ДРЕВО ЖИЗНИ(Фантастический роман в 3 книгах) - Владимир Кузьменко

– Ничего ты не понял. Эл, – с сожалением отозвался Дон. – Никакая это не злоба, а жалость… Жалость и к себе, и ко всему окружающему… ведь все могло быть иначе… лучше, чище.

– А я все-таки верю, что будет очищение. Рано или поздно, но это неизбежно… а возможно, оно уже началось. Я чувствую. Дон, признаки его.

– А!.. Ты просто не видел столько мерзости, сколько мне пришлось насмотреться… Хочешь, я тебе расскажу?..

– Ради Бога, Дон, не надо! Лучше давай поговорим про адаптацию. Ты меня сбил… О чем я говорил?

– Ты спросил насчет цирка, – напомнил Дон.

– Вспомнил! Так вот… у нас говорят: "ловкий, как обезьяна", но знаешь, что ни одна обезьяна не может сравниться с ловкостью тренированного человека, ни одна из них не может выполнить сложные гимнастические упражнения, как человек. Человек, используя свои резервы адаптации, может достичь тех вершин, которые даются каждому виду животных с рождением, и пойти дальше. Но за это приходится платить. Ты слышал о болезнях большого спорта?

Дон кивнул.

– Так вот, я думаю, что это результат перехода от пластического вида адаптации к жесткому. А почему тебя это так интересует?

– Я решил прожить остаток жизни в нашей долине. Не хочу больше видеть ни людей, ни… В общем, – в голосе его слышалось сильное волнение, – ухожу я из этой, будь она трижды проклята, цивилизации. Но это я сейчас решил… а что потом?.. Не свихнусь ли там в одиночестве?

– Но с тобой будет Лоо.

– Да, она тоже так решила. А сможет ли она? – Дон задумался, потом несмело спросил:

– Твоя Молли врач. Способна ли она принять роды, вырвать больной зуб?

– Ах, вот что тебя беспокоит?

– Это тоже.

– Ну, хорошо. Допустим, мы с Молли согласимся поселиться с вами в долине. Что мы будем есть? Только мясо, добытое на охоте?

Дон оживился и заулыбался.

– Не только. Ты, конечно, заметил, какая в той долине трава.

– Довольно высокая. Ну и что?

– В том-то и дело, "что"! А заметил, что дальше по дороге на юг к железнодорожному пути трава еще не выросла?

– Так была же ранняя весна.

– Ну, а о чем я говорю! – торжествующе вскричал Дон.

– Постой, постой… Так ведь это…

– Ну да! – перебил его Дон. – Следствие подземных теплых источников. На теплой почве там могут расти картофель и другие овощи, а возможно, и злаки. В крайнем случае, можно время от времени спускаться к югу и покупать соль, охотничьи припасы, недостающую провизию.

– Рискованно. Рано или поздно власти засекут наши самородки и начнут интересоваться, откуда они появились.

– Не засекут. Будем продавать мелкими партиями. Кстати, ты хорошо тогда замаскировал шурф и выход жилы?

– Вроде бы, – пожал плечами Эл. – Но это, думаю, лишнее. Путь в долину скрыт, и если бы тогда Коротышка не сорвался с карниза, мы и не обнаружили бы входа в нее. Она скрыта со всех сторон и лежит далеко в стороне от всех воздушных путей, чтобы ее обнаружили с воздуха.

Дон мечтательно вздохнул.

– Ты помнишь, какие там кедровники? А грибы? Я даже не предполагал, что может быть такое изобилие их. Потом, каких размеров они достигают! Великаны! Тот гриб, который приволок на второй день Коротышка? Мы его три дня ели и не могли съесть. Райское место! Послушай, Эл, как ты думаешь, нельзя ли туда спустить лошадей?

– В принципе, можно. Надо опускать на лямках. Но удержим ли мы их при спуске?

– Что-нибудь придумаем…

От беседы их отвлек резкий скрип тормозов. Возле остановилась машина автоинспекции, из нее вышли четверо.

– Кто такие? – строго спросил старший лейтенант. – Документы.

Кряхтя, Дон поднялся, вытащил из бардачка водительские права и подал их автоинспектору. Эл встал и подошел к машине.

– Паспорта! – потребовал лейтенант, не отдавая водительских прав.

– По какому праву вы требуете паспорта? – возмутился Дон, но Эл остановил его и протянул автоинспектору паспорта.

– Откуда следуете и куда едете?

Эл объяснил:

– Едем в отпуск. Посмотреть исторические памятники древней культуры.

– Журналисты? – насторожился инспектор.

– Никак нет, – Эл уже понимал причину его беспокойства. – К прессе и словоблудию не имеем никакого отношения.

Последнее слово понравилось инспектору, и он немного расслабился. Эл "прощупал" его мозги и вскоре имел полное представление о своем собеседнике.

Он отозвал его в сторону, достал из кармана две крупные купюры и протянул инспектору.

– Поехали, здесь все в порядке! – крикнул остальным лейтенант, незаметно пряча деньги в карман.

– Сколько дал? – поинтересовался Дон, когда машина с милиционерами отъехала.

Эл назвал цифру.

– Ого!

– Здесь другой масштаб цен, – пояснил Эл свою расточительность.

– Сколько у нас осталось? – с беспокойством спросил Дон.

– При себе тысяч десять и у Молли осталось пятьдесят, столько же у Лоо.

– Это последние?

Эл кивнул.

– Все-таки нас здорово надул скупщик.

– А что ты хотел? Не могли же мы тогда нести самородки в государственную скупку.

– Мы все-таки много потратили, – посетовал Дон, садясь за руль и включая двигатель.

– Прилично, – согласился Эл. – Документы сначала семь, а потом еще десять тысяч, Брюл нам обошелся в общей сложности в пятнадцать, столько же за поступление моего старшего сына в институт и еще пять за освобождение его от армии, десять – за техникум для младшего, теперь – сорок за дом и еще восемь за оформление документов на старшего в качестве наследства от мифического дедушки, остальное – мелочи.

– Почему ты, зная тайники Пада и других, не воспользовался этим?

– Побрезговал!

– В общей сложности мы по всем четырем делам могли бы без всякого риска иметь несколько миллионов.

– Эти деньги украдены у людей. Дон.

– И ты думаешь, они возвратятся людям? – саркастически спросил тот.

– Это уже нас не касается. Мы свое дело сделали. Остальное – на совести властей.

– Полагаешь, у них есть совесть? Ты до сих пор на что-то надеешься?

Дон крутанул руль так, что Эл, не ожидавший резкого маневра, стукнулся головой о стойку.

– Совсем одурела от жары, – кивнул Дон на спокойно пересекавшую магистраль собачонку.

Он выехал с обочины и переключил передачу на прямую.

– Пока человек жив, ему свойственно надеяться, – ответил Эл, потирая ушибленный лоб.

– А у меня Брюл вытравил всякую надежду. Знаешь, сколько раз он сажал меня в карцер? Я уже со счету сбился. Ты помнишь карцер? Кажется, ты тоже в нем сидел?

– А как же, три раза. Первый раз меня оттуда вынесли на руках. Сесть нельзя – вода под ногами, прислониться к стене – тоже. Брюл специально велел вбить в стены острые гвозди. Помню, что простоял сутки, а потом потерял сознание. Второй раз я его перехитрил. Засунул в штаны две короткие дощечки. Одну торчком поставил на пол, а вторую – на нее. На таком стульчике и просидел. Когда слышал, что карцер открывают, прятал их в штаны. С тех пор и держал их под нарами на всякий случай.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});