Послушаем за глухого! - Эд Макбейн

— Я спрашиваю твоего приятеля. Ну?

— Несколько недель назад.

— Почему вы повздорили с Эллиотом? — обратился Карелла к Оксу?

— С кем? — тупо переспросил тот.

— С Сэнди Эллиотом, — повторил Карелла.

— Я сказал, мы его не знаем — подал голос Янк.

— У вас, молодой человек, дурная привычка отвечать, когда вас не спрашивают, — заметил Карелла. — Я спрашиваю вашего приятеля. Ну что, дружище Окс, о чем вы поспорили?

— Мы не спорили.

— Почему ты на него кричал?

— Вы в своем уме?

— Вы оба были у него в магазине в субботу, и ты на него кричал, — сказал Карелла.

— Вы, видать, нас с кем-то спутали, — сказал Окс и, взяв со стола бутылку, отпил пива.

— Кто тут еще живет? — спросил Карелла.

— Только мы втроем, — сказал блондин.

— Мотоциклы у дома ваши?

— Да, — быстро вставил Янк.

— Слушай, парень, — сказал Карелла. — Я тебе говорю последний раз…

— Ну, что ты мне хочешь сказать? — осведомился Янк, вставая из-за стола и упирая руки в боки.

— Ты большой мальчик, — заметил Карелла. — Я это понял. — Он вынул из кобуры свой револьвер и продолжал: — Это пушка 38-го калибра, в ней шесть патронов, и я неплохо стреляю. Я не собираюсь драться с тремя гориллами. Сядь, а то я выстрелю тебе в ногу и скажу, что ты пытался напасть на сотрудника полиции при исполнении…

Янк стоял и, моргая, смотрел на него.

— Живо! — рявкнул Карелла.

Тот постоял еще секунду, потом сел.

— Так-то лучше, — сказал Карелла и, по-прежнему держа револьвер в руке, а палец на спуске, спросил Янка: — Который твой мотоцикл?

— Серебристый.

— А твой? — спросил он Окса.

— Черный.

— А твой? — спросил он блондина.

— Красный.

— Они все зарегистрированы, как положено?

— Ладно, — буркнул Янк, — хватит. Мы ничего не нарушали.

— А мусор на лестничной площадке?

— Кончайте к нам вязаться, — сказал Окс. — Зачем вам это?

— Зачем что?

— Зачем катите бочку. Что мы сделали?

— Соврали, что не были у Эллиота в субботу.

— Ладно, мы у него были. Ну и что?

— Ну и о чем вы спорили?

— Ни о чем!

— А все-таки?

— О цене за статуэтку.

— Судя по тому, как вы толковали, в это трудно поверить, — усмехнулся Карелла.

— Мы точно спорили о цене.

— Ну и как, на чем сошлись?

— Мы не договорились.

— Вы хорошо знакомы с Эллиотом?

— Мы его и не знали. Просто увидели в витрине разные штучки, зашли узнать, что почем.

— Вы знакомы с Мери Маргарет?

— Нет. Первый раз о такой слышим.

— О’кей, — сказал Карелла, подошел к двери, открыл ее и, обернувшись, сказал: — Если вы собираетесь укатить в Калифорнию, мой совет — немного погодите. И еще: уберите мусор с площадки. — Он закрыл за собой дверь и стал спускаться вниз. Он снова постучал в дверь квартиры первого этажа. Ему открыл тот же самый тип.

— Ну, что, выкинули их? — спросил он Кареллу с надеждой в голосе.

— Нет, можно войти?

— Очень жаль, — сказал тип, но отошел в сторону, пропуская Кареллу. Это был мужчина лет пятидесяти в темных брюках, шлепанцах и майке. — Я техник-смотритель, — сообщил он.

— Как вас зовут?

— Энди Халлоран. А вас?

— Детектив Карелла.

— Что же вы их не забрали, детектив Карелла? Неужели нельзя было за что-то зацепиться?

— Кто платит за их квартиру, мистер Халлоран?

— Здоровяк. Зовут Вилли Харкорт. Он там живет все время, и у него вечно гости. Иногда по десять человек разом. Парни, девки, им без разницы. Напиваются, ширяются, орут, дерутся друг с другом и с теми, кто пытается их утихомирить. Короче, шваль подзаборная.

— Вы не знаете фамилии двоих гостей? — спросил Карелла.

— Я совсем запутался, — ответил техник-смотритель. — Несколько недель назад к этому Вилли приехали трое из Калифорнии. Те двое…

— Погодите, вы кажется, упоминали о троих, — перебил его Карелла и тут же вспомнил, что то же самое сообщил ему Янк во вторник, когда они встретились в первый раз. «Мы втроем прикатили из Калифорнии…»

— Ну да, их было трое. Творили черт те что…

— Описать их можете?

— Значит, один невысокий, крепкий. Похож на обезьяну. Да и извилин столько же…

— Это Окс.

— У второго курчавые волосы и борода. И еще над правым глазом шрам.

— Это Янк. А третий?

— Высокий такой, темноволосый, с усами. Самый симпатичный из троих. Я, правда, что-то давно его не видел. С неделю. Вряд ли он укатил, потому что его мотоцикл все еще стоит тут.

— Какого цвета его машина?

— Красная.

— А я думал, это лошадка Вилли…

— Вилли! У него денег и на ролики-то не найдется.

Карелла вынул из кармана записную книжку, извлек из нее фотографию, протянул Халлорану.

— Этот что ли третий? — спросил он.

— Ну да. Адам.

— А фамилия?

— Адам Виллерс.

Карелла отправился в аптеку на углу, откуда и позвонил в отдел. Трубку взял Мейер Мейер, и Карелла сообщил ему, что он установил личность покойного главного героя в «Деле Иисус». Он попросил проверить в отделе идентификации, что у них имеется на Адама Виллерса. Он повторил фамилию по буквам, потом спросил Мейера, не звонил ли ему кто.

— Звонила твоя сестра, — сказал Мейер. — Просила напомнить тебе, что в среду у твоего отца день рождения и чтобы ты послал ему открыточку.

— Так, кто еще?

— Клинг интересуется, не хочешь ли ты съездить с супругой в Калмспойнт на стриптиз.

— Что?!

— Просто он пойти не может: тот, за кем он установил слежку, знает его в лицо, а Коттона раскололи с первого же раза. Танцовщица учуяла в нем сыщика.

— Скажи Клингу, что сейчас у меня нет других забот, кроме как нестись с Тедди на стриптиз.

— Я тут ни причем, Стив. Я просто передал его слова.

— Ладно. Еще что-нибудь имеется?

— У тебя, по-моему, в марте было разбойное нападение на женщину на Эйнсли. Ее звали Чарити Майлс.

— Так. И что?

— Ребята из Восемьдесят восьмого разобрались. Парень раскололся и взял на себя чуть ли не все неразгаданные преступления нашего столетия.

— Так, что еще?

— Вроде ничего.

— Писем нет?

— Есть. От нашего анонимного корреспондента.

— Что же он на этот раз прислал?

— А ты сам как думаешь?

Карелла нашел Мери Маргарет Райан только в полночь. В двадцать три сорок пять пошел дождь. Карелла заглянул еще раз в квартиру на Портер, проверил все окрестные кафе и забегаловки и уже собирался махнуть рукой на все это, как увидел ее на Хагане. Она шла быстро, завернувшись в непромокаемую накидку военного образца маскировочной расцветки, предназначенную для того, чтобы прятаться в зарослях. На углу Хагана и Маккей Карелла догнал ее и окликнул по имени.

Она остановилась и обернулась. Глаза у нее сделались такие же испуганные, как в день их первой встречи.

— Что вам надо? — спросила она.

— Куда вы идете? — спросил Карелла.

— Домой. Прошу прощения…

— Я бы хотел задать несколько вопросов.

Она снова зашагала по улице. Карелла опять догнал ее и, взяв за локоть, развернул. Глядя в глаза, он спросил:

— Чего вы так боитесь?

— Ничего. Простите, мне надо домой.

— Почему такая срочность?

— Потому, что мне надо собраться. Я уезжаю. Слушайте, — заговорила она с плаксивыми интонациями. — Наконец-то у меня появились деньги, и я могу уехать. Оставьте меня в покое. Дайте мне убраться отсюда.

— Почему вы так торопитесь?

— Потому, что мне тут осточертело.

— И куда теперь?

— В Денвер. Говорят, там получше. Впрочем, по-моему, всюду будет лучше, чем здесь.

— Кто же дал вам денег?

— Подруга. Она работает официанткой в «Желтом бублике». Она неплохо зарабатывает. Дала в долг. Я ей верну. Послушайте, мне надо успеть на самолет. Мне опротивел этот город. Мне опротивело в нем все — дома, лица…

— Где вы скрывались?

— Нигде я не скрывалась! Просто я была очень занята. Нужно было найти деньги. Я встречалась с разными людьми.

— Вы прятались, Мери Маргарет. От кого?

— Ни от кого!

— От кого вы убегаете?

— Ни от кого!

— Что делал Сэнди в пустом доме вечером восемнадцатого апреля?

— Не знаю.

— Вы тоже там были?

— Нет. Я была в Бостоне. Мы оба были в Бостоне.

— Где именно в Бостоне?

— Не знаю.

— Как Сэнди получил ожоги на ноге?

— Не знаю. Пустите, мне надо…

— Кто убил Адама Виллерса?

— Адама?.. Откуда вы знаете?..

— Я знаю, когда он приехал в город и с кем. Я знаю, что те, с кем он приехал, общались с Сэнди. Итак, согласитесь, что мне кое-что известно…

— Прошу вас…

— Будете говорить?

— Боже мой! — воскликнула вдруг Мери Маргарет и, закрыв лицо руками разрыдалась. Она стояла под дождем и рыдала, а Карелла молча смотрел на нее. Потом он сказал: