Елка в подарок - Фредерик Дар

- Хорошо, для тебя сделаю. Но в знак благодарности ты должен мне поведать что-нибудь захватывающее для новостей.

- Есть у меня одна потрясающая новость, которую я услышал от Берюрье, специалиста по тонкому юмору. Сейчас, дай вспомнить... А, вот! Он увидел на заборе одно словцо и решил проверить, соответствует ли надпись реалии. Но у него ничего не вышло. Теперь он твердо убежден, что нельзя верить ничему написанному. Ну как, пойдет?

Она фыркает и, по-мужски обложив меня непечатными словами, вешает трубку.

- Матиас, - говорю я, - поезжай на улицу Баллю к господину Аква. Можешь ему впаривать все, что угодно, но доставь его сюда. Не вздумай только упоминать о расследовании, понял? Для верности возьми с собой еще кого-нибудь. Отведешь его потом в маленький кабинет на нашем этаже.

- Хорошо, господин ко...

Он вовремя вспоминает мой приказ и осекается.

- Перед уходом притащи сюда вольтеровское кресло из соседнего бюро. Постараюсь немного отдохнуть. Если сейчас хоть чуть-чуть не посплю, это расследование будет моим последним...

Добряк Матиас устраивает меня по-королевски: ноги накрывает старым пальто из своего кабинета, а под голову подсовывает подушку из комнаты дежурного.

- Хотите, я прикрою ставни, а то солнце бьет по шарам...

- Спасибо, брат. Ты не пропадешь в жизни. Если выкинут из Конторы, ты всегда сможешь устроиться в больницу для дистрофиков - у тебя есть способности!

* * *

Все-таки как мы, люди, слабы. Вот ты - такой красивый, молодой, мощный, как Аполлон. Одной рукой рвешь колоду карт из пятидесяти двух листов, кладешь на обе лопатки парня с черным поясом дзюдоиста раньше, чем тот скажет "ой!", но стоит температуре твоего тела подняться лишь на два градуса, и ты становишься тряпкой, старой развалиной, сортирной бумагой!

Я тону в лихорадке. Но тишина, приглушенный свет, горизонтальное положение приносят желаемый результат - мне все-таки лучше. Я не сплю, но будто плыву в глубоком отупении, слыша, как булькает кровь в моих тяжелых висках.

Не прошло и четверти часа, как я улегся, и раздается резкий звонок телефона. Какое это все-таки чудовищное изобретение! Могу поспорить на ваши старые башмаки против ночи с Бриджит Бардо, что именно телефон является причиной смерти в девяноста случаях из ста.

Не беру трубку в надежде, что он сообразит заткнуться, но телефон продолжает неистово дребезжать, и я тяну к нему свою ослабевшую руку.

Моя ненаглядная Айлюли, черт бы ее побрал!

- Эй, Сан-А, я не смогла найти фотографии в архивах Кийе. Кроме того, нет возможности позвонить ему домой и узнать, куда он их дел. Роже переехал в новую квартиру на окраине, и им еще не установили телефон...

- Вот счастливчик! Когда он будет в редакции?

- Сегодня не придет, в отгуле, поскольку дежурил в воскресенье.

- Тогда давай адрес...

- Улица Дантона, дом тридцать четыре...

- Аминь! - прощаюсь я.

Вновь обретя свое временное уединение, я раздумываю, стоят ли фотографии того, чтобы переться за ними через весь город. Поковыряв вилкой то там, то сям в своем котелке, прихожу к мысли, что надо ехать. Со вздохом достаю вторую таблетку Тео... Как было уютно в вольтеровском кресле! Можно, конечно, послать кого-нибудь вместо себя, но Кийе такой трус! Испугается полиции, поднимет шум - нет, лучше ехать самому. Когда еще Матиас захомутает Акву!

Чувствуя, что чувствую себя все хуже и хуже (как вам мой полубредовый оборотец?), и обнаружив, что свободных шоферов нет (обеденный перерыв), вызываю такси. Пусть народ предается чревоугодию. Я за мирное сосуществование. В конце концов, глупо обижаться на людей за то, что они не теряют аппетит из-за моей ангины.

Хоть в чем-то мне везет - Кийе дома. Он совсем недавно поселился в новом блочном чудовище. Его квартира смахивает на строительную площадку. Понятно, что парень вложил все свои сбережения в первый взнос и теперь у него нет ни гроша, чтобы хоть как-то обставить свою бетонную клетку. Маляры начали было красить кухню, но оборвали песнь на полуслове. Прибывшие с визитом вежливости тараканы, убедившись в убогом состоянии его припасов, ретировались в ранее обжитые квартиры. В прихожей и комнатах под ногами хрустит строительный мусор.

Я заявляюсь к Кийе в тот самый момент, когда он пытается сотворить большую яичницу из двух яиц, максимально размазывая их по сковороде. Он небрит, и на нем дырявый халат.

- Пойдемте лучше в кухню. Это пока единственное место, где можно поговорить, - произносит он с грустью в голосе. - Моя мебель еще на складе. Я сплю на матрасе прямо на полу... Неуютно, правда? Но все впереди. Моя жена уехала к своей матери и не вернется, пока я здесь все не устрою.

Вспомнив слова Айлюли по поводу супружеских неудач Кийе, стараюсь его ободрить. Про себя же думаю, что маман, к которой отбыла его жена, наверняка носит двубортный костюм, галстук, ботинки сорок второго размера и бреется каждое утро.

- Вам что-то нужно? - спрашивает он с опаской, заглядывая мне в глаза.

- Да. Прошу прощения за вторжение к вам в выходной день, но мне необходимы фотографии дома в Маньи.

- Какие фотографии?

- Те, которые вам предоставил ваш Бормотун, а вы уже из них выбирали лучшие для газеты.

- Ах! Да...

- Я попросил Айлюли поискать их в редакции, но она не нашла.

- Конечно, - отвечает новосел-рогоносец, - ведь Бормодур их забрал...

- Может быть, вы помните, как выглядел сад перед домом?

- Очень смутно...

- Но, послушайте, Кийе, у журналистов обычно хорошая зрительная память.

Он почесывает указательными пальцами брови, пытаясь возбудить известный лишь ему одному потайной механизм визуального архива. Яйца на сковородке потихоньку превращаются в резиновый блин. Одинокий мужчина грустное зрелище. Клянусь, если бы у меня не было Фелиции, я бы даже взял себе жену в дом, хотя бы просто для того, чтобы она лечила меня от ангины.

- Мне кажется, там белели кочаны капусты и еще рос перец... вспоминает он.

Но опять же повторяю, я ни в чем не уверен. Может быть, вам лучше поехать к самому Бормодуру, если это так важно?

- Да, пожалуй... Благодарю за информацию, дорогой Кийе. Простите, что из-за меня вам придется есть холодную яичницу...

- Хотите выпить? У меня есть виски.

- В другой раз.

Когда его гостиная будет готова для приема гостей. Виски на раковине в полупокрашенной кухне не создаст необходимого интима.

Мой таксист развалился на сиденье и взахлеб читает роман с картинками об особенностях сексуальной жизни на Британских островах. Особая прелесть этой занимательной прозы состоит в том, что она изложена переводчиком, явно склонным к натурализму.

- Куда? - спрашивает он, выходя из эротического опьянения.

Нет, к черту! Я достаточно наездился, и мне не хватит мужества снова переться к пройдохе Бомбодуру за фотографиями. Может, они мне и вовсе не нужны?

- Поехали обратно в наш крольчатник!

Он стартует. Погода чудесная. Проезжая мимо Булонского леса, я думаю, что в идеале было бы замечательно вот в такой денек, прихватив с собой корзинку со жратвой и хорошей бутылочкой вина, устроить с милым длинноногим созданием завтрак на траве.

Увы, это волнующее событие откладывается на неопределенный срок. Черт, если бы еще так не знобило!

Сладкие мечты согревают мне душу, и под мерное покачивание тачки я проваливаюсь в сон настолько глубоко, что бывшему великому русскому князю приходится прилично потрясти меня, дабы я вернулся к действительности. Щедро отблагодарив его за труды и выйдя из машины, я вижу припаркованный у входа "рено" Матиаса. Стало быть, он привез клиента.

С грехом пополам заползаю в кабинет и плюхаюсь в кресло.

Звонок телефона! Опять!

- Звонит ваша мать и просит соединить с вами, комиссар!

Я беру себя в руки.

- Алло! Антуан, сынок, как ты себя чувствуешь?

- Прекрасно, мам, - отвечаю я. - Ты прости, у меня были причины не послушаться тебя!

- Я хотела узнать, приедешь ли ты обедать?

- Обязательно! Обещаю! Пока...

Поскольку трубка у меня в руках, тут же соединяюсь с Матиасом. Он в прекрасном расположении духа, как на чужой свадьбе.

- Аква здесь, патрон!

- Не оказал сопротивления?

- Никакого.

- Что ты ему наплел?

- Отвел его в сторонку и тихо сказал, чтобы он проехал со мной в полицию, поскольку надо выяснить некоторые моменты в наследстве его жены.

- И у него не возникло вопросов?

- Нет.

- Его не удивила такая дичь?

- Не знаю, но он поехал со мной...

- Отлично. Пусть помучается в кабинете в одиночку. Как раз дойдет до готовности к тому времени, когда я за него возьмусь. Теперь вот что: поезжай на Насосную улицу к Бормодуру и попроси фотографии дома в Маньи, хранящиеся у него в конкурсном досье.

- Уже еду...

- И еще скажи телефонистке, чтобы не соединяли меня ни с кем. Хочу часик поспать, иначе, чувствую, загнусь! Я что-то сегодня совсем слетел с катушек!