Довод Королей - Вера Камша

Дорога обогнула лес и пошла под уклон. По ней ездили нечасто. Сайрэ не была крупным портом, просто несколько десятков рыбацких домишек. Крис больно споткнулся о камень и тихо и обиженно заржал. Сезар натянул поводья, заставляя перейти беднягу на шаг, отец сделал то же самое. На сей раз кони не возражали. Они и впрямь начинали уставать, а им еще бежать и бежать.

Анри положил руку на взмыленную шею Веверлея, и тот, не смея заржать, обернулся и посмотрел на хозяина. Он понимал, что раз его заставляют так долго скакать, то это нужно. Очень нужно. Но он устал и хотел пить. Анри погладил жеребца и пробормотал ему что-то нежное; конь, поведя ушами, предпринял попытку вновь пуститься галопом. Повелитель был ему благодарен и им доволен, а ради этого атэвский иноходец готов на любые жертвы. Мальвани это знал, но заставил жеребца еще пару десятинок идти шагом и лишь потом, улыбнувшись бледному, как полотно, сыну, сжал коленями конские бока. Лошади рванулись, всадники приникли к блестящим шеям. Начинало темнеть, а дорога была не из легких. То и дело кони спотыкались о камни и выбоины, один раз чуть ли не на середине дороги оказался растрепанный куст, от которого с испугом шарахнулся серый Сезара.

Еще пол-оры. Вечер стремительно переходил в ночь, светлым оставалось только небо. Но вот стало черным и оно. Кони задышали часто и неровно, пришлось отдыхать, а потом идти кентером. Сколько же вес они проскакали? В темноте не понять.

– Сезар, отдыхаем.

Анри спешился первым и опустился на землю рядом с Веверлеем. Жеребцы опустили головы, роняя на траву хлопья пены. Ноги у них дрожали, они хрипло и прерывисто дышали, по вздымавшимся бокам стекал пот.

– Отец, мы успеем?

– Не думай об этом. Мы должны сделать все, что можем, и даже больше.

– Я люблю ее.

– Я знаю...

2892 год от В.И.

15-й день месяца Дракона.

Арция. Мунт

– Мы все проверили, государь, – Антуан Бэррот с трудом сдерживал радость. – Ошибки быть не может, клирик прав.

– Я знаю, что он прав, – устало сказал Александр, – Можете идти.

– Я просил Артура усилить караулы.

– Благодарю, но вряд ли мне что-то угрожает.

Отец Артура поклонился и вышел той стремительной походкой, которая появляется у человека, довольного жизнью и уверенного в том, что его ждут великие дела.

– Рито...

– Ау? – мириец не назвал его Ваше Величество, и Александр был готов его за это расцеловать.

– Я вспомнил ту женщину. Филипп был в нее безумно влюблен, а потом оставил. Высокая, светлые косы... Тебе такие нравятся. Элла немного на нее похожа. Внешне, я имею в виду, по сути это небо и земля. Потом Клотильда куда-то исчезла, я и подумать не мог, что она законная жена Филиппа, что у них ребенок... Я должен поговорить с ней и с девочкой! Думаю, найти их несложно, клирик скажет, где. Они должны узнать, что по отношению к ним справедливость восторжествовала. Проклятый не отметь Филиппа Вилльо, он стал бы великим государем. Ну да что теперь жалеть, нужно думать, как быть дальше.

– А чего думать, – пожал плечами Кэрна, – коронация назначена, приглашения разосланы. Гартажи и Ландеи к этому времени подойдут, но по мне – это лишняя предосторожность, на тебя Арция и так разве что не молится.

– Ваше Величество, – на пороге возник очень серьезный лакей в черной с золотом ливрее.

– Я еще не король.

– Монсигнор герцог, к вам Элеонора Вилльо.

– Хорошо.

Элеонора вошла в кабинет, шурша шелками, и густой аромат фрезии и персика напомнил Александру спальню брата и их последний разговор.

– Александр, – как же он ненавидел этот ее сладкий и кроткий тон, ведь она же убить его готова, – могу я вас по-прежнему так называть?

– Разумеется, – в некоторых случаях на лицемерие и ложь можно отвечать только лицемерием и ложью.

– Я хотела бы поговорить с вами наедине...

Так, а вот этого не будет. Ему нужен свидетель.

– От маркиза Гаэтано у меня тайн нет.

– Наверное, я это заслужила, – королева кротко вздохнула, – я сделала много ошибок, самой главной из которых было то, что я считала замужеством, но прошлого не вернешь. Что с нами будет, Александр? Со мной и с моими детьми?

– Вы не будете ни в чем нуждаться, сигнора. Я прослежу, чтоб вам оказывалось соответствующее уважение. Вы стали жертвой обмана, и я сделаю все, чтобы смягчить его последствия.

– Что будет с детьми?

– Мальчики получат титулы графов и владения в Эстре, Элеонора, Мария и Анна, когда подрастут, смогут посещать все балы и приемы, я не сомневаюсь, они сделают блестящие партии. Приданое я им дам, но лучшее их приданое – ваша красота, сигнора.

– Благодарю вас, Александр, – королева повернулась, чтобы выйти, и Александр мягко добавил:

– Мне очень жаль, что так случилась.

Она ничего не ответила, Сандер какое-то время молча смотрел ей вслед.

– Я чувствую себя предателем, Рито. Да, в глазах Церкви они не были супругами, но Филипп хотел видеть своего сына королем, он даже брата ради этого не пожалел... Если б только он был со мной откровенен!

– То что? – голос Рито не предвещал ничего хорошего.

– Я бы что-нибудь придумал, уломал бы клирика, поговорил бы с настоящей женой Филиппа, она бы сказала старику, чтобы он этого не делал...

– Сандер, может быть, хватит жертвовать собой? Даже не собой, а Арцией. Неужели ты не видишь, как все устали от этой своры?!

– Вилльо были не опасны. Протектором был я...

– И они во главе с вдовой с ходу нарушили последнюю волю Филиппа.

– Мальчик в этом не виноват. И они струсили, как только поняли, что мы их прихватили. Теперь-то они уж точно не опасны.

– Не опасны? Такие не опасны только мертвыми, но я что-то не очень верю, что ты начнешь десятками истреблять родичей, какими бы гнусными они ни были.

– Не начну, – признался Александр и неожиданно улыбнулся.

Нэо Рамиэрль

Тэноллиан стал первым эльфом, убитым Рамиэрлем. Так вышло. Роман Ясный с ранней юности не выпускал из рук оружия. Сначала он защищал себя и старого Анна, затем ставка стала выше, но на соплеменников руку он не поднял ни разу. Конечно, останься Эанке и Фэриен живы, схватка была бы неизбежной, но Геро избавила его от необходимости мстить за отца, а других врагов среди эльфов Тарры у Нэо не было. Но Тэноллиан заслужил свою судьбу. И Ильгэйбэ тоже, хотя решать, как поступить с ней, хвала Звездному Лебедю, предстоит не ему, а Эльрагиллу. Стараясь не глядеть на мертвеца, Роман коснулся плеча Солнечного владыки.

– Осталось совсем немного.

Он лгал. То есть не совсем лгал, для Эльрагилла худшее и впрямь позади, если, разумеется, он, Нэо Рамиэрль, сможет довершить начатое. Он знал о заклятиях крови, но никогда ими не пользовался. В Тарре у него вряд ли что-нибудь бы вышло, но Луциана была до такой степени пронизана силой Света, что волшба Романа имела шанс на успех. Разведчик сосредоточился на браслете, снятом с Владыки. Как же рознилось заклятье Петли от того, что он некогда наложил на рысь Геро! И вместе с тем было у них и общее – неразрывная связь между живыми существами, от которой освобождала или смерть, или вмешательство мага более сильного, чем сотворивший изначальную волшбу.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});