Иллюзия обмана - Илона Романова

VI

Эту ночь Кайниол решил провести в "Неудавшемся гладиолусе". Комната, как будто и не переживавшая пожара, встретила своего бывшего хозяина привычным теплом запахов. Все вещи лежали на тех же местах, как будто ожидали его возвращения. Он почти не бывал здесь с того дня, когда сбежал в Мэнигу. Юноша долго не решался войти, пытаясь понять, что же всё-таки изменилось. То ли он уже привык к большим залам, то ли комната стала меньше, то ли он просто вырос…

Император плотно замкнул дверь. Скинул обувь и, не раздеваясь, упал на постель. Усмехнулся, вспомнив, как в детстве получал за это нагоняи. Он безумно устал за день, но долго не мог сомкнуть глаз. Воспоминания вились, как назойливые насекомые. Мысли возвращались то к матери, то к Оканель, то уводили в Мэнигу, то плутали по бесконечным временным прибежищам, заменявшим дом в пору скитаний…

Кажется, снова надвигалась гроза. Во всяком случае, становилось всё более душно…

Кайниол открыл окно. Вспрыгнул на подоконник. Свесил босые ноги в сад и соскользнул на тропинку. Раньше он всегда так убегал из дому. Не потому, что было необходимо, а так… из ухарства. Сейчас он сделал это просто по привычке. Мелкие камешки нещадно кололи стопы, последнее время привыкшие к мягкой обуви и гладким дорогам. Он собрался было повернуть обратно. Потом передумал. "Обтерплюсь! — усмехнулся он. — Тоже императорский сынок выискался!" И действительно, вскоре он перестал замечать неровности.

Он шёл и шёл, а сад всё не кончался. Кайниол решил, что непременно должен дойти до конца. Зачем? Кто его знает… Просто, должен и всё.

Тропа то расширялась так, что могла бы пропустить всадника, то резко сужалась ровно настолько, что между деревьями едва протискивался худенький юноша. Вокруг стояла почти непроглядная темнота, но ощущение важной цели, вело Императора вперёд и вперёд. Странное дело, усталость уже не так донимала молодого человека… Один сад сменялся другим. Тот — третьим, четвёртым и так далее… Кайниол уже научился различать их границы. К тому же, несмотря на то, что едва перевалило за полночь, вокруг стало заметно светлее.

И вот, когда он почувствовал, что растворяется в дороге, становясь её неотъемлемой частью, тропа закончилась, а точнее, превратилась в городскую улицу, прямую, как стебель гладиолуса. Точнее говоря, это была аллея, поскольку в чуднóм городе не было ни одного дома — только сады. Они были много прекраснее амграманских, но юноша шёл мимо них, почти не замечая…

В самом конце улицы показалась женская фигура. Не узнать её было невозможно.

— Оканель… — прошептал Император. — Оканель! — закричал он в полный голос.

И бросился к ней.

Внезапный порыв холодного ветра ударил ему в лицо. Такой же попытался остановить юную женщину. Но они бежали друг другу навстречу. Всё быстрее, разгоняя ветер. И окликая друг друга, словно боясь потерять из вида…

Дышать становилось всё труднее…

Кайниол проснулся то ли от духоты, то ли от того, что оказался на краю и без того неширокой кровати. Этого не могло быть, но рядом была Оканель…

Если обретённого — не отнять, то… что же говорить о возвращённом?

…Когда назавтра они пришли во дворец, статуи у фонтана больше не было…

ПОВЕЛИТЕЛЬ

I

Грейф Нюд не хотел признавать, что попал впросак, и до Кайниола теперь не добраться. Нужно было искать другой выход, а голова категорически отказывалась думать. Время уходило в никуда. Два дня прошли в бессмысленной суете. Колдун развлекался тем, что постоянно менял внешность, щеголяя перед царедворцами то в своём обличии, то изображая Цервемзу. Толку от этого не было никакого, но, по крайней мере, Правитель был хоть чем-то занят. На третий день этот маскарад стал ему надоедать — уж больно много сил отнимало каждое перевоплощение, а слугам было совершенно безразлично, чьи приказы исполнять. Стоило остановиться на каком-нибудь одном образе. Старик заперся в императорском кабинете и долго вертелся перед зеркалом. Несколько раз он менял личины, выбирая, чья внешность больше ему подходит. Цервемза выглядел более представительным и даже породистым, зато Грейф Нюд был привычен, как удобная одежда, которую носишь, не замечая, словно вторую кожу. Глубоко вздохнув, Колдун вернул себе прежний облик. Потом не без сожаления уничтожил зеркало…

Утром четвёртого дня он проснулся совершенно разбитым и не выспавшимся. В Мэниге стояла немыслимая жара, а Колдуна бил жесточайший озноб и одновременно бросало в пот. Сначала он подумал, что заболевает. Он укутался в плащ и принялся хлебать разные зелья, запивая их подогретым вином. Обычно это помогало. На этот раз холод не только не отступал, напротив, становился сильнее. Противная влага всё выступала на теле. Поначалу он пытался вытереться и переодеться, но и полотенца и одежда оставались сухими. А пот всё тёк и тёк… Старик попытался не обращать внимания на свою хворь. Он сидел, ни о чём не думая, и бездумно листал одну из своих колдовских книг…

Капля упала со лба и прожгла фолиант насквозь, пройдя даже сквозь переплёт. И тут Колдун всё понял… Никакой это был не пот, просто в Сударбе произошло нечто, заставившее Воды Без Плеска выйти из берегов. Он достал свой флакон с водой и быстро плеснул на книгу. Стук камешка, покатившегося по полу, подтвердил его подозрения.

— Мы в опасности! — неожиданно раздавшийся откуда-то изнутри голос, поначалу испугал Грейфа Нюда.

Воды впервые заговорили с тем, кто их берёг.

— Что произошло?

— В Дросвоскре появилась двойня, родившаяся… — голос в ужасе умолк.

— …у Светящихся Вод, надо полагать?

— Да. Они получили Дары. И создали Круг. Сильнее, чем уничтоживший наше Озеро. Они не должны жить.

— Это понятно… Что ещё?

— Мы хотим властвовать. Нам нужен Лоз.

Колдун лихорадочно соображал.

— Значит так… — наконец проговорил он. — Для начала я должен согреться и высохнуть. Иначе… всё кончится прямо сейчас.

Он снова открыл свой флакон.

Озноб мгновенно прекратился. Холодные капли, покрывавшие тело, исчезли.

— Так-то лучше! — хмыкнул Старик. — Лоз вам, значит, нужен? Мне тоже… Так же, как и власть… Только как его найти?

— Просто иди. И придёшь. Так же как пришёл в самый первый раз.

Грейфа Нюда передёрнуло от воспоминаний. Он немного помолчал. Перевёл дух. И всё-таки спросил:

— Так. Предположим, я доберусь до Рассыпавшегося. Как его собрать?

Его пробрала лёгкая дрожь, подобная язвительному хихиканью.

— Твоими стараниями Лоз уже собран. Почти. Ему не хватает лишь одного — нашей силы. Пока же он заперт в своей вотчине. Длинномордые потрудились. Если не поторопишься, он нападёт первым. Он тоже хочет власти. А теперь ещё и свободы.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});