Южная пустошь (СИ) - Алёна Цветкова

у него точно должна быть подходящая по возрасту дочь-принцесса.

— Мам, ты на меня так смотришь, что мне уже страшно, — Фиодор перестал улыбаться. — У меня такое ощущение, что ты задумала что-то нехорошее…

— Тебе надо жениться, — не стала скрывать я, — и лучше на аддийской принцессе. Я завтра же напишу Эбрахилу…

— Э-э-э, — протянул оторопело Фиодор. — И как твои мысли, мам, пришли к такому выводу? Вроде бы ничего не предвещало… И под порогом у нас не аддийская армия, а всего лишь дикие крысы. Ох, уж эта женская логика, — фыркнул он, надеясь перевести все в шутку.

Я спорить не стала, просто покивала, соглашаясь. Но письмо решила написать прямо сейчас. Завтра утром может быть некогда. После битвы, наверное, будут раненные, и мне может быть совсем не до письма…

— Я вижу, — вдруг прошептала Анни и ликующе повторила, — я вижу! — Она звонко рассмеялась, — ох, братик, теперь тебе не отвертеться! Очень скоро мы погуляем на твоей свадьбе…

— Пойду-ка я лучше крыс бить, — Фиодор нахмурился, — а то задержусь еще, и вы меня прямо тут и жените.

Он обнял Катрилу, чмокнув названную сестру в макушку, подкинул к потолку Хурру, Викторию и племянников, и ушел…

— Ваше величество, мне пора, — тихий шепот за спиной… Дишлан. Я развернулась и сама сделала шаг навстречу, прямо в его объятия, впервые показывая на людях наши отношения. Но сегодня можно. Сегодня меня не осудит никто… кроме, пожалуй, Рошки, который побледнел и сжал губы в тонкую ниточку. От его ненавидящего взгляда зачесалась спина, но сейчас я даже не обратила на это внимания.

— Береги себя, — голос прозвучал хрипло, — ты мне нужен. Я люблю тебя.

— Елька, — выдохнул он, одним словом выразив все свои чувства.

— И присмотри за Фиодором, — я усилием воли отстранилась, сглотнув ком, вставший в горле. Я не должна плакать. Только не сейчас, когда на меня смотрят все мои люди, когда они ждут от меня поддержки и опоры, а не слез и паники.

— Конечно, — кивнул Дишлан и, резко развернувшись, вышел вслед за моим братом.

Он был последним. Я закрыла дверь, задвинула засов… Теперь я открою его только утром. Если… нет, я поправилась… когда мы переживем эту тяжелую ночь.

Я повернулась. Десятки глаз смотрели на меня в тревожном ожидании. Я тряхнула головой, прогоняя страхи и лишние мысли. Пора было заняться делом.

— Итак, дорогие мои, теперь мы с вами должны быть сильными. Наши воины и мужчины защищают нас там, за стенами этого дома. Но и мы с вами, здесь, внутри, должны быть готовы принять бой. Мы приготовили для вас палки, которые вы должны носить с собой. Если увидите крысу, не мешкая бейте ее по голове. Вкладывайте в удар всю свою силу, весь свой страх. Если промахнетесь, бейте еще раз. И еще. Без промедления. Если замешкаетесь, возможности ударить еще раз у вас может и не быть. Эти твари слишком злобные. Поэтому я прошу никуда не ходить по одному. Вас должно быть двое или трое… даже если вы идете в уборную. Всем понятно?

Нестройный гул голосов подтвердил, что все все поняли. Я знала, кто-нибудь все равно нарушит правила, забыв про опасность. А я не смогу уследить за всеми. Но с этим все равно ничего нельзя было сделать.

Глава 9

Все окна в доме мы закрыли и дополнительно задвинули шкафами, а стены были слишком толстыми, чтобы до нас могли донестись звуки с улицы. Мы сидели в холле гостиной, собравшись все вместе. Вокруг горели парочка свечей. Больше разжигать мы побоялись. Слишком много народу набилось в центральный дом, и здесь и без огня было очень душно, а распахнуть окно и проветрить комнаты мы не могли.

Мы пытались вести разговоры, но после двух-трех реплик любые диалоги прекращались. Мы не могли заставить себя делать вид, что все хорошо. И что, возможно, прямо сейчас за стенами дома льется кровь наших друзей и близких.

Бледная Анни, сидевшая рядом со мной, нервно теребила подол платья. Катрила сжимала ее локоть, но поддержка сестры ничем не помогала «ослепшей» провидице. Битва по прежнему была покрыта для нее белым туманом, хотя была уже не будущим, а настоящим. И это вызывало в Анни панический страх, с которым она не могла справится.

Хурра, сверкая глазенками в пламени свечи, стоявшей рядом с нами, что-то шепотом рассказывала своим племянникам, детям Катрилы, которые таращились на малолетнюю тетушку огромными испуганными глазами.

Паника витала в воздухе. И я поняла, что если что-то не придумаю, то мы не выдержим. И тогда не будет никакой разницы что именно нас убьет: нападение крыс или стресс, который сейчас был так близко, как никогда.

— Дорогие мои, — улыбнулась я, все еще не зная, что предложу людям взамен тягостного ожидания, — мы с вами должны верить в наших амазонок, воинов и остальных мужчин. Они точно справятся с крысами. И завтра утром мы с вами еще посмеемся над сегодняшними страхами.

Я врала. Я же понимала, что утром, даже если крысы не проберутся внутрь дом, нам будет не до смеха. Надо будет хоронить погибших и оказывать помощь раненным. Южин ушел вместе со всеми, чтобы лечить от укусов прямо там, на поле боя. Вот только я знала, его силы не бесконечны. И неизвестно скольким людям он сможет помочь.

— А пока, — я продолжала натянуто улыбаться, у меня появилась идея, чем отвлечь людей от реальных переживаний, — я предлагаю вам послушать удивительную историю о том, как один любопытный мальчишка обзавелся очень длинным носом, и что из этого вышло…

Историю о приключениях Буратино я рассказывала, на ходу придумывая подробности, чтобы растянуть ее на более долгое время. Мои дети уже слышали сказки из другого мира, знание которых досталось мне вместе с памятью Призванной души, но про Буратино я им еще не рассказывала. Как-то забыла, больше ориентируясь на русские народные сказки.

Слушали меня внимательно. Особенно дети. И улыбались, забыв о страхах. А когда Буратино сбежал от Карабаса Барабаса, замотав его зацепившуюся за сучок бороду, вокруг дерева, смеялись уже все. И я с облегчением выдохнула, теперь главное, выдержать этот марафон сказок.

После Буратино пришла пора Али-бабы и его сорока разбойниках. А потом я пересказала книжку о трех толстяках… Я говорили и говорила, изредка прерываясь, чтобы сделать глоток воды и смочить горло.

Постепенно дети стали засыпать прямо на полу. Мы их не будили. Я просто перешла на шепот и продолжала говорить. Сказки давно закончились. И я