Чудесное снадобье - Хелен Кристер

Сьюзан это приводило в отчаяние. Нервы у нее и так были на пределе, Кристофер тут оказался прав, и главным источником тревоги оставался, конечно же, отец. Она его видела в день операции: весь перевязанный, он показался ей таким беспомощным и слабым, что ей стоило неимоверных усилий не разреветься.

Вот и сейчас, стоя в коридоре больницы и через боковую стеклянную дверь глядя на отца, она с трудом удерживалась от слез, хотя, судя по румянцу на щеках, дела у него явно шли на поправку.

Рука Кристофера мягко опустилась ей на плечо.

— Я подожду вас в коридоре. Выше нос, Сьюзан! До сих пор вам удавалось не падать духом.

Сьюзан с послушной полуулыбкой оглянулась на Кристофера, и ей вдруг стало хорошо от его присутствия рядом.

— Спасибо вам, Кристофер, что вы взялись привезти нас с матерью сюда. Вы были правы: с моими растрепанными чувствами мне и в самом деле не стоило садиться за руль. Странно все-таки, да? Я врач, сталкиваюсь с такими вещами по пять раз на дню, смотрю на них с профессиональным хладнокровием, вдруг такой срыв!..

— Никакой это не срыв, а совершенно естественная реакция на болезнь близкого человека. Ну, да ничего, вам больше не придется пребывать в неопределенности. Думаю, Натан сейчас как раз сообщает вашим родителям окончательное заключение. Кстати, вы могли бы уже зайти: он, кажется, закончил беседу.

Сьюзан кивнула и подошла к двери в ту самую секунду, когда из нее вышел Натан Прайс-Дженкинс, как всегда спокойный и невозмутимый. Он приветствовал Кристофера, и за спиной у нее завязался разговор, но Сьюзан уже входила в палату.

— Папочка! — шумно выдохнула Сьюзан, обнимая отца. — Как ты себя чувствуешь?

— Все чудесно, — чуть хрипловато ответил Джон. — Я чувствую себя замечательно.

Сьюзан взглянула на него, потом на мать. Мать краем носового платка утирала слезы.

— Да, — сказала она глухо, — мистер Прайс-Дженкинс сказал, что опухоль доброкачественная. Для беспокойства нет никаких причин, и зрение у Джона скоро должно вернуться к норме. Единственная проблема теперь — как отрастить волосы до Рождества.

— Мамочка! Папочка! — Из глаз Сьюзан хлынули горячие слезы счастья, и она порывисто обняла родителей. — Это лучший рождественский подарок, который только может быть. Боже, как я рада! Я готова джигу танцевать от счастья.

— Приберегите танцы для моей вечеринки, — сказал Кристофер, входя в палату. Он улыбнулся Джону. — Хорошие вести? От души рад, что все так благополучно обернулось. Натан умчался к другому пациенту, но просил передать, что дает стопроцентную гарантию успешного выздоровления. Впрочем, даже на вид вы выглядите в десять раз лучше, чем вчера.

— Спасибо. Я и в самом деле чувствую себя гораздо лучше. Что вы там сказали насчет вечеринки?..

— Сборище бандитов — моих коллег по работе в Центре и больнице. Собираемся через пару недель у меня в доме. Если к тому времени будете чувствовать себя нормально, милости прошу, присоединяйтесь. Сьюзан уже приглашена, так что решайте.

Сьюзан настороженно посмотрела на отца. Джон рассмеялся.

— Слава Богу, нашелся человек, который вытащит мою дочь из ее монастырского уединения. Ей давно пора встряхнуться, повеселиться, взглянуть на жизнь другими глазами. — Он бросил взгляд на Викторию. — Что до нас с женой, то пока ничего не могу сказать. Все зависит от того, отрастут у меня волосы или нет. Я не хочу являться в приличное общество лысый, как бильярдный шар.

— И потом надо еще окончательно поправиться, — мягко, но непреклонно добавила Виктория. — Мне бы не хотелось, чтобы в Рождество с тобой что-нибудь приключилось. Давай-ка лучше посидим дома. Береженого Бог бережет. А потом молодежи будет лучше без нас, стариков.

— Неправда, — сказал Кристофер. — Впрочем, что бы вы ни решили, у нас будет еще масса поводов встретиться. Я рад, что познакомился с вами. Мне осталась сущая ерунда — уговорить Сьюзан стать немножко пообщительней. Думаю, теперь, когда вы благополучно перенесли операцию, это не составит труда.

Сьюзан в этом была уверена куда меньше. По мере приближения субботы, намеченной для празднества, она нервничала все больше и больше. Оказалось, в ее гардеробе нет ни одного вечернего платья: после смерти Колина она ни с кем не поддерживала знакомств, и нарядная одежда была ей, в общем-то, ни к чему. Вечеринки времен замужества у нее ассоциировались с безудержным флиртом Колина, и хотя она сама не могла пожаловаться на отсутствие внимания со стороны мужчин, поведение мужа ее глубоко ранило.

Но так или иначе — пришло время встряхнуться, решила она. Поездка в город и турне по празднично разукрашенным в канун Рождества бутикам заняли несколько часов и оставили память в виде стертых ног и изрядно похудевшего кошелька. Но результат стоил того, подумала Сьюзан дома, разглядывая купленные вещи.

Складки платья, выбранного ею из множества других, мягко облегали ее стройное тело, а край юбки обвивался вокруг икр при ходьбе. Нежный, цвета морской волны тон шелковистой ткани подчеркивал ее зеленые глаза и, как она надеялась, кремовую белизну кожи.

В субботу вечером она взглянула на себя в зеркало и заволновалась. Уж не сделала ли она промашку, купив платье с таким большим декольте? Остается надеяться, что золотой медальон на шее отвлечет внимание мужчин, а может быть, наоборот?.. Нацепив золотые сережки, она сунула ноги в новые туфельки того же цвета, что и платье.

Осталось подушиться духами «Рив Гош» — их подарили ей родители. Сьюзан отыскала дамскую сумочку, чуть подвела губы, повыше заколола волосы. Последний взгляд на наручные часики и последовавший тут же стук в дверь свидетельствовали, что пора ехать.

— Ты готов, Максимилиан? Времени уже нет. Алекс и Джордж ждут тебя в машине.

Дом Кристофера располагался в какой-нибудь паре миль от Центра здоровья, в стороне от дороги. Он горел всеми огнями, так что проехать по дорожке хрустящего гравия к парадному входу не составило никакого труда. Дом представлял собой внушительный Г-образный особняк, окна гостевых спален выходили на тщательно подстриженную кустарниковую аллею, а окна гостиной — на просторный, спускающийся террасами к реке сад.

Кристофер немедленно провел вновь прибывших гостей на кухню и предложил напитки на выбор: фруктовые соки для детей, вино, ликеры и крепкие напитки — для взрослых. Стены кухни были отделаны дубом, сверкал медью большой бар. Вся обстановка была тщательно продумана и не бросалась в глаза. Посудомоечную машину Сьюзан заметила лишь тогда, когда Кристофер открыл дверцу и достал несколько чистых бокалов, а холодильник — когда он вынул из него кувшин с соком и водрузил все это на сервировочный столик.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});