Логово зверя. Исход зверя. Укрощение зверя - Василий Головачев

Выглядел Кирилл Иванович по-спортивному подтянутым, жилистым, энергичным, а на вопрос Пашина: каким видом спорта он занимается? – ответил как-то с улыбкой:

– Я автогонщик.

Впрочем, он наверняка не был чужд физкультуре и поддерживал себя в хорошей физической форме. Именно поэтому он отказывался от личного телохранителя, несмотря на разгул в стране терроризма.

– Доброе утро, – встал он из-за стола, протягивая Пашину руку; на управляющем был белый костюм без галстука и черная рубашка, на лацкане пиджака красовался серебристый значок в форме молнии. – Присаживайся, Илья Константинович. Как дела?

– Нормально, – ответил Илья, мимолетно вспомнив свой подутренний сон. Разгадать, что сей сон означает, пока не удалось.

Они сели. Фоменко нажал клавишу селектора.

– Маша, принеси нам кофе.

– Мне минералки, Кирилл Иванович.

– И боржоми. – Фоменко подвинул на краешек стола красную папочку. – Почитай на досуге, Илья Константинович.

– Что это?

– Кое-какие документы, факты и аргументы… – Он замолчал, улыбнулся. – В рифму заговорил. Ты знаешь, чем я занимался до нынешней службы?

– Нелегальная иммиграция.

– Верно. А кроме этого, еще и деятельностью разного рода религиозных сект на территории России. Здесь – данные мониторинга по количеству и роду деятельности и по воздействию сект на российский народ. Кроме того, еще и программа ликвидации сект.

– Интересно, – подвинул к себе папку Илья.

Зазвонил телефон. Фоменко снял трубку.

– Слушаю… да, на месте… сегодня же… говори…

Илья раскрыл папку, полистал с любопытством. О сектах на территории России он не только знал не понаслышке, но и сам участвовал три года назад в ликвидации одной, исповедующей сатанинский культ Морока, извратившей священные символы русского ведизма, в том числе – удивительной силы и жизни символ фаллоса. В папке же лежали документы, раскрывающие суть деятельности чуть ли не двух сотен сект, мракобесных и сатанинских в том числе, и лишь сейчас Пашин вдруг осознал масштабы сети Морока, опутавшей сектантской паутиной весь мир.

Внимание привлекла секта под названием «Мрак».

Сердце сбилось с темпа.

Вспомнились бои с хха – служителями Храма Морока на берегах озера Ильмень. Как давно это было… и как недавно – всего три года назад! А он ведь практически ни разу не вспомнил об этом! Почему? Отчего? Кто закрыл заслонку памяти, перекрыл канал воспоминаний? Непонятно… Морок, затмение… Он бы и не вспомнил, если бы не эта папка с документами. Может быть, секта «Мрак» как-то связана с культом Морока?

Илья долистал папку, остановился на программе ликвидации сектантства.

«Депортировать все нелегальные секты с территории России. Процедуру депортации осуществлять за счет самих сект, как правило поддерживаемых финансово из-за рубежа.

Максимально ужесточить местное и федеральное законодательство, принять специальный федеральный закон по борьбе с особо опасными сектами, использующими в своей практике психотронную технику и специальные психолингвистические практики.

Создать в каждом регионе страны органы наблюдения за деятельностью сект…»

– Заинтересовался? – отвлек Пашина от чтения вопрос управляющего, закончившего разговор по телефону.

– Да, – кивнул Илья, откладывая папку. – В свое время я сталкивался с сектантской деятельностью, это и в самом деле очень опасная хрень.

– Согласен, – белозубо засмеялся Фоменко. – Эта «хрень» действительно весьма опасная зараза. Организаторы сект играют на самых низменных чувствах людей – эгоизме, зависти, лени, желании иметь все и не работать, – вбивая в головы послушников басни о том, что они, как некогда библейский Иисус, готовы взять их грехи на себя. А людям нравится, с них сняли ответственность за любой поступок, и теперь всем разрешено грешить, лгать, воровать, обманывать, подличать. Мессия все равно простит, только покайся.

Илья слушал, удивляясь горячности управляющего банком, которому вовсе не обязательно было заниматься подобными вещами. Но Фоменко неожиданно открылся с другой стороны, и Илья невольно подумал: уж не связан ли Кирилл Иванович с Витязями Родовой защитной службы?

Фоменко остро посмотрел на собеседника.

– Думаешь, у нас ничего не получится?

Илья закрыл папку, подумал.

– Радикальными методами с этой бедой не справиться. Нужен институт воспитания…

– Ты не дочитал. О воспитании в этом документе тоже есть свои положения. Слышал что-нибудь о деятельности родноверческого Союза славянских общин?

Илья кивнул.

– Читал… и кое-кого знал в свое время.

– Деятелями Союза уже разработана программа патриотического воспитания молодежи и создана сеть школ. Одна из них известна уже лет десять.

– Школа Щетинина…

– Значит, и ты слышал, что уже само по себе хорошо. Но кроме школ Щетинина работают еще и семинары Холошни, и школа Родноверия, Коляда, круг Бора и другие. Однако проблема глубже и опасней, вот почему необходимы наравне с воспитательными радикальные меры. И очень нужно, чтобы настоящие заступники нашего Рода принимали в таких делах активное участие.

Илья поймал умный, с хитринкой взгляд управляющего, подумал: уж не знает ли он, что я посвящен в Витязи? И не для того ли завел разговор о сектах? Что, если он послан Георгием, чтобы напомнить о правах и обязанностях заступников и Витязей?

– Извини, Илья Константинович, что гружу тебя с утра чужими заботами, – погасил свой оценивающий взгляд Фоменко; слово «чужими» он выделил интонацией. – Но мне необходимо знать твое мнение.

– Я обязательно прочитаю, – пообещал Пашин.

– Ну и славно. Во времени не ограничиваю, когда прочитаешь, тогда и поговорим. А пока у меня к тебе просьба. – Кирилл Иванович вдруг смутился. – Мои коллеги почему-то решили, что мне позарез необходима личная охрана. Если бы это предложил кто-то другой, я бы просто посмеялся, но все они – опытные и мудрые люди, поэтому…

– Понял, – кивнул Илья. – Не проблема.

– Приставь ко мне на какое-то время кого-нибудь из наших парней, кому ты доверяешь.

– Телохранитель – профессия иного плана, нежели охрана объекта. Первое время я сам вас посопровождаю, пока не найду подходящую кандидатуру, а потом посмотрим.

– Договорились, – с облегчением сказал Фоменко; впечатление было такое, будто он боялся, что Пашин откажется. – Командуй парадом. Что я должен делать в первую очередь?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});