Ковчег 5.0. Межавторский цикл - Руслан Алексеевич Михайлов

испугался, как бы они не лопнули от натуги.

– Соляра, – довольным голосом сообщил мне Голд, понюхав пробку на цепочке, которую протянул ему Азиз. – Живем, народ!

– Потом одну Азизу. – Негр погромыхал звенящей цепочкой. – Красиво. И одну – маленькой хозяйке. Тоже красиво.

– Да не вопрос. – Я сунул Насте факел и подошел к дизелю. – Однако стянем брезент, глянем, что внутри? Сдается мне, что там штука, за которую Рэнди душу Люту продаст.

– А то, – отозвался Голд. – Спорим, что запустится?

– Да ну тебя, с тобой спорить – себе дороже, – хмыкнул я, и мы стянули с агрегата полог.

Был дизель невелик, красив и пылен.

– Лить сюда. – Голд пошерудил пальцами, что-то отвернул, чем-то щелкнул. – Видал я такой уже в одном… Ну, не важно.

– Ведро. – Азиз показал пальцем на стену, там и впрямь висело на каком-то крюке пыльное ведро.

– Интересно, он сможет накренить бочку? – задумчиво окинул взглядом исполина Голд. – Шланга здесь точно нет, а ведро только одно, так что вариант, собственно, один.

Азиз пожал плечами, подошел к бочке, резким движением сдвинул ее с места и немного накренил. Такое ощущение, что ему было не так уж и тяжело. Топливо полилось в ведро.

– Все, – спустя несколько секунд сказал Голд. – Шабаш.

– Ф-фух, – произнес Азиз и сел прямо на пол.

– Ну, здоров, – с завистью отметил Бур. – Зверюга, а?

Топливо перелилось в бак генератора, Голд еще немного чего-то там поколдовал, пробормотал что-то про масло, нажал какую-то кнопку, повернул рычажок – и ничего не произошло.

– Елки-палки, – расстроенно сказал он, постоял с полминуты, подумал и начал шарить по углам, а после даже заглянул под двигатель.

– Чего мы тут застряли? – сердито пробубнила Настя. – Пошли уже дальше.

– Не жужжи, пчелка, – задумчиво пробормотал Голд. – Ага, вот он.

В руках у него была какая-то кривая железка, которой он гордо помахал.

– Так, мускулистый наш, иди сюда, – поманил он пальцем великана. – И что бы мы без тебя делали?

Голд вставил кривую палку в какое-то гнездо и строго сказал Азизу:

– Крутанешь – и сразу в сторону. Руки береги, а то отобьет их на фиг. Не заведется – будем дальше крутить.

– Азиз знай, – покивал башкой негр. – Азиз видел дома.

Я смотрел на это все, как на сцену из какого-то фильма. Ничего подобного я сроду не видал. Кнопки, тумблеры и, конечно, цифровые табло – это было понятно. А вот кривая фигулина – это экзотика.

Азиз крутанул железку, сразу сиганув в сторону, но результата не воспоследовало. Крутанул второй, третий, после Голд показал ему большой палец, чем-то щелкнул, что-то подергал – и, к нашему восторгу, генератор чихнул, кашлянул, подняв облако пыли с пола, и ритмично застучал. Он заработал, но светлее нам не стало.

– И где свет? – поинтересовалась Настя.

– Не знаю, – развел руками Голд. – Должен быть – генератор-то работает.

– И провода есть, – сказал вдруг Бур. – Смотрите.

Он поднес горящую ветку к стене, и мы увидели под самым потолком несколько толстых кабелей, идущих в генераторную комнату.

– Рубильник, – дошло вдруг до меня. – Надо же рубильник включить, тогда пойдет подача света. Ну, при условии, что есть чему светить.

– Есть, – заверил меня Голд. – Это тебе не комнатные лампы, тут, брат, военный объект. Хотя кому я рассказываю?

– А кому ты рассказываешь? – вкрадчиво спросила Милена.

Но Голд уже подошел ко мне, я дернул на себя ручку центральной двери, и вопрос Милены так и повис в пустоте.

А вот это уже был склад. Тусклый свет наших факелов вырвал из темноты равномерные штабели ящиков, аккуратно расставленных посреди довольно большого помещения и накрытых все тем же брезентом. Еще какое-то количество ящиков поменьше стояло у стен.

– Надо думать, рубильник вон там, у входа, – оживленно сообщил Бур. – Это ж та самая дверь, что мы нашли!

– Чего тут думать, по проводам иди – и все. – Голд не любил банальностей, я это уже заметил.

Оба оказались правы – и дверь была та самая, и рубильник был в наличии, прямоугольный, с длинной ручкой. Голд уцепился за него, дернул, опуская вниз, что-то зажужжало, мигнул, погас и снова мигнул тусклый свет, подрожал немного, потрепав нам нервы, и, наконец, загорелся чуть ярче, на этот раз – уже ровно и вполне достаточно для того, чтобы разогнать темноту.

– Господи, электричество! – чуть не заплакала Милена. – Вроде бы – какая ерунда, а как же хорошо-то, а?

– Пошли еще соляры дольем, – деловито сказал Голд Азизу. – Не стоит экспериментировать с перепадами электричества и с дизельком, второй раз может и не выйти его запустить. Горит-то, дай бог, четверть ламп, а то и меньше.

Я кинул взгляд на потолок. Ну да, так оно и есть.

– Ладно. – Я с трудом подавлял в себе желание немедленно стащить хоть один ящик со штабелей и глянуть, что же внутри. – Милена, Настя, идите к тому входу, давайте сюда народ спускайте, но только не весь. Маркетологи пусть на посту остаются, потом их сменим.

Девушки ушли, с интересом поглядывая на ящики, я же глянул на Бура.

– Ну, чего, гложет любопытство?

– Да не меньше, чем тебя, – ответил тот. – Хотя нет, наверное, все-таки меньше. Вот кабы здесь кресло стоматологическое немецкое было или на выбор десять ящиков лучших сортов виски…

– Каждому свое. – Я подошел к ближайшему штабелю, он состоял из четырех рядов, в каждом – десять длинных ящиков. – Давай, цепляй верхний, спускаем его на пол.

Мы кое-как стянули очень тяжелый ящик, грохнули им о бетонный пол, я буквально трясущимися руками раскрыл боковые замки и откинул крышку.

– Ф-ф-фу. – Я выдохнул. Все. Мы шли не зря.

Я, шалея от радости, достал из ящика блестящий темной сталью автомат и испытал большое желание его облобызать.

– Ух ты! – Бур тоже, наклонившись, достал из ящика оружие и спросил, прямо как давеча Настя у Владека: – А как его зовут?

– Не знаю пока. – Я внимательно осмотрел автомат, но света было мало, если клеймо оружейного концерна где-то и значилось, то я его не увидел – Но напоминает Heckler & Koch.

Надо отметить, что немецкие оружейники, когда-то давно найдя оптимальные для своих моделей формы, ничего в них особо не меняли, кроме каких-то модификаций, и мне хорошо был знаком родоначальник серии НК416 под патрон пять пятьдесят шесть на сорок пять.

Вот этот автомат был очень похож на него – трехпозиционный переключатель режимов стрельбы, удлиненный ствол, складной приклад. Добротная вещь, без разговоров.

Магазины находились в специальных отсеках, по одному на каждый ствол, которых в ящике было восемь. В каждом из четырех штабелей по десять ящиков, и таких «пирамид» здесь не одна и не две. Мама моя, мы богаты, как… Как не знаю кто!

– А как стрелять? – с интересом спросил Бур, пытаясь оттянуть затвор, видимо ориентируясь на героев сериалов и выдавая свое полное незнание оружия.

– Пока – никак, – строго глянул я на него. – Их сначала надо почистить, удалить старую смазку. Вон, видишь, она аж заскорузла тут вся.

Надо было бы положить автомат обратно, в ящик, к шести другим его собратьям, но не хотелось выпускать оружие из рук.

Под потолком потихоньку зажглось еще несколько ламп, видно, они просыпались от спячки.

– А давай вон те ящики глянем, – сказал Бур, положив автомат на место. – Они вроде как поменьше, там чего, интересно?

Я согласился, с великой печалью тоже вернул оружие в ящик и пошел к штабелям, которые были неподалеку от выхода из комнаты.

В этом штабеле были укороченные автоматы с очень длинными коробчатыми магазинами на сорок патронов, пустыми, но почему-то уже пристегнутыми к ним, и довольно удобным раскладным прикладом. Патрон, впрочем, явно все тот же, пять пятьдесят шесть на сорок пять, похоже, он тут был самый ходовой.

– Во, мне этот нравится. – Бур с удовольствием держал в руках нетяжелый автомат. – Тот больно здоровый, а этот – то, что доктор прописал.

– Ну да. – Я повертел оружие в руках. Похож на нашего российского дедушку АКСУ, но не он, есть отличия.

Дверь хлопнула, в зал вошел довольный Голд, увидел меня с автоматом и потер руки.

– Ну что, мы богаты?

– Не то слово. – Я протянул ему оружие. – А вон там – штурмовые, со всеми делами.

– А там? – Голд показал мне на ящики у самой стены, после ловко отстегнул магазин, как и я, и тоже явно подивился, что он уже пристегнут.

– Славная игрушка, но надо смазать. – Голд снова вставил магазин, ловко передернул затвор, откинул приклад, приложил автомат к плечу. – Будет, чем нашим красавицам в крепости заниматься.

– Ну да. – Я окинул богатство взглядом, и меня захлестнули сразу два чувства – все той же радости и безумной жадности. – Остался пустяк – доставить это счастье домой.

– Все за раз