Великокняжеский вояж - Олеся Шеллина

— я кивнул. — Вы же сами просили прислать управляющего. Князь Юсупов показал мне ваше прошение, я принял решение, как куратор Тайной канцелярии. Государыня Елизавета Петровна одобрила мои действия. Так что очень скоро я все узнаю и по мере своих скромных сил постараюсь разобраться.

— Но...

— Потом поблагодарите, — я махнул рукой, затыкая Болотова и перевел взгляд на задумчиво смотрящего на меня Арефьева.

— Ваше высочество, — он заметил, что я переключил внимание на него и решил задать вопрос. — А зачем я здесь остался? У меня нет мануфактур, да и прошение на высочайшее имя я не подавал.

— Да, точно. Кроме не слишком впечатляющих долгов перед казной, совсем незначительных, словно не бес, а бесенок неразумный попутал, у вас и грехов-то особо не наблюдается, если только глубоко скрытые, но это дело уже ваше и вашего исповедника, — я посмотрел на развесивших уши Строганова и Болотова. — Господа, вы можете быть свободны. Я вас задержал, чтобы сообщить, что ваши прошения о проверке удовлетворены, — при этом я настолько гадко усмехнулся, что стало прекрасно понятно всем, что результаты этой проверке могут промышленникам не понравиться.

Арефьев проводило недоуменным взглядом своих коллег, а затем посмотрел на меня. он был уже в возрасте. Открывал он свое дело еще при Петре I. Перед его взглядом прошло уже столько правителей и каждый был со своими тараканами, но подобных моим, судя по его взгляду, он еще не встречал.

— Так если у вашего высочества нет особых ко мне нареканий, акромя долга, который я, разумеется погашу... Вам что-то от меня требуется? — он пришел к довольно правильному выводу, вот только предпосылки были не слишком верными.

— Моя жена, Великая княгиня Мария сегодня оправилась на встречу с женами и дочерями купцов и мелкопоместных дворян Тверской губернии, — я смотрел на него в упор. — При этом приглашение было написано от имени их всех вашей женой Ксенией Дмитриевной. Я хочу знать, зачем дамы ее пригласили, чтобы эта новость не оказалась для меня большим сюрпризом. Ведь вы знаете, не можете не знать.

— Но я действительно не знаю, — купец развел руками. — Ксюша спросила позволение собрать дам в нашем доме и пригласить Великую княгиню. Мне казалось, чтобы просто посплетничать, новости обсудить, да попросить через Великую княгиню у вашего высочества что-то. Но вот что именно, этого Ксюша мне не сказала. Так что, для меня эти посиделки тоже могут закончиться большим сюрпризом.

Я взмахом руки отпустил его. Ладно, подождем. Не думаю, что Машку втравят в какую-нибудь авантюру. Но как же я ненавижу ждать, кто бы знал, и я раздраженно схватил ту часть отчета Ушакова, которую еще не успел досконально изучить, чтобы хоть чем-то занять время ожидания.

Глава 8

Внуков Борис Егорович протер глаза, болевшие после бессонной ночи и неудержимо закрывающиеся. Встал, пошатываясь, дошел до стула, на котором стоял таз и кувшин с холодной водой. Плеснул себе на лицо, чтобы хоть немного взбодриться. Сильно хотелось спать, но нужно было доделать работу, порученную ему Ушаковым. Андрей Иванович весьма жестко донес до своих подчиненных, которые составляли отделение Тайной канцелярии здесь в Тверской губернии, что спать они будут после того, как Великий князь со свитой уедут из Твери, продолжив свое путешествие.

Их было так мало, всего сотня человек, да и отделение открылось совсем недавно. Внуков еще толком не освоился на новой должности, еще не вник во все дела, творящиеся в губернии, еще даже не познакомился со всеми значимыми людьми, и тут этот визит. Как снег на голову. И самое паршивое заключалось в том, что спрашивали с него так, будто это он виноват во всех тех нарушениях, которые привели Великого князя в ярость. Ну, что тут поделать, сам виноват, надо было лучше подготовиться, тогда бы не мямлил под пристальным немигающим взглядом этого мальчишки, который его до печенок пробирал. Нехороший этот взгляд был, тяжелый. Под этим взглядом даже забывалось, что его обладателю еще нет шестнадцати лет.

Внуков вернулся к столу и принялся разбирать полученные с утра бумаги, которые притащил его помощник. Бумаги эти Макару передал учитель, которого сам Внуков считал источников всех их бед. Этот учитель скрупулезно записывал всех ребятишек от семи до тринадцати лет, указывая их сословную принадлежность и имена родителей. Сейчас же, когда Великий князь расширил список подлежащих обязательному обучению, этот фанатик, а по-другому Семена Павловича Якубина назвать просто язык не поворачивался, в течение двух дней умудрился составить список крепостных мальчишек в той же возрастной категории, да еще и имена владельцев обозначил.

С утра, вооружившись этими списками и копиями Петровского еще указа от 1714 года, с незначительным дополнением Великого князя, почитай вся сотня служащих Тайной канцелярии пошла по домам, чтобы поставить родителей и хозяев крепостными в известность, что вольная жизнь кончилась. И что штрафы в казну за неисполнение указа будут взиматься незамедлительно, а уж Якубин сей же час доложит, ежели кто из отроков на урок не пришел. Великий князь выдвинул было предложение, чтобы родители роспись ставили, что с указом ознакомлены, но тут возникла другая проблема, многие из них не умели писать и читать. Так что ограничились отметками в списках самими служащими. Внуков даже разрешил упоминать высказанное в сердцах Великим князем рассуждение о том, что ему и казне будет только лучше от того, чтобы отроки никуда не ходили, мол, только на штрафах государыня сможет гарнизон Тверской губернии содержать. С помещиками и купцами, которым еще при Анне Ионовне разрешено было крепостных содержать, Внуков сам разговаривал, разводя руками и повторяя, что все понимает, и не знает, какие именно черти притащили в их захолустье Великого князя, но что теперь поделать? Будут все вместе выкручиваться.

Внуков сложил бумаги в одну стопку и задумался, надо бы как-то придумать, чтобы по одному делу они в одном месте лежали. Сшить что ли.

Дверь отворилась, и вошли Ушаков с Арефьевым, который посматривал с разумной опаской на своего сопровождающего.

— Ну что, Борис Егорович, задали мы тебе задачку? — по Ушакову нельзя было сказать, что он чем-то недоволен. Скорее выглядел Андрей Иванович как кот, упавший в бочку со сметаной.

— Да уж, Андрей Иванович, задачка так задачка, — Внуков потер затекшую шею. — А ты что Алексей Григорьевич, по делу, али так просто заглянул?

— Да кто же по своей