История Франции - Марк Ферро

те, у кого много свободного времени, — т. е. пенсионеры, — в то время как активные люди трудоспособного возраста больше мастерили своими руками. Если раньше сам термин bricolage («изготовление поделок», «работа по дому») имел негативный оттенок, то отныне умение работать руками пользуется все большим уважением. «Сегодня мастерская любителя мастерить своими руками породнилась с мастерской художника, а искусство мастерить связывается с первыми шагами в карьере деятеля искусства», — писал историк Ален Корбен.

Настоящим переломным моментом стал отъезд на каникулы — либо за город или на курорт, либо в туристическое путешествие. Это время должно было быть свободно от обязательств и давления, чтобы человек мог подумать о себе, о своем теле… Оно позволяло исполнить свою мечту, которая могла родиться у человека после чтения книг о путешествиях — Бугенвиля, Шатобриана, Жюля Верна, описывавших далекие райские края.

Во времена, когда каникулы могли себе позволить только аристократия и буржуазия, основным местом их проведения были курорты. В конце XVIII в. появляются курорты в Виши и Экс-ле-Бене, но расцвет курортов пришелся на Вторую империю, когда многие из них, как, например, Виттель и затем Аркашон, демонстрировали соединение туризма и медицины. Зрелищное открытие императрицей Евгенией, супругой Наполеона III, курорта в Биаррице превратило его в модный пляж; за ним последовали Дьепп, Трувиль, Ля-Боль, Довиль и Ницца, расцвет которой произошел после ее присоединения к Франции: рождение термина «Лазурный берег» относится к последней четверти XIX столетия. С появлением платных отпусков курортов становится все больше — сегодня они покрывают все побережье Франции. Прежние лечебные курорты окончательно потеряли свое значение, а каникулы часто превращаются в подходящее время для сексуальной свободы.

Среди альпинистов рассказ о походе — это прежде всего эмоция и только потом знание; ровно наоборот можно сказать, по меньшей мере, о туризме в далекие края, если только речь идет не о том, чтобы стимулировать грезы, воображая себе прошлое и разделяя настоящее других народов. После Шатобриана, Мериме и Стендаля лучше всего насыщенность такого опыта передал офицер флота и писатель Пьер Лоти. В Индии и других местах на Востоке он любил «представлять себе первые времена мира, когда все было прекрасным и спокойным, когда существа и предметы были окружены сиянием, которого мы уже не знаем». Представление это, бесспорно, обманчивое, но оно продолжает вдохновлять массовый туризм последних десятилетий: если в некоторых странах, в связи с подъемом терроризма, приток туристов уменьшился, то в Греции или Турции он продолжает сохраняться. Восточные достопримечательности представляют особенный интерес для тех, кто стремится открыть для себя новые цивилизации, к этому добавляется смутное стремление к обретению особенного опыта, в частности в Таиланде и Индонезии. Но именно солнце и наслаждение для расцветшего тела обеспечивают Западному Средиземноморью и Антильским островам превосходство, с которым сегодня не может конкурировать никакое другое побережье.

Увеличение продолжительности досуга (ставшее возможным благодаря введению 35-часовой рабочей недели) стимулировало — во Франции больше, чем в других странах, — развитие несоревновательных видов спорта, в которых спортсмены, обладающие разными возможностями и разной подготовкой, преследуют собственные цели. Как пишет социолог Поль Йонне, феномен регулярных массовых спортивных мероприятий получил особенное развитие в 1970 г. — это марафоны в Париже и Медоке, заезды велосипедистов, гонка «Эндюро дю Туке» на мотоциклах и т. д.

ВОЗРАСТЫ ЖИЗНИ

Вступление в жизнь

В момент, когда акушер произнес громким голосом: «Королева будет рожать!», «толпы любопытных, хлынувшие в комнату, были так многочисленны и шумны, что их движение едва не убило королеву». Благодаря мадам Жанне Луизе де Кампан, служившей при дворе, мы знаем, как происходили роды в дореволюционной Франции. Речь идет, несомненно, о Марии Антуанетте и рождении ее дочери Марии Терезы Французской в 1778 г.

Несмотря на то что речь идет о королеве, она была прежде всего женщиной, как и другие француженки, и для нее радость материнства иногда давалась нелегко.

В то время естественные роды — головой вперед — противопоставляли родам против природы, в тех случаях, когда ребенок располагался по-другому, или еще «трудным» родам, когда требовалось использование акушерских инструментов. У живой матери акушерки не могли произвести кесарево сечение: надо было, чтобы ребенок «выпал в мир». Поэтому врачи осуждали «согревающие» методы, «настойки касторового масла, шафрана, сои, амбровое масло, вино, ароматизированное вино, кофе, водку… ибо это настоящие яды, которые воспламеняют матку, мешая ей сокращаться, заставляя набухать ткани, через которые проходит ребенок, сужая родовые пути».

В дореволюционной Франции большинство зачатий приходилось на период с мая по август и на декабрь-январь, что довольно хорошо соотносится с наплывом к алтарям, который происходил в ноябре и феврале, согласно решениям Тридентского собора, до начала Рождественского и Великого постов. Венчание никогда не происходило в пятницу, так как это постный день, чаще в понедельник или во вторник, пока в XIX столетии в городах не победила суббота. День венчания отмечался тремя главными событиями: религиозной церемонией, застольем и танцами. Долгое время свадебному кортежу предшествовал ритуал со спрятанной невестой, кортеж традиционно прибывал в церковь с опозданием, после обмена согласием новобрачные и гости возвращались к отцу невесты, а по окончании обеда наступало время танцев, причем их обязательно открывали молодожены.

Во время беременности больше всего запретов было связано с желаниями — «желания беременной женщины, живые и внезапные», как говорилось в словаре Литтре. Например, было запрещено чесаться, так как считалось, что ребенок при рождении может иметь «винные пятна» или другие следы. Чтобы обеспечить легкие роды, надо было носить освященный пояс св. Маргариты — одной из самых известных покровительниц женщин, мучающихся при родах. Существовали также паломничества для беременных женщин; так, в Париже в XVI в. шестьдесят или семьдесят разных святых, как считалось, могли облегчить родовые муки. Если хотели узнать пол ребенка, то в деревнях самый распространенный способ гадания заключался в следующем: будущая мать должна была встать в рубашке и бросить между грудями монету. Если она упадет направо, то будет мальчик, если налево, то девочка. Можно было еще изучать