Измена в подарок на свадьбу. Тайная беременность - Александрия Роза

– Здольово, да, мам?

– Конечно, моя дорогая!

Я собираю дочку, не спеша надевая пальто и завязывая розовую шапку. Девочка все это время говорит, не переставая, чем безумно меня умиляет.

И в кого она такая говорливая?

Мы выходим на улицу, и я замираю в страхе, увидев черный автомобиль на парковке.

Николай. Он не уехал!

– Мам, что случилось? – звонко спрашивает Мия, заметив, что я остановилась.

– Ничего, родная…

Николай не выходит из машины. Он окидывает взглядом меня и дочь и с тоской кивает, будто сам себе.

Машина резко отъезжает, исчезая за поворотом, а я все продолжаю стоять как вкопанная.

Он видел ее. Понял ли он, что Мия его дочь?

Глава 17

В последующие дни на работе я стараюсь избегать встреч с Николаем. Да он и не попадается. Будто тоже избегает меня. Это дарит облегчение, но в то же время приносит немалую боль.

Вернувшись в тот вечер домой, я уложила Алису и долго еще гладила ее по волосам, стараясь впитать ее запах.

Да, я люблю дочку больше всего. Никому не позволю ее отнять.

Как только Мия крепко уснула, я позвонила Маше и, собрав их с Анжелой Викторовной на кухне, рассказала обо всем.

– Так и сказал?! – вспыхивает Маша, услышав мой рассказ.

– Да, он сказал, что если бы у него был ребенок, то он обязательно бы его отнял! – соглашаюсь я, грустно кивая.

– Но если бы ты рассказала ему все, кто знает, может быть, он бы поступил по-другому? – предполагает Анжела Викторовна, но я упрямо качаю головой.

– А если нет? Рисковать? Нет, я не смогу! Я слышала его разговор с той девушкой из Испании. У них отношения. А значит, он скоро туда вернется, и все. Заберет Мию, и я ничего не смогу доказать. Он же адвокат!

– Но почему ты так уверена? – настаивает Анжела Викторовна.

– А мне кажется, Алиса права. Мы не знаем этого Николая! – выступает Маша, но женщина ее перебивает:

– Вот именно – не знаем! Почему нужно считать, что он обязательно окажется плохим? Разве Алиса не доверилась ему однажды? Значит, все же нашла в нем что-то хорошее!

– А не он ли бросил ее беременной, даже не поинтересовавшись ее судьбой? Мы искали его! А он нас? У него-то, поди, связей больше было! – кипит подруга.

– Но это не значит, что он может хладнокровно отнять у Алисы ребенка! В конце концов, он взял ее на работу без опыта! Помогает ей, подвозит! Может, мы слишком к нему категоричны? – Анжела Викторовна вздыхает, вдруг растеряв свой пыл, и поворачивается ко мне. – Алиса, я бы на твоем месте все рассказала и посмотрела на его поступки. Я уверена, что он не станет портить тебе жизнь!

– А я бы не стала рассказывать. Вот не было его все три года, а ты вообще могла умереть с голоду! И теперь пусть носа не показывает! Он не имеет права на Мию ровным счетом никакого!

– Хватит! – останавливаю я их. – Маша права, я не буду рассказывать. И собрала вас я совсем по другому поводу.

– По какому? – грустно спрашивает Анжела Викторовна, а я отвечаю ей с серьезным взглядом:

– Вы должны пообещать, что ни одна живая душа не узнает, чья Мия дочка!

– Я обещаю! Полностью поддерживаю твое решение! – уверенно произносит Маша, а я перевожу взгляд на Анжелу Викторовну.

– И я обещаю… – выдыхает она. – Кто я такая, чтобы решать за тебя? Тем более Мия мне действительно дорога! Вот только жаль, что у нее не будет отца…

– Пожалуйста, не надо… – прошу я, чувствуя, как в сердце что-то сжимается от боли.

– Просто в саду уже говорят… – начинает женщина.

– Говорят что?

– Да про Мию. Ее обижает один мальчик, а она не может дать отпор…

– Так почему вы молчали? – вспыхиваю я.

– Ну нет, я не молчала! Я поговорила с его матерью, но она ничего не смогла сделать!

– Как это ничего? – наседаю я.

– Ну понимаешь, там отец не совсем адекватный. Я не смогла ничего ему донести! – отвечает Анжела Викторовна, и я вздыхаю.

– Вот почему Мия такая грустная последнее время? – задумчиво тяну я, а у самой сердце разрывается от боли за дочь.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– Я поэтому и не говорила! Знала, что ты будешь мучиться! Но там ничего не получится сделать! Только переводить Мию в другой сад. Вот был бы у нее отец, он бы мог поговорить с этим ненормальным…

– Так, все, закрыли тему! – отвечаю я. – Я сама схожу завтра туда и решу вопрос! Но, Анжела Викторовна, больше не скрывайте от меня подобное!

– Хорошо, извини…

Мы еще недолго болтаем, а потом расходимся.

В последующие несколько дней я не могла поговорить с родителями того мальчика, потому что тот не ходил в сад. И это меня дико расстраивало. Я поговорила с дочкой и объяснила ей все, но она все так же не хотела ходить в сад. Я уже думала идти к директору, но потом все же обидчики появились. Мальчика привела мама, и я, отправив Мию в группу, подошла к ней.

– Здравствуйте, я мама Мии, – вежливо обращаюсь я к женщине.

Немного полноватая, с черными татуированными бровями, яркими губами и недовольным выражением лица.

Да уж.

– Чего тебе надо? – грубо отвечает та, поворачиваясь ко мне.

Даже не поздоровалась! Ну что ж, неудивительно.

– Я хотела поговорить насчет вашего сына, Никиты. Он обижает мою Мию…

– А, это вы снова? Слушайте, никого мой сын не обижает, а если и обижает, то это не вашего ума дело – указывать мне, как воспитывать моего ребенка, ясно?!

Я замираю от наглости и беспринципности, а женщина уже собирается уходить.

– Нет, постойте! Я скажу так: если ваш сын хоть пальцем еще раз тронет мою девочку, я сама лично вам покажу, что такое злость матери! Это вам ясно?!

– Посмотрим! – ядовито выплевывает та и уходит.

Я же еще минуту прихожу в себя, стараясь отдышаться.

Вот черт! Нужно было спокойно поговорить, а я… Так делу не поможешь. Но когда доходит до безопасности Мии, я будто с ума схожу. Хочу загрызть каждого, кто хоть как-то на нее не так посмотрит.

Прихожу на работу взвинченная до предела. На улице уже изрядно похолодало, и я, стараясь отогреть руки, завариваю себе чай. Напарника мне так и не взяли, поэтому работы выше крыши, но чувствую, если я сейчас не выпью чая, то точно заболею. А это сейчас совершенно некстати.

Как назло, в момент, когда я делаю глоток обжигающего напитка, в кабинет входит Николай.

– Так, я не понял, у нас работы полным-полно, а вы чаи тут гоняете? – вполне по-доброму спрашивает Коля, но все мое негодование на нерадивых родителей Никиты выливается на мужчину.

– Да что вы прицепились все? Я просто замерзла! Понятно? Просто замерзла и сделала себе чай! – практически в слезах кричу я.

– Алиса, с тобой все в порядке? – взволнованно спрашивает Коля и подходит ближе. – Да бог с ней, с работой, пей чай. Хочешь, принесу коньяк? Ты такая бледная… – Мужчина дотрагивается до моей руки и добавляет: – И ледяная!

– Все в порядке, правда, просто я… – начинаю я, но вдруг внутри все сжимается от боли. Я понимаю, что не способна обеспечить в одиночестве Мии счастливое детство. Никому мы не нужны. А я одна не в силах сопротивляться всем хамам, встречающимся ей на пути. А Коля… Он такой же, как все. Тот, кто отнимет смысл моей жизни и даже не моргнет.

– Алиса… – шепчет мужчина, но я отталкиваю его.

– Не трогай меня! Ты ничего не понимаешь… – кричу я и тут же начинаю плакать.

Накопленный страх, бессилие выливаются наружу неукротимыми слезами. В душе будто разрывается все на куски.

Ну разве я не могу просто спокойно жить? Я хочу, чтобы дочь была счастлива, только и всего! Я люблю ее всем сердцем, а еще меня угораздило полюбить того, кто не способен понять мать. Коля. Он может отобрать ребёнка, даже не моргнув глазом.

– Алис, я могу помочь, только скажи, в чем дело… – шепчет Коля, но я только отталкиваю его, отходя дальше.

– Не трогай… – менее уверенно шепчу я.