа! – стону я от боли, хватаясь за ногу. – Что с Витой? – пронзительно кричу от испуга за ребёнка.

– Я имел в виду стандартный медицинский осмотр. Завести карточку на ребёнка и…

– Ты… ты…, – захлебывалась словами. Потому что микс из адской боли от ушиба и негодования на этого молодого папашу не дают мне сконцентрироваться, чтобы высказать всё, что думаю я о нём.

Он вообще нормальный?!

Усевшись попой на пол посреди не пойми чего, вызывающего чувство лёгкой тошноты. А может уже и не лёгкой, тру руками ушибленное место. В голове нарастает гул. Отрываю руки от ноги и начинаю растирать виски.

Эффект нулевой.

Я очень голодна. К тому же, обезвожена. Нога болит. Негодование на виновника моих бед зашкаливает.

Сегодня явно не мой день! Как с утра не заладилось, так и покатилось по наклонной вниз.

Резко щёлкает клавиша выключателя. Ослепляет яркий свет.

Чёрт!

К моим страданиям добавляется ещё одно. Резь в глазах. Невольно прищуриваюсь.

– Больно? – слышу над самым ухом приятный баритон со знакомой хрипотцой.

Распахиваю широко глаза и вскидываю голову. Северский стоит надо мной, склонившись, отзеркалив моё вымученное лицо.

Он издевается сейчас? Или проявляет заботу обо мне?

Трудно сказать. Ещё труднее сообразить.

– Нет, мне просто замечательно! – еле выдавливаю я вперемежку со стонами.

Убираю с себя кусочки еды, отрываю с ног прилипшую зелень и натужно улыбаюсь.

– Яра! Перестань храбриться, я же вижу как тебе больно, – недовольно высказывает он.

Хотя это я должна быть недовольной. Я должна высказать ему.

Такое ощущение, что сижу не на остатках еды, а прямо на минах, которые бабахнут в любой момент.

Скреплю зубами.

– Я сейчас! – скороговоркой произносит Демьян и бросается к холодильнику.

Резко распахивает дверцу. Достаёт оттуда пакет со льдом. Опускается на корточки передо мной. И прикладывает лёд к ушибленному месту.

– Ой, прости, дорогая! – неожиданно дёргается он.

Поднимается на ноги, берёт со стола салфетку. Снова опускается на корточки и заботливо оборачивает пакет со льдом в салфетку. А затем прикладывает снова к ноге.

Хмуро смотрю на него исподлобья. Невольно он касается моей ноги…

Но странно мне приятны его заботливые нежные касания. Когда я чувствую подушечки его пальцев на своей коже, которые скользят случайно по ноге, внутри меня вспыхивают миллионы электрических микрочастиц.

Вспыхивают, обжигая меня изнутри.

Кажется, я раскраснелась и смутилась. Ещё мгновение, и он почувствует моё состояние.

Я не понимаю, что со мной творится? Какое – то дикое волнение. Возбуждение волной прокатывается по моему телу.

Не глупи, Яра! Приди в себя. Он твой враг! Хочет отнять у тебя дочь.

– Спасибо за заботу, Демьян, – холодно произношу я, скорее чтобы отрезвить себя. Он – то просто хмыкает себе под нос.

Резко отстраняю его руки.

– Дальше я сама, – сухо произношу я.

– Ты уверена? – спрашивает он низким сексуальным голосом.

А может, у него нормальный голос? А это мне только кажется, что он сексуальный?

Я точно не в себе.

Всё так разом навалилось.