Черная книга коммунизма - Стефан Куртуа

Политический террор

Бразды правления в стране находились в руках КХАД, афганской секретной полиции, аналогичной советскому КГБ. Эти службы держали под контролем места заключения и широко применяли пытки и убийства. Если официально деятельностью КХАД заправлял Мухаммед Наджибулла, то «пытки и допросы в подвластных КХАД местах лишения свободы с начала советской оккупации держал в своих руках сорокалетний (…) советский таджик по имени Ватан-шах». Тюрьма Поли-Чарки, расположенная в двенадцати километрах к востоку от Кабула, опустела после амнистии, объявленной с приходом к власти Бабрака Кармаля. Однако в феврале 1980 года Кармаль ввел военное положение, и тюрьмы снова заполнились. «Эта тюрьма состоит из восьми блоков, расположенных на манер спиц вокруг оси колеса. (…) Блок номер один был отведен для заключенных, уже допрошенных, но пока еще не осужденных. Во втором блоке были собраны самые важные узники, главным образом уцелевшие коммунистические деятели из утративших власть группировок. (…) В четвертом блоке держали нерядовых заключенных (…), блока номер три боялись больше всего, ибо он был окружен двумя другими и до него не доходили солнечные лучи; именно здесь, в этих карцерах, содержали самых строптивых узников. Камеры третьего блока были такими тесными, что в них нельзя было ни встать, ни лечь. Камеры были переполнены. (…) Весной 1982 года тюрьму расширили вглубь за счет создания подземных казематов. Должно быть, именно об этих подземных камерах с ужасом вспоминали узники, называя их «тоннелями». (…) По сведениям, в тюрьме Поли-Чарки содержалось от 12 до 15 тысяч узников. К этой цифре следует добавить по меньшей мере еще 5 тысяч политических заключенных, сидевших в других тюрьмах Кабула и еще в восьми основных местах лишения свободы».

Опубликованный в начале 1986 года Организацией Объединенных Наций доклад о правах человека в Афганистане содержал обвинение КХАД, там же эта организация была названа «машиной для пыток». В докладе указывалось, что под началом КХАД находятся семь мест заключения в Кабуле: «1) Отдел № 5, известный под названием Хад-и-Пяндж. 2) Штаб-квартира КХАД в районе Шашарак. 3) Здание Министерства внутренних дел. 4) Центральный отдел допросов, известный как Седарат. 5) Отделы военного подразделения КХАД, известные под названием Кхади-Низами, и два отдельных строения по соседству со зданием Седарата. 6) Дом Ахмад Шах-хана. 7) Дом Вазир Акбар-хана, где размещался отдел КХАД в районе Ховзаи-Банкат».

Кроме того, КХАД реквизировал двести частных домов вокруг столицы и в крупных городах, а также тюрьмы и военные пункты. «Что касается характера пыток, — говорилось далее в докладе, — то специальному уполномоченному удалось получить свидетельства о полном наборе применявшихся способов пыток. Один бывший офицер службы безопасности в своих свидетельских показаниях назвал восемь типов пыток: пытки электрошоком, применявшиеся главным образом на мужских половых органах и женской груди; вырывание ногтей с применением электрошока; лишение узников возможности отправлять свои естественные физиологические потребности, так что по истечении какого-то времени они были вынуждены оправляться на глазах у сокамерников (…); введение в анус мужчин деревянных предметов, чаще всего этому подвергались особо уважаемые люди почтенного возраста; выдергивание у заключенных бороды по волоску, эта участь главным образом постигала стариков и служителей религиозного культа; кроме того, заключенным крепко сжимали горло, заставляя широко разинуть рот, а потом мочились туда; против узников использовали полицейских собак; узников на длительное время подвешивали за ноги вниз головой; женщин насиловали, связывая их по ногам и рукам, а также засовывали им во влагалище различные предметы». Ко всем физическим пыткам следует добавить и пытки психологического свойства: имитация убийства, насилие над близкими на глазах заключенного, ложное освобождение. Советники из СССР принимали участие в допросах и оказывали палачам вооруженную поддержку. Кристофер Эндрю и Олег Гордиевский[156] отмечают, что «КГБ перенесло на афганскую землю многие ужасы своего сталинского прошлого». В КХАД насчитывалось 70 тысяч афганцев, в том числе 30 тысяч гражданского населения, которые находились под контролем полутора тысяч офицеров КГБ.

Несмотря на политический террор, который свирепствовал в Кабуле с момента коммунистического переворота, возрастало число повстанческих группировок, и бомбы то и дело точно попадали в места пребывания руководящих коммунистических функционеров. Множились массовые манифестации. Так, 27 апреля 1980 года студенты объявили недельную забастовку, желая таким образом на свой манер отметить годовщину государственного переворота. В ходе этой манифестации, по некоторым оценкам, были убиты шестьдесят студентов, среди них шесть девушек. Забастовка продлилась целый месяц. В результате в тюрьме оказалось множество студентов и студенток, некоторые из них подвергались пыткам. «Самыми удачливыми были те, кого временно или окончательно исключили из учебных заведений». К людям, не принадлежащим к коммунистической партии, применялся запрет на профессии. Еще более суровые репрессии коснулись преподавателей и учащихся. «Желая нагнать побольше страха на учащихся средних учебных заведений, палачи отводили их в камеры ужаса, где пытали повстанцев; Фарида Ахмади видела в камере ужаса КХАД отрубленные и разбросанные по полу человеческие конечности. (…) Выборочно жертв из студенческой среды иногда выпускали на свободу, чтобы они сеяли ужас среди товарищей и своими рассказами предостерегали тех от новых выступлений».

Осенью 1983 года «Международная амнистия» опубликовала документ, где содержался призыв к освобождению некоторых заключенных. Профессор Хасан Каххар, декан исторического факультета, специалист по афганской истории, который преподавал в Бостонском и Гарвардском университетах, был арестован за то, что оказывал поддержку членам фракции «Парчам» (хоть и не состоял членом НДПА) и давал у себя приют многим нуждающимся в нем людям. Суд над ним шел при закрытых дверях, без адвоката. Он был осужден за контрреволюционные преступления и приговорен к восьми годам лишения свободы. Двое его коллег, тоже профессора, были осуждены на десять и восемь лет тюремного заключения. Единственный афганский физик-атомщик Мухаммед Юнис Акбари был в 1983 году отстранен от работы, арестован и лишен свободы без предъявления обвинения; до этого он уже дважды сидел за решеткой — в 1981 и в 1983 годах, после чего в 1984 году был приговорен к смертной казни. Приговор был приведен в исполнение в 1990 году. Представителей интеллигенции, которые принимали участие в деятельности групп, пытавшихся найти пути к восстановлению мира в стране, также сажали в тюрьмы. Всякого, кто мог представлять хоть малейшую угрозу режиму, методично устраняли.

Любая достоверная информация держалась под строжайшим контролем. Иностранцы, не получившие аккредитации режима, объявлялись persona поп grata; та же участь неотвратимо постигала врачей и журналистов. С момента ареста советские представители препровождали их в центральную тюрьму, где подвергали допросу. Физических пыток к ним не применяли, ведь гуманитарные общества были в курсе, что они находились на территории Афганистана, и незамедлительно требовали их освобождения. И все же, несмотря на гуманитарный характер их присутствия на территории страны, в ходе фальсифицированных, ловко инсценированных судебных процессов их все-таки вынуждали делать ложные признания в шпионской деятельности в пользу иностранных государств и участии в вооруженных выступлениях мятежников.

Поскольку иностранцы были неудобными свидетелями, их не пытали и не убивали. Любого же попавшего под подозрение афганца, напротив, методично и неотвратимо арестовывали, подвергали пыткам, а потом, как правило, убивали. Так, сторонники созданной в 1966 году пуштунской социал-демократической партии (Афган Мелат) были арестованы 18 мая 1983 года, хотя в то время ее члены не оказывали никакой поддержки афганским повстанцам. «Международная амнистия» опубликовала список (дополненный впоследствии новыми именами) из восемнадцати подвергнутых аресту сторонников партии, которые якобы выступили с «публичными признаниями». В период между 8 июня 1980 года и 22 апреля 1982 года правительство официально объявило о более чем пятидесяти смертных приговорах за контрреволюционную деятельность, в 1984 году — о семидесяти семи приговорах, в 1985 — о сорока.

19 апреля 1992 года была захвачена тюрьма Поли-Чарки и освобождены 4 тысячи заключенных. А в мае 1992 года вблизи нее обнаружили место массового захоронения, где были погребены 12 тысяч трупов. Летом 1986 года Шах Базгар провел опрос, в котором участвовали 52 тысячи узников тюрем Кабула и 13 тысяч побывавших в местах заключения Джелалабада. По подсчетам специалистов общее число узников тюрем превысило 100 тысяч человек.