Цикл «Рождённый магом». Компиляция. Романы 1-14 (СИ) - Мэннинг Майкл Г.

— Мордэкай, ты уверен? Если это — какая-то уловка, то я не смогу этого вынести.

Я покачал головой:

— У меня пока нет никакого способа убедиться в этом, Роуз. Я сам узнал лишь этим утром, и обстоятельства были необычными, мягко говоря, — пересёк я комнату, и положил руку ей на плечи.

— Ты пока не сказал, в чём заключаются плохие новости, — сказала она, положив голову мне на грудь. Прежде чем я смог ответить, я почувствовал, как она напряглась, и оттолкнула меня на расстояние вытянутой руки. — О Боги! Это ведь Король, так? Они у Эдварда!

Поскольку я пока не рассказал ей никаких подробностей, я был весьма поражён её догадкой:

— Да. Как ты догадалась?

— У нас уже были хорошие доказательства того, что именно он изначально послал похитителей в Ланкастер. А теперь ты говоришь мне, что они живы, и я только что получила известия кое о чём необычном, случившемся позапрошлой ночью, — ответила она. — Мордэкай, ты имеешь хоть какое-нибудь представление о том, чего он хочет?

— Попридержи коней, — сказал я ей. — Я всё ещё не знаю, что ты выяснила.

— Почему бы тебе не рассказать мне, как ты узнал, что они живы, — предложила она.

— Скоро расскажу — сначала я хочу знать, что ты выяснила про позапрошлую ночь, — парировал я.

Она пожала плечами:

— Немногое, на самом деле — просто Король на несколько часов отпустил всю стражу на задних воротах дворца. Я понятия не имела, зачем он это сделал, но я знала, что он наверняка тайно встречался с кем-то, или перемещал что-то, что нужно было скрывать. А теперь ты говоришь мне, что они живы… легко видеть, как выстроились мои умозаключения.

Если я когда и сомневался в остроте ума Роуз, то теперь у меня были все тому доказательства. Её ум был оружием. Если нам всё же удастся спасти Дориана, то мне было его почти жалко. Ему никогда не удастся ничего от неё скрыть. Хорошо, что он патологически честен.

— Я всё ещё поражаюсь тому, как проворен твой ум, Роуз, — сказал я ей.

Она пыталась поправить свою внешность, промокая свои щёки платочком, который вытащила из ящика своего стола.

— Давай выслушаем твой рассказ, Мордэкай, — напомнила она мне, но прежде, чем я смог начать, она пересекла комнату до двери, и открыла её. — Можешь входить обратно, Уолтэр, благодарю.

Я объяснил ей про наше едва не окончившееся катастрофой исследование пещер рядом с Ланкастером, и описал нашу встречу с существом, которые теперь обитало в тельце Тимоти. Она внимательно слушала, и позволила мне закончить, прежде чем снова заговорила:

— Ты говорил с Маркусом после возвращения в город?

Я кашлянул:

— Он был пьян, поэтому мы особо не говорили, но он должен вскоре проснуться. Я погрузил его в сон, чтобы он перестал пить, и протрезвел.

Она нахмурилась:

— Когда я говорила с ним последние несколько раз, он был трезв. Что-то случилось?

— Судя по всему, первосвященник железного бога поймал его, когда Марк рылся в его бумагах, а когда он сбежал, они догадались о его подлинной личности. Они дали ему новое имя, — сказал я ей, и затем передал описание его встречи.

К тому времени, как я закончил, Роуз держала ладонь у своего рта:

— Это ужасно.

— Вообще-то я счёл это довольно забавным, хотя я не желал признаваться в этом в его присутствии, пока он был пьян. Меня это несколько раздражало.

— Нет, Мордэкай. Клянусь, иногда мне кажется, что ты такой же доходяга, как Дориан. Я говорю о Мариссе, — назвала она имя, будто оно само всё объясняло.

Я тупо уставился на неё:

— А что с Мариссой?

Она вздохнула:

— Он был очень ею увлечён. Я думаю, у них, возможно, развились довольно серьёзные чувства.

Я смог удержаться от смеха:

— Ты уверена, что мы говорим об одном и том же человеке? Он переспал с половиной дворянок своего возраста, и никто из них не смог удержать его внимание более чем на пару дней.

Теперь пришёл её черёд глазеть на меня — только вот её взгляд был гораздо серьёзнее.

— Слушай, Роуз, — начал я. — Я люблю его как брата, но для женщин он — сущее наказание. Я сомневаюсь, что она хоть раз приходила ему в голову с тех пор, как его выгнали.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— У нас сейчас слишком много важных тем для разговора, Мордэкай, — наконец сказала она. — Давай просто остановимся на «ты — идиот», и перейдём к другим вопросам. И пообещай быть осторожным с этой темой, когда позже увидишь Маркуса. Хоть это-то ты можешь сделать?

Уолтэр, прикрывшись рукой, тихо захихикал в ответ на её комментарий. Я одарил его твёрдым взглядом, прежде чем ответить ей:

— Ладно, остановимся на этом. Почему бы нам не вернуться в мой дом, чтобы мы могли продолжить этот разговор с Марком, когда он проснётся?

* * *

Обратная дорога была такой же заурядной, хотя Роуз она не очень понравилась. Поскольку она была лишена магического зрения, то была полностью слепа, пока мы были невидимы. Для неё это было по сути идентично тому, как если бы её с повязкой на глазах водили за руку по городу.

Когда мы достигли моей двери, то просто открыли её, и вошли внутрь. Чтобы успокоить наблюдавших за домом людей, я приказал Харолду вернуться, и выглянуть, чтобы у них сложилось впечатление, будто дверь открыл он. Однако поговорив с ним, я быстро выяснил, что это больше не имело значения.

— Марк проснулся? — спросил я его сразу же, как только мы зашли.

Он кивнул:

— Да, но у него дьявольское похмелье. Он в кухне, пытается запихнуть в себя немного еды.

Я пошёл в том направлении:

— Хорошо, теперь мы можем наконец собраться вместе, и посмотреть, сможем ли мы что-то решить.

Харолд положил ладонь мне на плечо:

— Подождите — вы, возможно, захотите прочесть это письмо. Я думаю, оно срочное.

Я хмуро посмотрел на него:

— Какое письмо?

Он протянул запечатанный конверт. Даже в плохом освещении прихожей я узнал официальный знак короля Лосайона.

— Откуда это у тебя? — спросил я его, и у меня всё сжалось внутри.

— Посыльный доставил его после вашего ухода, — ответил он.

— Посыльный? Почему ты открыл ему дверь? Что он сказал? Что ты сказал!? — воскликнул я, чувствуя, как с каждым мигом паника всё больше поднималась из глубин моего живота.

Харолд странно посмотрел на меня, и я осознал, что не объяснил ему свой план, по которому мне следовало не давать Королю узнать моё нынешнее местоположение.

— Он спросил, на месте ли вы, а я сказал, что нет, — наконец ответил он.

Я облегчённо вздохнул:

— Ох, слава богам! — это была привычная ремарка, но я всё равно поправился. — Вообще-то, да будут прокляты боги, но слава яйцам, что ты сказал ему это.

Харолд улыбнулся:

— Не волнуйтесь — я сказал ему, что вы вернётесь, и что я позабочусь о том, чтобы вы получили это письмо сегодня же.

Я заставил Харолда вздрогнуть от неожиданности, посвятив следующие несколько минут упражнениям своём морском наречии. Несмотря на тот факт, что большую часть своего времени он проводил среди солдат, его, похоже, весьма впечатлил мой обширный словарный запас. Когда я наконец выдохся, он прокомментировал:

— У меня такое чувства, что вы не хотели, чтобы я получал за вас почту.

Это было преуменьшением, но я не стал давить дальше:

— Ты не знал. Так, дай мне прочитать это, а потом я объясню, — отмахнулся я. Я открыл конверт, опасаясь худшего. Как обычно, жизнь меня не разочаровала. Письмо было адресовано «Его Сиятельству, Графу ди'Камерону», и без обиняков и пустословия гласило:

Его Величество, Король Эдвард Первый, требует вашего присутствия для обсуждения очень важных вопросов. Неявка будет иметь серьёзные последствия. Для обозначения природы этих вопросов мы прилагаем этот символический предмет…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Оставшаяся часть письма подробно описывала время и место, что, судя по всему, было завтра, в три часа пополудни. Однако что на самом деле привлекло моё внимание, так это «символический предмет», который он вложил в письмо. Это был маленький пучок волос, и, судя по цвету, я был уверен, что он принадлежал Пенни.