Князь Довмонт Псковский - Александр Андреев

Положение Миндовга было достаточно сложным. Даже после этого разгрома у Дурбе крестоносцы не успокоились. В польском своде исторических материалов, сохранившихся в 9 рукописных списках, относящихся к XV веку, – «Великой хронике» – рассказывается о январском походе 1261 года крестоносцев в союзе с мазовецким князем Земовитом и великопольским рыцарством на литовские и русские земли:

«В году от Р.Х. 1261 в третью неделю после Богоявления множество христиан-тевтонцев, поляков и других правоверных народов, собравшись воедино, вторглись в земли литовцев и других языческих народов, намереваясь их завоевать и истребить. И когда христиане разошлись по земле язычников, последние, тоже собравшись воедино, неожиданно напали на остальное войско, которое стояло около поклажи христиан, многих из них погубили мечом и, уверовавшись в своем могуществе, там остались поджидать возвращения христиан.

А христиане, услышав об уничтожении своих, поспешно вернулись к поклаже и нашли там многочисленное войско язычников. Храбро с ним сойдясь, они отважно начали сражение. И хотя они и убили многих язычников, однако последние с соизволения Господа и во искупление грехов христиан, добившись победы, принудили христиан к бегству».

Весной 1262 года был заключен договор между Александром Невским и Миндовгом о союзе и совместном походе на Ливонский орден. Войско Миндовга, возглавляемое Тройнатом, подошло к столице Ливонского ордена Вендену раньше намеченного срока и стало ждать русские дружины. Александр Невский был в Орде, и русское войско во главе с его братом Ярославом пришло через месяц. Миндовг ушел в Литву не взяв Вендена, а русские войска пограбили земли Дерпта. Сразу же после этого в Новгород приехали немецкие послы из Риги, Любека и острова Готланда, привезя мирный договор и предложения по восстановлению торговли. В Новгороде был подписан «Старый мир», по которому немцы отказались от всех своих захватов в северных русских землях и обещали прервать блокаду балтийских берегов и не трогать русских купцов.

К этому времени Северо-Восточная Русь состояла из Владимирского, Ростовского, Ярославского, Переяславского, Угличского, Юрьевского, Суздальского, Тверского, Стародубского, Галицского, Дмитровского, Костромского, Городецкого, Белозерского и Московского княжеств, Новгородской и Псковской земли. Политические связи княжеств Северо-Восточной Руси с остальными русскими землями – Киевщиной, Галичем, Волынью слабели – князья стремились удержать свой «стол, отчину», получив ханский ярлык на княжество от очередного властителя Золотой Орды. Именно тогда, благодаря деятельности Александра Ярославича Невского, Новгород и Псков признали верховенство над собой великих князей владимирских, которые с получением «стола» во Владимире автоматически становились и новгородскими князьями. Из союза северо-восточных русских княжеств, Новгорода и Пскова в начале XIV века и сложилось ядро будущего Российского государства.

Часть II. Довмонт, князь Псковский. Первые победы. Раковорская битва. Княжеская служба. Последний поклон Пскову. 1265–1299 годы

Довмонт, князь Псковский. 1265 год

После смерти Александра Невского 14 ноября 1263 года великим князем Владимирским стал его брат Ярослав Ярославич Тверской, побывавший за десять лет до этого и псковским князем. Тогда же «выгнаша новгородцы князя Дмитрия Александровича (сына Александра Невского – авт.) из Новгорода, сдумавше с посадником с Михаилом и послаша по князя Ярослава Ярославича». 27 января 1264 года великий князь владимирский Ярослав Ярославич Тверской стал и новгородским князем. Новгородцы «посадиша его на стол» и выторговали новые льготы и вольности городу. Тогда же псковским князем стал сын Ярослава Ярославича Святослав.

Отношения Великого владимирского князя и Господина Великого Новгорода всегда были тщательно определены договорами или грамотами. За период владимирского княжения брата Александра Невского Ярослава Ярославича, бывшего одновременно и новгородским князем, сохранились три грамоты. Наиболее интересен документ за 1266 год – «Договорная грамота Новгорода с Тверским великим князем Ярославом Ярославичем»:

«Благословение от владыки, поклон от посадника Михаила, и от тысяцкого Кондрата, и от всего Новагорода, и от всех старейших, и от всех меньших ко князю Ярославу. На сем, княже, целуй крест к всему Новугороду, на цем то целовали деди и отцы, и отец твой Ярослав. Новгород ти держати в старине, по пошлине. Что волостии всех новгородских, то ты, княже, не держати своими мужи, но держати мужи новгородскими; а дар имати тобе от тех волостии. А бес посадника тобе волостии не роздавати. А кому роздаял волости брат твой Александр или Дмитрии с новгородци, тобе тех волостии без вины не лишати. А что ти, княже, пошло на Торожку и на Волоце тивун свои держати – на своей части держати, а новгородец на своей части держати. А в Бежицах, княже, тобе, ни твоей княгини, ни твоим бояром, ни твоим дворяном сел не держати, ни купити, ни даром приимати, и по всеи волостии Новгородской. А се, княже, волостии Новгородские: Волок с всеми волостьми, Торжек, Бежец, Городец, Палиц, а то если дале Иванкови, потом Мелеча, Шипино, Егна, Вологда, Заволоцье, Тре, Перемь, Печера, Югра. А в Русу ти, княже, ездити осень, а лете не ездити, ездити на Озвадо звери гонить. А в Ладогу ти, княже, слати осетреник и медовара по грамоте отца своего Ярослава. А суд, княже, отдал Дмитрии с новгородци бежичаном и обонижаном на три лета, судье не слати. А из Бежиц, княже, людии не выводити в свою землю, ни из инои волости новгородской, ни грамот им даяти, ни закладников приимати ни княгини твоей, ни бояром твоим, ни дворяном твоим, ни смерда, ни купцины. А без вины ти мужи волости не лишати. А грамоты ти, княже, не посуживати. А пожне, княже, что пошло тобе и твоим мужем, то твое. А что был объял брат твои Александр пожне, а то ти, княже, не надобе. А что, княже, брат твой Александр деял насилие на Новгороде, а того ся, княже, отступи. Дворяном твоим и тивуним погонь имати, како то пошло. А на том ти, княже, на всем хрест целовати без переводо, при наших послах, а мы ти ся, господине княже, кланяем. А что, княже, мыто по твои земли, и по иной волости, и по всеи суждальской земли, а то, княже, имати по две векши от лодье, и от воза, и от лну, и от хмелна короба. А дворяном твоим по селом у купцев повозов не имати, разве ратнои вести. Тако, княже господине, пошло от дед и от отец и от твоих и от наших, и от твоего отца Ярослава».

О том, что кроме военных и политических дел новому владимирскому и новгородскому князю приходилось заниматься и вопросами торговли, говорит и сохранившаяся «Грамота князя Ярослава Ярославича рижанам о свободном пути для гостей, по Менгу-Темирову слову»:

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});