Иной мир. Начало - Никита Эдуардович Шарипов

* *

Когда за Михаилом закрылась дверь, он оказался один на один с начальником училища. Упражнения на турнике, бег и подъём гири, которую военные привезли с собой в автомобиле, он выполнил без проблем, хоть и проиграл в силовых упражнениях парням на несколько лет старше. Но это его не сильно смущало, и не смущало сидящего за столом полковника.

– Присаживайся, Михаил, – коротко приказал Брот не отрывая глаз от листка, в который его помощник, молодой парень лет шестнадцати, записывал результаты соревнований. – Нам с тобой нужно серьёзно поговорить.

С готовностью присев на стул, Росс замер в ожидании. Словно намеренно затягивая паузу, полковник долго изучал корявые цифры на бумажке, лежащей на столе. Наконец он посмотрел на сидящего перед ним парня.

– Твои результаты впечатляют, – начал разговор Леонид Юрьевич. – Ты гораздо сильней и быстрее своих сверстников. Валентина Степановна рассказала мне, что ты изучал иностранные языки, это правда?

– Es stimmt (это правда – нем.), – ответил Миша и повторил то же самое на французском и испанском языке. – Мне легко даются иностранные языки.

Удивленно хмыкнув, Брот сделал пометку у себя в блокноте. Скорее всего, он впервые в своей жизни повстречал гения. Стоит ли губить его жизнь таким способом?

На некоторое время в комнате воцарилась тишина.

– Миша, я знаю о том, что ты сделал позапрошлой ночью, – посмотрев в окно, сказал полковник бесцветным голосом. – Дети болтливы. Никто из них не пытался навредить тебе, выдавая твою тайну, но факт остается фактом, ты убийца.

– Если бы мне снова представилась возможность… – начал отвечать Росс, но Брот прервал его коротким жестом.

– Сделанного уже не изменишь, Миша. Я знаю, что это были плохие… назвать их людьми язык не поворачивается, но совершая самосуд, ты ничем от них не отличаешься. Я здесь не за тем, чтобы арестовать тебя.

– Не терпится узнать, для чего же, – с вызовом сказал малец.

Брот, улыбнувшись, ответил:

– Хочу предложить сделку.

– Я слушаю. – Росс скрестил руки на груди. Он стойко выдерживает тяжёлый взгляд полковника, чем сильно удивляет. Не многие так могут.

Покашляв в кулак и тем самым чуть разрядив обстановку, Леонид Юрьевич рассказал:

– Ты ещё слишком молод, чтобы попасть под расстрельную статью, но это не убережёт тебя от лагеря. Только представь, барак на пятьдесят человек, в котором живет две сотни, везде вши, холод и голод. Хочешь жрать, тогда выполняй норму, а норму постепенно увеличивают, чтобы ты работал на износ. Помыться в тёплой воде получится только летом и только если ты сможешь силой отстоять это право у таких же, как ты. За убийство четырех человек светит не меньше двадцати лет. Миша, тебе нравится подобный расклад?

– Вы приехали мне страшные истории рассказывать или делать предложение? – спросил в ответ Росс, чем вызвал очередной удивленный взгляд полковника.

– Мне нравится твой характер, Миша, – сказал Брот. – Твоя невозмутимость не вяжется с возрастом, жизнь закалила… Я предлагаю тебе стать кадетом моего училища. Мои выпускники не бравируют формой, их задача до конца жизни оставаться в тени. Работа разведчика опасна, трудна, и от того еще более почётна. Ты станешь диверсантом и будешь отправлен за линию фронта для свершения мести в тылу врага.

Достав из кармана несколько фотокарточек, он положил их перед Михаилом. С них на парня смотрели лица в военной форме офицеров третьего рейха.

– Первый – Густав Йонс, бригадный генерал и заместитель рейхскомиссара Остланда. Остландом фашисты называют оккупированную Прибалтику и Белоруссию. На его счету несколько сотен тысяч смертей наших соотечественников. Второй – Курт Матезиус, комендант концентрационного лагеря Дора-Миттельбау, из его лагеря ежедневно выезжают грузовики, набитые телами замученных им людей. Как ты считаешь, кто из них больше заслуживает смерти? Фашистские палачи или озлобленный инвалид, утративший последние черты человечности?

– А разве есть разница? – грустно усмехнулся Миша. – У всех этих людей есть кое-что общее, их вина доказана. Смерть – единственное достойное наказание.

– Вот только до этих людей, – палец полковника постучал по лежащим на столе фотографиям, – ты никогда не дотянешься. Конечно, если я тебе не помогу. Ты готов стать кадетом моего училища, активно заниматься подготовкой и в дальнейшем истреблять врагов нашей Родины?

Вместо ответа Михаил встал и протянул ладонь для рукопожатия:

– Я готов на сделку…

* * *

– Десять лет назад я обманул Глеба Воронова, – Росс, сам не зная зачем, решил поделиться частью своего прошлого с Элизабет.

Девушка, не понимая о чём речь, не рискнула перебить любимого, и просто слушала, крепко держа его за руку во время прогулки по палубе лайнера. Михаил продолжил рассказывать:

– Красное Возмездие было легендой, которую мальчишки просто боготворили. Каждый мечтал попасть в этот специнтернат, но почти все думали, что на самом деле он не существует. Мне ещё не было двенадцати, когда я убедился, что Красное Возмездие реальная организация. В городе регулярно происходили события, в которых были замечены подростки, слишком молодые для работы в милиции. Информация всегда была рядом, просто бери и пользуйся, но не каждый знал, как это делается. Я знал. Нужно было всмотреться в преступную жизнь города, стать её частью. Хорошей, конечно же.

Михаил замолчал и Элизабет, воспользовавшись паузой, осторожно поинтересовалась:

– Ты говоришь о каком-то особом месте, где в Советском Союзе создавали таких, как ты?

– Да, именно о таком месте я говорю. Красное Возмездие, один из его филиалов, возглавляемый полковником Бротом. Глеб Воронов, один из воспитанников, тогда ему было шестнадцать лет и он ждал восемнадцатилетия, ведь только по достижению этого возраста можно было отправиться на войну с фашистами. Нет, уйти воевать мы могли и раньше, хоть в пятнадцать, но тогда ни о какой заброске в тыл врага не было бы и речи. И всё равно, многие сбегали на фронт, потому что не могли смотреть, как терзает фашизм нашу родину. Глеб был из терпеливых, он ждал, когда придёт его время, но в ожидании не сидел без дела, следил за порядком в городе, одновременно набираясь опыта. Этот парень до последнего считал, что нашел меня случайно, но, на самом деле, в той встрече не было случайности, я знал, чего добивался своими действиями, и добился, меня взяли в Красное Возмездие. Там я стал лучшим из лучших, но побывать на войне мне так и не довелось, она закончилась, когда мне было всего пятнадцать. С окончанием войны програма Красное Возмездие потеряла смысл и была закрыта, а Брот отправлен в запас. Нас, бывших воспитанников, не оставили, одних отправили продолжать обучение в военные училища по всей стране, а других, кто постарше, привлекли к агентурной деятельности в операциях СМЕРШ.

– Ты был шпионом с рождения, – Элизабет сказала это так, словно сделала комплимент. – Придумал целую операцию для своего поступления в училище.

– Разведчиком! – резко оборвал немку Михаил. – Шпион работает на государство для достижения его