Бенефис для убийцы - Александр Серый

– Но самое интересное, – воскликнул Игорь, – вот что: Петренко был навеселе и настроен весьма благодушно. Покупая продукты, беспрестанно балагурил с продавщицей, произнося в том числе, любопытную, на мой взгляд, фразу в адрес приятеля: «А ты говоришь, что самые красивые бабы у вас в Курске»! Стоявшему чуть в стороне «высокому», видимо, болтливость Петренко не понравилась, потому что он сердитым голосом осадил того примерно так: «Хватит трепаться, лучше пошевеливайся!» Тут же Петренко как-то сник, засуетился, быстро отдал деньги за покупки и вышел из магазина следом за напарником.

– Когда это точно было, она не помнит? – заинтересовался Станислав, сосредоточенно разглядывая носки своих запыленных туфель.

– Говорят, что в начале прошлой недели: в понедельник или вторник,

– Значит, 11 или 12 июля… В совокупности с показаниями Бушуевой, имеем право предположить, что Юра появился в городе именно в эти числа.

– Совершенно верно. И можно считать, что «высокий», как и Гвоздкова, или родом из Курска, или, возможно, живет там. А, значит, нам с тобой, Стасик, не мешало бы съездить в Курск, как считаешь?

Широков согласно кивнул, пояснив, что уже думал об этом и собирается поговорить с шефом.

Когда друзья забрались в нагревшуюся на солнце машину, Игорь неожиданно сообщил:

– Кажется, я разгадал смысл записей владельца.

Одновременно он достал из кармана записную книжку, найденную вчера в чемодане Петренко.

– Вечером, просматривая это, я кое о чем догадался, но не было полной уверенности. После того, что рассказала продавщица, я почти на сто процентов уверен в правильности решения задачи. В блокноте есть адреса, интересовавшие Петренко в разных городах. Каждый адрес записан в виде заглавной буквы названия улицы и двух чисел через запятую, обозначающих квартиру и номер дома. Заметь, номер квартиры стоит на первом месте, а не наоборот, как общепринято. В свою очередь, адреса записаны на страничках с теми буквами алфавита, которые соответствуют первой букве наименования города. Все просто и надежно, чтобы скрыть свои связи от любопытных глаз…

Свешников щелкнул ногтем по коленкоровой обложке и передал Широкову. Станислав открыл страничку, на которой, если верить Игорю, должны были быть адреса здешних знакомых Петренко. Там оказались три записи: «М 3, 146,», «Г 1,8», «С – 7,25».

– Если ты прав, Игорек, то вторая и третья записи соответствуют адресам тайника на Гоголя и жительства мадам Гвоздковой. А вот первый адрес?

– Может, это адрес, где жил «высокий» или еще какой-то не знакомый нам участник истории? – пожал плечами Игорь.

– Значит, улица на «М», дом 146, квартира 3…– задумчиво произнес Станислав. По рации он быстро связался с дежурной частью и попросил справку на достаточно протяженные улицы города, начинающиеся па букву М. Несколько минут молча ждали ответа, потом динамик затрещал и, убедившись, что его слушают, перечислил три улицы, подходящие под исходные данные. После чего водитель машины воскликнул:

– Так Макаровская отсюда в пяти минутах езды!

«Уазик» притормозил, недоезжая нескольких домов до сто сорок шестого. Пока Широков отправился изучать большое деревянное строение, прятавшееся в глубине приличного по размерам яблоневого сада, Свешников обошел пару-тройку соседних домов, где осторожно навел кое-какие интересующие его справки. Вернувшись к спрятанной за раскидистым кустом машине, Игорь, взволнованно сообщил подошедшему Станиславу:

– Мне сегодня, похоже, везет, Стасик! Масть пошла, что называется! Знаешь, кто живет в третьей квартире? Некая девушка по имени Зоя! И эта Зоя работает кассиром в кинотеатре «Волна»! Что будем делать, командир?

В голове Широкова начали быстро возникать различные варианты. «Могут ли Гвоздкова с Юрой прятаться у Зои? Теоретически – да… А практически? Им известно, что Петренко «влип», а, значит, в конце концов, мы выйдем на Зою. Нет, они не дураки, чтобы так рисковать… Но вполне возможно, что если Зоя – сообщница, то она может поддерживать связь с прячущимися где-то в городе преступниками. Или просто знает о местонахождении убежища. Тогда беспокоить ее сейчас нельзя, а надо срочно взять женщину под наблюдение и выйти через нее на этих двоих… А если Зоя вообще тут ни при чем? И не ведает о существовании друзей Петренко? Тогда напрасно можно потерять время: ведь не случайно в блокноте Петренко Зоин адрес стоит перед всеми другими!… Черт! Мозги свернешь с этой путаницей!» – ругнулся мысленно Станислав и обратился к Свешникову:

– Слушай, Игорь! Представь себя на месте Гвоздковой, с учетом всего, что нам известно о ней, и скажи, как бы ты поступил, зная о провале Петренко? При этом помни, что на руках у тебя находится нечто ценное, к чему ты долго добирался…

Свешников с полуслова уловил суть дилеммы, мучающей друга. Почти не задумываясь, он ответил:

– Я бы вечером 22-го прямо со Свердлова мотанулся из города куда подальше.

– А если в городе остались дела или уехать нет возможности?

– Нашел бы надежное место, о котором не знают даже близкие мне люди, чтобы исключить любые неожиданности, и затаился.

– Так! – удовлетворенно подытожил Станислав. – Значит, мы без большого риска можем наведаться к Зое?

– Да, – уверенно подтвердил Игорь, – хотя доля риска все же есть.

– Тогда пошли, – махнул рукой Широков, словно отметая всякие сомнения, и первым направился к Зоиному дому.

Дверь с цифрой «3» обнаружилась на веранде с правой стороны фасада. Постучав, Широков чуть отошел вбок, а Свешников на всякий случай встал у окна. Послышались легкие шаги, дверь открылась, и молодая женщина в опрятном домашнем халатике выжидательно-спокойно посмотрела на Станислава.

– Здравствуйте, Зоя, – мы из милиции! – представился Широков, показывая служебное удостоверение.

Спокойно, без признаков какого-либо удивления, Зоя пригласила войти и, подавая пример, первая прошла в глубь дома. Станислав обогнал хозяйку в маленькой прихожей, следовавшей за верандой, и, прежде всего, поочередно распахнул двери в комнату, кухню и ванную комнату. Убедившись, что в квартире больше никого нет, он позвал оставшегося на улице Свешникова. Зоя наблюдала за всеми манипуляциями гостей по-прежнему равнодушно, безвольно опустив руки, поэтому Станиславу самому пришлось предложить девушке пройти в комнату, чтобы побеседовать. Здесь Зоя присела на краешек софы, пришедшие расположились напротив на двух новых стульях.

Наблюдая за хозяйкой, Станислав отметил, что ей, действительно, не больше 25-26 лет, как говорила Бушуева. Пожалуй, миловидное лицо несколько портило выражение безразличия и скуки. Старили Зою и средней длины черные волосы, забранные на затылке в простенький хвостик. Следы косметики отсутствовали полностью. Сама девушка была среднего роста, худенькая и тонкая в кости.

Завершив изучение хозяйки, Широков мягко сказал:

– Извините за вторжение, но обстоятельства, о которых я скажу позже, заставили нас действовать таким образом. Назовите, пожалуйста, свое полное имя и фамилию.

– Воробьева Зоя Валентиновна, – последовал тихий ответ.

– Вы живете одна?

Женщина кивнула.

– Где вы работаете?

– В кинотеатре «Волна»… Кассиром…

– Вам знаком Петренко Роман Михайлович?

– Д-да… – едва слышно выдавила хозяйка, опустив глаза.

– Когда и при каких обстоятельствах вы с ним познакомились? – поинтересовался Широков, стремясь не сбивать темп разговора.

– Почему вы меня об этом спрашиваете?

Голос Зои заметно задрожал, выдавая сильное волнение.

Пока Станислав прикидывал, стоит играть в открытую или нет, Игорь жестко произнес:

– Гражданин Петренко нами задержан по подозрению в совершении убийства и покушении на второе убийство!

Воробьева застывшим взглядом смотрела куда-то на противоположную стенку. Лицо ее покрыла смертельная бледность. Внезапно она откинулась на софу, уткнулась в подушку и зарыдала в голос, сотрясаясь всем телом.

Станислав бросил уничтожающий взгляд на незадачливого друга и прошипел, чтобы тот принес воды. Сам же склонился над плачущей, пытаясь уговорить ее успокоиться. После непродолжительного стука и звяканья, раздавшегося из кухни, появился расстроенный Игорь, держа в одной руке стакан с водой, а во второй – склянку с сердечными каплями и пустую рюмку. Станислав на глазок плеснул в рюмку пахучего содержимого склянки, разбавил водой и заставил Воробьеву выпить. Постепенно она пришла в себя и попросила разрешения пройти в ванную умыться. Видя колебания Станислава, она заверила:

– Уже все нормально… Ничего я с собой не сотворю, не беспокойтесь…

– Хорошо, я вам верю! – разрешил Широков.

Пару" минут он напряженно вслушивался в журчание воды, потом укорил Свешникова: