Формирование института государственной службы во Франции XIII–XV веков. - Сусанна Карленовна Цатурова

сам король, а советники суда без него выносят приговор. С 1296 г. во главе Парламента становятся два президента. Хотя Парламент по-прежнему состоит из королевских советников, среди них образуется устойчивая группа профессионалов — знатоков права, именуемых magistri tenentes Parlamentum, постепенно вытесняющая сеньориальный элемент.

Первым специальным указом о работе Парламента явился регламент от 7 января 1278 г., хотя в его тексте все время оговаривается, что «так было решено прежде»[272]. При Филиппе IV Красивом было издано восемь ордонансов (1291, 1296 и 1303 гг. — о его составе), при его сыне Филиппе V Длинном — еще три (1316, 1319 и 1320 гг.). По мере уточнения и расширения компетенции происходил переход от периодических, ограниченных во времени сессий «Совета короля в Парламенте» к постоянно действующему в течение всего года суду[273].

К началу XIV в. Парламент имел четкую структуру из трех палат: Верховной, Следственной и Прошений; уголовные дела рассматривались в Башне (Tournelle). Наконец, ордонансы от 1342 г., а затем от 11 марта 1345 г. окончательно отделили Парламент от Curia Regis, санкционировав структуру и штат трех палат и их полномочия, права и прерогативы, что стало основой парламентской корпорации[274]. С 1360 г. слово «Парламент» уже не употреблялось для заседаний Королевского совета.

Судебная функция делала Парламент главным ведомством короны и ставила на вершину административной иерархии. Он главный хранитель домена и прав короля, он регистрирует и оглашает указы, имея право подать ремонстрацию в случае возражения, он защищает «интересы короля» во всех сферах. По мере увеличения компетенции за счет сеньориальной и церковной юрисдикции, а также все более расширительного толкования парламентариями королевских дел (cas royaux) в работе Парламента явственно ощущалась «одышка»: он уже не справлялся с наплывом исков. Королевская схизма 1418–1436 гг. успешно сняла это напряжение в деятельности верховного суда, ускорив процесс создания Парламентов в других частях королевства.

Однако у этого дробления Парламента имелась предыстория, которая редко упоминается, хотя она лежала у истоков института. Присоединяя к королевскому домену новые области, король Франции, по сути, подчинял себе существовавшие в них судебные курии. В Нормандии это был старый трибунал герцога, упоминаемый до 1130 г. и именовавшийся Палатой Шахматной доски (L'Echiquier de Normandie), которая с 1316 г. была объявлена юридически автономной судебной курией, но постепенно подчинена Парламенту, отправляющему туда своих чиновников на выездные сессии. То же самое произошло и с верховным судом графства Шампань — Большие Дни Труа (Grands Jours de Troyes), которые, оставаясь суверенным судом после присоединения графства к короне, также переходят в ведение Парламента. В 1267 г. он впервые проводит здесь выездную сессию суда, ас 1337 г. они становятся регулярными во время парламентских вакаций[275].

Еще более любопытна история Парламента в Тулузе. Учрежденный Альфонсом де Пуатье для своих подданных, он периодически возобновлялся после присоединения области Лангедок к домену[276]. Филипп IV Красивый в 1287 г. подтвердил его, но в 1291 г. потребовал передать все апелляции в Париж. В 1303 г. он обещал восстановить этот Парламент, но поскольку якобы все уже привыкли, что верховный суд королевства находится в Париже, идея была им оставлена[277]. Однако эта история сохранилась в названии верховного суда: он единственным из ведомств именовался «Парламентом в Париже» (Parlement à Paris), дабы отличаться от уже не существующего, но потенциально возможного Парламента в Тулузе.

Создание Парламента в Тулузе, как и последующие выездные сессии Парламента в Париже, оправдывались в указах «удобством подданных» короны, и последующее создание с середины XV в. Парламентов в различных областях Французского королевства провозглашало ту же цель. Этот процесс, сокращая некогда единую компетенцию Парламента в Париже, усиливал судебную власть короля, поскольку она более плотной сетью охватывала территорию королевства[278]. К тому же власть удовлетворяла и местные амбиции провинций.

Но и сами парламентские чиновники стали двигателями этого процесса. Как правило, в преамбулах ордонансов о создании Парламентов в той или иной области наряду с заботой о подданных прямо говорится о служителях верховного суда, изгнанных из Парижа или вынужденных покинуть столицу в период схизмы. Необходимость их «трудоустройства» была дополнительным импульсом к созданию Парламентов в других областях Франции, хотя служители Парламента в Пуатье отчаянно боролись с таким ущемлением своей компетенции. Человеческий фактор сыграл не последнюю роль после возвращения Парижа под власть Карла VII. Весной 1436 г. король издал указ о воссоединении двух Парламентов, в Париже и в Пуатье, однако многие советники, родом из центра королевства, не захотели переезжать в столицу и остались там, где работали много лет[279].

История Королевского совета остается наиболее темной из-за потери его архива за период до XVI в., однако кое-что мы знаем и о нем[280]. Будучи по своему происхождению воплощением сеньориальной власти, Совет при короле Франции не только долго не приобретает автономности, но остается аморфным, полностью завися от воли монарха. Если издавна состав Совета при короле определялся кругом прямых вассалов и ближайших родственников королевской крови («советников по рождению»), то появление в XIII в. практики приглашения на заседания Совета знатоков права — легистов ослабило роль знати и баронов в нем.

Однако наличие внутри Совета двух элементов, патримониального и профессионального, приводило к изменению состава этого института в периоды ослабления личного участия короля и «сеньориальной реакции». Начавшееся после смерти Филиппа IV Красивого общественное движение так называемых Провинциальных лиг 1314–1315 гг. обнаружило стремление сеньоров усилить свои позиции за счет участия в работе Королевского совета. Они навязали сыновьям «железного короля» обязанность включить в его состав ряд знатных сеньоров Франции: с 1316 г. наряду с легистами там заседали двадцать четыре светских и духовных сеньора. В 1318 г. эта смешанная структура была утверждена Филиппом V Длинным в виде ежемесячно заседающего органа[281]. Тем не менее подобные колебания лишь укрепляли принцип, согласно которому только король Франции определял по своему усмотрению состав своего Совета, ас 1319 г. — и его периодичность. Сам Совет при персоне монарха (Curia in consilio) именуется либо Большим советом, либо Узким, или Тайным советом. Все эти названия сосуществовали и не заменяли друг друга, поскольку подразумевали круг вопросов, которые решались на Совете, от чего зависел и его состав, определяемый исключительно волей короля.

В результате существовал не столько устойчивый Совет, сколько круг «советников короля». Хотя они назначались указом, приносили клятву и имели высокий авторитет, к середине XV в. их статус превращается в почетный титул, теряя функциональный смысл[282]. Совет следовал за монархом, не имел собственных властных полномочий и четкой компетенции без присутствия короля и давал совет последнему только тогда и о том, когда и о чем его спросят.

Так наметилась