Разочарованные (СИ) - "WeiBe_Lilie"

Два галстука – слизеринский и гриффиндорский – обвили ее запястья. Они же и зафиксировали ее руки, надежно привязав девушку к кровати. Она была подвижной, но вот оказать должного сопротивления не могла, как ни старалась. Чары на комнату, чтобы никто не побеспокоил. Никто – Блейз, который стал слишком уж опекать девушку. Его девушку.

– Малфой, это не нормально, – попыталась она его образумить.

Он потянул ее за волосы, заставив максимально откинут голову назад. Их глаза встретились. Он никогда бы так не сделал, но он прекрасно помнил, как течет его гриффиндорка при появлении грубости. Он прекрасно помнил, как чуть сам не кончил в штаны, когда она попросила плюнуть ей в рот в Выручай-комнате.

– Грейнджер, давай просто повторим то, что происходит в Выручай-комнате?

Но это было не предложение. Это была констатация факта. Он запечатлел невесомый поцелуй на ее лбу, а затем надавил девушке на спину, задавая необходимый для него прогиб. Но Гермиону это не устраивала, поэтому она пыталась наотмашь пнуть его ногами.

– Если ты не прекратишь, то я тебя накажу, – предупреждает Драко.

И конечно же, на радость слизеринцу, она не прекратила.

– Попроси меня, и я остановлюсь, – доносится до Гермионы, но она никак не понимает, о чем его нужно попросить.

А в следующую секунду на нежную кожу ягодиц опускается ремень. Хороший, брендовый ремень из драконьей кожи. Она взвизгнула, лаская слух парня. Малфой давно понял, что боль может заводить, просто редко кто разделял подобное, но Грейнджер показала ему, что не против иногда позволять делать с собой все. И сейчас ему не нужен был жалкий час – сегодня у него впереди целая ночь.

Уже на третьем ударе ремень смог рассечь кожу, оставляя после себя багровый рубец, который немного кровоточил. Но она по-прежнему не просила его. Он нанес еще три удара, заставляя девушку сорвать глотку в крике. Новые удары, чуть слабее, чем предыдущие, задели ее половые губы. Намеренно. Это был нечеловеческий вопль, Драко даже замер, ожидая мольбы, но она по-прежнему молча плакала. Десятый удар был финальным – дальше слизеринец сам не смог продолжить.

Ремень выпал из вспотевших пальцев, которые стали ощупывать нанесенный ущерб. Чертовски нежно. До боли приятно. Кончиками пальцев он прошелся по каждой припухлости, размазывая местами выступающую кровь. И эта нежность добила гриффиндорку.

– Пожалуйста, – только смогла прошептать она.

Но он услышал. Он все понял. Она разрыдалась сильнее, когда он стал нежно поглаживать ее по спине. Но Малфой всегда оставался Малфоем, тем более, когда был без одежды.

Гермиона вздрогнула всем телом, когда несколько его пальцев стали дразнить вход влагалища, а большой палец закружил по клитору. Удовольствие, щедро посыпанное болью. Всего лишь одно неверное движение в сторону, и она закричала бы от боли, но парень ловко удерживал ее на нужной стороне.

Малфой еще долго бы мог удерживать ее на этой сладкой грани, если бы не собственное возбуждение, на поводу которого он и пошел.

Было глубоко за полночь, когда Малфой рухнул рядом с девушкой. Щелчок пальцами, и путы, что ее все еще держали, спали. Она также рухнула, и он поспешил притянуть ее к себе.

У нее совершенно не было сил. Даже сказать, как все это было мерзко.Она и подумать не могла, что секс может быть настолько грязным и эгоистичным. Болела каждая клеточка, каждый атом. Завтра она поставит точку в этих отношениях. Она не позволит ему больше использовать свое тело, когда он не может выделить и пары минут на разговор.

Драко прижимал ее к себе. Дышал с ней в такт. Она была прекрасна. Под стать такому монстру, как он.

Было ли ему стыдно? – Отнюдь.

Жалел ли он? – Только о том, что заставил пить ее эти женские зелья.

Сейчас, когда жизнь казалась не такой уж и долгой, ценности становились другими.

Он положил руки на ее живот – он отдал бы все богатства мира, чтобы оставить в ней частичку себя. Ту частичку, которая бы напоминала о нем. О них. О их большой… чего-то там. О чем в книжках пишут.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Объятия успокаивали их души, и они забылись тревожным, но сном.

Уже завтра ее мир рухнет, ведь Драко отречется от нее. Но сегодня – сейчас – они были вдвоем.

Розовые очки спали неожиданно. Драко просто притянул ее к себе для поцелуя, и она ответила, со всем пылом, на который была способна. Она хотела сказать ему, что вчерашнее не должно повториться, но была перебита.

– Твою мать, – голос Гарри ее отрезвил, и она отпрянула от Драко.

– Поттер, Уизли, – поджал губы Малфой.

– Гермиона, отойди от этого урода, – Рон был сама любезность.

Вариантов была масса. Можно было начать нелепо оправдываться, громко заявлять, что это не то, о чем они подумали, или же вовсе провалиться сквозь землю от стыда.

Но Гермиона выбрала другой вариант.

– Он не урод, мальчики, – начала она издалека.

– Он лапал тебя, – прорычал Уизли.

– А тебе завидно, да? – подал голос Малфой.

– Не лапал, – поправила девушка. – Мы целовались.

– Гермиона! – ахнул Поттер.

– Да, Гарри, когда люди нравятся друг другу, они целуются.

– Нрав… – задыхался Уизли. – Он же хорек!

– Следите за выражениями, – просит девушка.

– Он тебя проклял? Заставил? Шантажирует? – Гарри отчаянно пытается найти объяснение увиденному. Он даже очки протер о мантию.

– Нет.

– Но он не может тебе нравится, – произносит Рон полным неверия голосом.

– Ты сам все видел, Уизли, – самодовольно произносит Драко.

Ему было приятно, что Грейнджер заявила, что он ей нравится. Но как же хотелось большего. Но с другой стороны – он был не готов афишировать их связь.

– Грейнджер, – Драко обезоруживающе улыбнулся, – если я с тобой трахался несколько раз, это не значит, что мы пара, увы, – и ушел, оставив ее одну разбираться в этой ситуации.

Гермиона шокировано смотрела ему вслед. Он нравился ей чуть больше, чем просто нравился. Чуть глубже. Возможно, это была влюбленность. Но сейчас она провожала его спину взглядом и не верила, что он так просто от нее отказался. Малфой казался не из пугливых.

– Ты спишь с ним? – голос Рона разрезал тишину.

– Больше не буду, – прошелестела она и убежала.

Жаль, что нельзя так просто сбежать от всех проблем.

Сам же Малфой с замиранием сердца ждал вечера. Ждал их очередную встречу в Выручай-комнате. Хотя сейчас он очень сомневался, что гриффиндорка придет. Но он сможет объяснить ей свое поведение. Если она придет.

И она пришла.

Она снова была такой, какой ему бы хотелось. Ни намека на то, что произошло днем. И Драко почувствовал облегчение. Ему не пришлось извиняться – да он и не был мастером в этом. Но его гриффиндорка не обижалась. И сейчас он с наслаждением, с закрытыми глазами, нежно трахал ее ротик. Она дарила ему чувство облегчения, а он в знак признательности не пытался засунуть поглубже.

Но все хорошее имеет особенность заканчиваться. И идиллия, в которой жил парень, не была исключением. Он кончил ей на лицо, запачкав грудь и волосы. И в этом момент открыл глаза. Серое встретилось с карим. В дверях Выручай-комнаты стояла… еще одна Грейнджер.

– Что?.. – вопрос повис в воздухе.

Грейнджер, что стояла в дверях, развернулась и побежала. Малфой рывком поднял Грейнджер, что только что наградила его отменными оральными ласками.

– Кто ты? – его рука с силой сжималась на шее девушке.

– Ты можешь остаться со мной еще минут десять и увидишь, – хрипит лже-Грейнджер. – Или же ты можешь побежать вслед за настоящей.

И Драко выбрал второй вариант. Отшвырнул ненастоящую Гермиону и, находу застегивая штаны, побежал, словно от этого зависела его жизнь. А она ведь действительно зависела от этого.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Грейнджер, подожди, – кричит он, но Гермиона и не думает останавливаться. – Стой, твою мать!

Он догнал ее и сразу же впечатал корпусом в стену.

– Дай мне объяснится, – просит он, повышая голос.

– Катись к черту, Малфой, – она борется с ним, стараясь оттолкнуть парня и убежать.