Жестокая нежность (СИ) - Гутовская Ирина

«Мама…» — обычно она не звонит, все просьбы и поручения выполняет Гена. Странно…

— Алло? — тут же отвечаю.

— Милая… — ее голос звучит взволнованно.

— Мама, что случилось? У вас все в порядке?

— Не совсем…

— Мама! Говори.

— Вита… ее отвезли в больницу… давление сильно подскочило…

— В какой вы больнице? — я будто чувствовала, что привезти маму не просто хорошая затея, это жизненно необходимо… Она хотя бы знает, как оказать первую помощь.

— Мы в семейной клинике… это…

— Я знаю, где это… Скоро буду!

Вызываю такси и несусь на улицу с мыслями «только бы все обошлось», с давлением не шутят…

Вспомнился папа: после такого у него случился инсульт, вот только рядом никого не оказалось, помощь пришла запоздало, да — ему спасли жизнь, но наступил паралич…

Прошу водителя поторопиться, и он, войдя в положение, нарушает правила несколько раз, за что щедро доплачиваю…

Поднимаюсь в нужное отделение. Мама меряет коридор шагами. Увидев меня, быстро идет навстречу.

— Ну, как она? — для меня Виолетта Павловна стала родным и близким человеком.

— Врач еще не выходил… Пытаются стабилизировать состояние, — маму трясло, казалось, она чувствует вину за собой. Я помню этот взгляд, когда папу уже не удалось спасти…

— Она переживала опять?

Мы отошли в сторонку, и присели на небольшой диванчик.

— Нет. Все было хорошо. Мы пили чай… А потом когда убирали со стола, она резко стала оседать… Успела только подхватить, чтоб не ударилась. Гена позвонил их семейному врачу, предупредил, что едем. Отнес ее в машину. И вот, мы тут…

— Что вообще происходит? — я взялась за голову. — Будто кто-то специально на прочность нас проверяет. Надо звонить Яну, и как сказать…

— Давай, дождемся врача?

— А где Гена?

— Он отъехал ненадолго.

Через час вышел врач. Я была у него приеме (когда справку делал). Меня он тоже узнал.

— Тина, кажется? — уточнил Игорь Петрович.

Я кивнула.

— А где Ян?

— Его нет в городе… И он пока не в курсе. Я не звонила еще.

— В общем, дела таковы: приступ мы купировали, сейчас состояние стабильное. Но несколько дней Виолетта Павловна проведет в больнице.

— Можно ее увидеть? — в один голос с мамой интересуемся.

— Она уснула. Лучше завтра приходите. Мне позвонить Яну? Просто не знаю, в каких вы отношениях.

— Я… — замешкалась, не зная, как произнести это слово вслух. И предложения еще не было, хотя это формальности.

— Невеста она его, — помогает мама.

— Вот как… — ухмыляется врач.

— Я позвоню, все скажу…

— Тогда до завтра.

Мы решили переночевать в нашей с мамой квартире, там я тоже давно не была. Даже стало стыдно, что забросила, погрузившись в мир любви и наслаждений, который сузился до Яна, он заполнил собой все аспекты моей жизни, я растворилась в нем…

Попыталась дозвониться до него, но тщетно. Он не ответил даже после пятого

раза…

«Надо хотя бы смс-ку оправить… Сможет — перезвонит».

Но уже десятое сообщение стираю, не зная, как правильно преподнести, чтобы не срывался и смог закончить дела. Текст должен быть прост и ясен, дать понять: сейчас все позади и необходимости срочно возвращаться нет.

После двадцати минут мучений, нужный вариант сообщения готов. Не успела нажать «оправить», как Ян перезванивает.

— Тина! — одновременно с беспокойством и радостью в голосе говорит он.

— Привет… — как же я соскучилась…

— Привет. Нашлось немного свободного времени… Собирался сам позвонить. Смотрю: пять пропущенных от тебя. Надеюсь, ты просто хотела слышать меня? И с вами все в порядке…

— Ян… Твой голос такой родной… — чувствую, как слезы начинают течь, слова застревают. Я вздыхаю.

— Ты что плачешь?

— Чуть-чуть…

— Сладкая моя, не плачь. Я приеду через два дня, вернее — мы…

— Правда? — это даже раньше планируемого срока.

— Правда, — подтверждает он.

— Я должна кое-что сказать…

— Когда ты так говоришь… Что случилось? Только не тяни.

— Твоя мама в больнице, — произношу быстро, чтобы не накрутил ситуацию, — только не волнуйся, сейчас с ней все в порядке… Давление поднялось, полежит какое-то время под наблюдением врачей.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Ты точно все сказала?

— Да. Можешь Игорю Петровичу позвонить…

— Я верю тебе.

— Ой…

— Тина, что?!

— Нет-нет, относительно твоей мамы — рассказала все. Просто я свою маму привезла, чтоб Виолетта Павловна не скучала, пока отсутствую днем. Если бы не она… И Гена…

— Я совсем не против твоей мамы. Дом большой. Место хватит всем.

— Ян. — слезы продолжают течь, — я так соскучилась, мне плохо без тебя…

— Я тоже соскучился… Тина, твои слезы… Не могу обнять, поцеловать и успокоить. Прошу, не плачь. Скоро увидимся.

— Да… Жду тебя очень-очень… И Макса тоже…

— Насчет Макса: он сложный ребенок. Прояви терпение. Я не хочу разрываться между вами…

— Мы справимся, — обещаю ему и верю, что все получится.

— Люблю тебя.

— И я…

Не в силах продолжать разговор, отключаюсь. И даю волю эмоциям. Плачу, уткнувшись в подушку, чтоб не беспокоить своей истерикой маму.

А ночью мне снился эротический сон…

…Руки, губы, языки… Трепетная ласка… Нежность на грани с болью… Сплетение тел… Кожа к коже… Горячее прерывистое дыхание… Дрожь… Стоны… Крик… Взрыв вулкана…

И шепот его голоса, сквозь расстояние:

«Тина… Что ты натворила, девочка… Я твой ручной зверь…»

— Ян… — мгновенно проснулась, ощущая тянущую приятную боль между ногами. И досаду…

«Это лишь сон».

Тело, как натянутая струна. Я изнывала от желания… Мне хотелось оказаться сейчас рядом с ним. И делать все то, что видела во сне… Пусть закончит эту сладкую пытку.

Скрестив ноги, пыталась унять возбуждение. Но трусики намокли. От трения складочек внутри, меня бросило в жар. Откинув одеяло, почувствовала резкий контраст: по телу прошла волна мурашек… Соски затвердели, а тонкая ткань футболки, касаясь груди, только усилила желание быстро снять напряжение…

Я засунула руку в трусики, думая о нем…

«Ты — мой плен, а я твоя рабыня».

Глава 13

Начало дня выдалось непростым…

И причин для этого оказалось немало. Я не выспалась, ощущала себя разбитой и обессиленной. В висках поселилась пульсирующая навязчивая боль, вызванная переживаниями, усталостью и тоской… Таблетка лишь немного приглушила ее. Как результат — рассеянность и несобранность налицо, из рук все буквально валилось: успела разбить чашку и блюдце, когда накрывала завтрак…

Мое состояние называлось просто — все теряет смысл без него… Становится скучным, однообразным, пустым… Да, заботы никто не отменял, это меня отвлекает, но для полноты и глубины ощущений нужен он. Только Ян может разукрасить мою жизнь во все цвета и оттенки… Он мой личный наркотик… И как бы это ни звучало — это лучше всего отражает зависимость от него. Быть с ним — болезненная необходимость. Наверное, я одержима… Не знаю: хорошо или плохо — разбираться в этом нет желания, да и надо ли? Так чувствую… Так люблю…

«Я не могу без тебя» — не перестаю думать о нем. Прошло только четыре дня, а я схожу с ума. Осталось потерпеть пару дней…

— Тина? — зовет меня Виолетта Павловна. И кажется, уже не первый раз.

Подхожу к кровати, присаживаясь на край.

— Где ты витаешь? — она тянется к стакану с водой, который ей не достать — о чем запоздало соображаю. Но успеваю реабилитироваться, и подаю его.

— Простите… — тихо говорю.

Она выпивает воду и возвращает мне стакан.

— Милая… Я все понимаю, ты соскучилась…

Не выдерживаю и прижимаюсь к ее руке щекой, борясь с желанием пустить слезу. Вторая рука ложится мне на голову, которой поглаживает мои волосы в успокоительном жесте.

— Девочка моя… Ты так сильно любишь его. Как мать, бесконечно счастлива. Но я переживаю за тебя…

Ее слова меня приводят в чувства. Только волнений не хватало.