Дочь Водяного (СИ) - Оксана Токарева

уже много лет ходил и в первый раз был ненамного старше четырехлетнего малыша.

К облегчению Михаила, Лева благополучно добрался до домовины, которая сейчас выглядела гостеприимной избой, почти что пряничным домиком, и теперь сидел на коленях у деда, с аппетитом уминая пряник.

— Явился не запылился, — ласково поглаживая по голове Левушку, приветствовал Михаила дед. — Хорошо, что свистушку-мать, которая не способна присмотреть за дитятей, на привел.

— Зачем ты его позвал? — забирая сбитого с толку и явно размышлявшего, стоит ли поднимать рев, Левушку, строго спросил у старого волхва Михаил.

— Потому что он будущий шаман — наследник моего ведовства! — безжалостно припечатал дед. — А ты как был жалким писакой и недоучкой, так, видимо, и останешься.

Михаил ничего не сказал Вере, Левушка тоже молчал, только попросил научить играть на дудочке и уже через пару занятий без труда подбирал несложные мелодии и потихоньку учил нотную грамоту. Вера умилялась, прочила сыну блестящее будущее, советовалась с Леной, женой Владимира Царева, которая уже водила Машу в музыкальную школу. А Михаил видел, что шаманская сила сына растет буквально с каждым днем.

Сам он провел в сомнениях почти целый год, но так ничего и не надумал. А потом позвонила Лана.

Великий кузнец Вселенной

— Он вернулся, — сообщила Лана, прекрасно зная, что Михаил поймет, о ком идет речь.

Сердце Михаила ухнуло куда-то вниз, пропуская удар, легкие, словно оттуда испарился весь сурфактант *, слиплись в единый ком. Он этого ждал, и все равно оказался не подготовлен. Не стоило после победы над Ищеевой успокаивать себя обманчивой иллюзией безопасности, следовало сразу довершить дело до конца, не давая выползню опомниться и накопить силы. Если бы он, пройдя посвящение, подчинил духов, уже десять раз сумел бы отыскать заклятую иглу и обратить Хозяина Нави в прах. Но сделанного, вернее, не сделанного не воротишь.

— Не знаю, кто ему после исчезновения ведьмы помогал, — продолжала Лана. — Но за прошедшие годы он стал еще сильнее. И по-прежнему хочет меня забрать, превратив мои владения в безжизненную пустыню!

Михаил поморщился как от сильной зубной боли или, скорее, увесистой оплеухи. Он всегда брезговал магией Нави, считая ее слишком грязной и темной, а между тем ему следовало лучше осмотреть боевую вайнахскую башню, в окрестностях которой в последние годы продолжала литься кровь. Похоже, Елена Ищеева хотя и не преуспела с ритуалом возврата, но предприняла некоторые шаги к тому, чтобы даже в случае ее гибели патрон мог получать подпитку. Неужели она рассчитывала на благодарность?

— Но ты же говорила, что любовь Андрея тебя защищает, — чувствуя себя все более виноватым, уточнил Михаил.

— Пока да, — успокоила его Лана. — Но Бессмертный — страшный человек, то есть не человек вовсе. Он понимает, что просто так теперь до меня не добраться, поэтому шантажирует мужем и дочерью.

— А ты не пыталась поговорить с Андреем? — без особой надежды спросил Михаил.

— Как об стенку горох, — вздохнула Лана. — Ты же знаешь, муж готов рассыпаться в благодарности перед всяким, кто проявит интерес к его земноводным и исследованиям в области живой природы. Он уже и студентов своих просто разбаловал, что ему на голову сели. А Константин Щаславович, едва вернулся, выделил немалые средства на переоборудование лаборатории и ремонт стационара, а теперь еще и именную стипендию для одаренных студентов-биологов учредил. При том, что Андрей отлично знает, кто подписывает липовые экспертизы по природоохранным мероприятиям на аффинажном заводе и полигонах. Но он до сих пор убежден, что Бессмертный тут ни при чем. Да и что может сделать Андрей?

Михаил согласился, что в такой ситуации человеческими силами проблему не решить даже с помощью переезда. Лана не могла надолго отлучаться из своих владений. Да и Бессмертный в любой точке земного шара все равно сумел бы ее отыскать. Но не слишком ли она переоценивала возможности шамана? Да и существовали ли способы уничтожить само воплощение Нави?

— Что случилось? На тебе лица нет! — подступила с расспросами Вера, едва дождавшись окончания разговора.

— Лане снова грозит опасность, — не стал таиться Михаил, тщательно пережёвывая остывший ужин.

Вкуса еды он не чувствовал.

— Это из-за того бизнесмена, который хотел ее убить? — осторожно уточнила Вера, в общих чертах без подробностей, касающихся тонких миров, знавшая историю знакомства с четой Мудрицких и противостояния с Бессмертным. — Разве это не дело ее мужа и правоохранительных органов? Или твой друг Боровиков больше не ведет следствие по этому делу?

— У Боровикова слишком мало улик и полномочий, — сказал чистую правду Михаил. — Если к расследованию, как в прошлый раз, подключится центральная пресса, возможно, удастся его сдвинуть с мертвой точки.

Он и сам разделял опасения жены, понимал, что ей нужен живой муж, а Леве отец. Вера и так столько раз его безропотно отпускала в самые опасные командировки. Но оставить Лану без помощи он тоже не мог.

— Пока не пройдешь посвящения, тебе эту задачу не решить, и зеркало Верхнего мира не отлить даже с помощью Водяного, — обойдясь на этот раз без упреков, поставил его перед фактом дед Овтай. — А провести обряд может, увы, только живой шаман.

На этот раз Михаил знал, к кому обратиться. Он наводил справки. Берген Хотоев и Роман Коржин ничего не перепутали.

Дело было на Балканах. Они с Бергеном, Саней, Артемом и присоединившимся к ним Романом сидели за нехитрой солдатской трапезой, дополненной крестьянским козьим сыром и местными овощами.

Смакуя налитые южным солнцем томаты, ломая ароматный сыр, Михаил думал о том, почему в этом благодатном краю людям не дают жить спокойно только из-за того, что они даже под османским владычеством сохранили древнюю веру, да еще выбрали не тех друзей. Что поделать, в последние годы и на Руси честным людям жилось непросто.

— Мне тут жена недавно говорит, — с невеселой усмешкой делился с товарищами Берген. — Шепни мне, что ли, на ушко какую-нибудь государственную или военную тайну, а я ее продам. Сына надо в школу собрать.

— А нам, журналистам-балаболам, и тайны никто не доверит, — переглянувшись с Романом Коржиным, вздохнул Михаил.

— Ну, про тебя-то разговор особый, — разливая товарищам еще по маленькой спирт, хлопнул его по плечу Берген. — Я вообще не понимаю, почему ты со своей дудочкой волшебной до сих пор деньгу не заколачиваешь?

— И как же ты предлагаешь заколачивать? — усмехнулся Михаил, залпом выпивая спирт и занюхивая сыром. — Порчу наводить или привораживать и снимать венец безбрачия?

Собравшиеся рассмеялись.

В самом деле, последние десять лет после отмены не только политики научного атеизма, но и любой