Полдень, XXI век (май 2012) - Коллектив авторов

– Может быть… – безразлично согласился Шкарин. – Который час?

– Вы же только что спрашивали!

– Жрать хочется, – ворчливо признался гость. – Сутки не жрамши… Давайте уж лучше о справке.

А вот интересно, подумалось Ротмистрову, когда обессмысливаешь окружающую обстановку, она словно бы начинает таять. А если проделать то же самое с призраком? Совсем исчезнет?..

– Так что там у вас стряслось? – спросило видение.

В двух словах Ротмистров изложил постигшее его несчастье. Андрей Андреевич злобно усмехнулся в низкий, давно уже требующий побелки потолок.

– Вот так вас, лохов, и разводят, – с желчной назидательностью выговорил он. – На кой, простите, хрен вы увольнялись за полтора года до пенсии? А, Ярослав Петрович?

– Съели, – угрюмо бросил тот, тычком гася окурок в немытой пепельнице. – Начальство сменилось – и давай стариков выживать…

– Нет, но полтора года не дотерпеть! – Кажется, призрак был и впрямь возмущён.

– А куда деться? Так и так сократили бы…

– Вот пусть бы и сокращали! Вы, кстати, где работали?

Ротмистров сказал.

– A-а… та шарашка за мостом? Знаю. Даже бывал однажды… В суд подавать будете?

– А толку…

– Я валяюсь!.. – с сарказмом объявил потолку полупрозрачный Андрей Андреевич. – Вы на каком свете живёте?

– А вы на каком? – огрызнулся Ротмистров.

Шкарин помолчал, подумал.

– Да в общем на таком же, – безрадостно признал он в конце концов.

– Позвольте! – словно бы проснувшись, Ярослав Петрович вздрогнул, уставился на лежащего. – А кто у вас там президент?

Шкарин равнодушно огласил фамилию. Президент был тот же самый.

– А премьер-министр?

Выяснилось, что и премьер-министр тоже.

– Нет, погодите! – Ротмистров вскочил со стула. – Кто у вас живёт в двадцатой?

Перебрали соседей – всех, кого удалось припомнить. Совпадение вышло полное: от Марьи Петровны до Эдуарда Ипполитыча.

– Интересно… – Ротмистров недоверчиво улыбнулся. – Это, выходит… вообще никакой разницы?..

– Ну почему же? – возразил Андрей Андреевич. – Там в девятнадцатой квартире живу я, а здесь – вы…

– И всё?!

Видение осторожно пожало плечами.

– Так вот почему вы ту железяку отрубили! – уразумел Ярослав Петрович. – Она и у вас там из перил торчала… Тоже, небось, за неё цеплялись?

– Торчит, а не торчала, – уточнил Шкарин. – Я ж её только здесь отрубил…

Ротмистров смотрел на него и пытался представить: каково это – очутиться в хрупком, непрочном мире, где каждый твой шаг, каждый жест разрушителен, смертоносен и безнаказан. Страшно подумать, что бы тут на месте Шкарина натворил кто-нибудь другой. С людьми Ярославу Петровичу всю жизнь не везло, зато первый встреченный им призрак оказался на удивление порядочным человеком.

– А насчёт этой вашей справки… – скрипуче присовокупил Шкарин. – Возможно, вы не знаете, но в каждом учреждении существует отдел экономии государственных средств. Проще говоря, отдел по обуванию таких вот простофиль, как вы.

– Первый раз слышу.

– Не сомневаюсь. Знали бы – вели себя по-другому.

– Да может быть, он только у вас существует!

– Вряд ли, – отозвался тот, нервно позёвывая. Должно быть, с голодухи. – Сколько там натикало?

Ротмистров взял со стола сотик, тронул кнопку.

– Шестнадцать одиннадцать.

– Сколько?! – Гость опрометчиво привскинулся, чертыхнулся.

– Одиннадцать минут пятого, – перевёл Ротмистров.

– А-а… – Шкарин расслабился и вновь возлёг. – Вы извините, – смущённо вымолвил он. – Кажется, паркет я вам всё-таки… того… повредил…

– Этому паркету ничего не повредит, – утешил Ярослав Петрович. Положил телефон на стол, а когда обернулся, гостя уже не было. В полу чернела дыра – там, где полупрозрачный локоть прошёл сквозь рассохшиеся дощечки, сквозь древесностружечную плиту и угодил в пустоту между лагами. Вторая пробоина, судя по всему, оставленная каблуком, зияла в полутора шагах от первой.

Несколько мгновений Ротмистров оцепенело смотрел на причинённый ему ущерб. Нащупал не глядя спинку стула, сел, обмяк. И всё-то в жизни происходит наоборот, всё не как в книжках! Призрак исчез – и стало, представьте, жутко. Ярослав Петрович беспомощно огляделся, словно впервые видя убогую свою обстановку: ослепшую на пару лампочек люстру; некогда щеголеватую, а ныне облезлую, с пыльными стёклами стенку; немытую пепельницу с окурком, кривовато висящий портрет покойной жены – и вдруг почувствовал нутром, что больше ничего не будет. Никаких призраков. Вот только это. Старость, нищета, одиночество. Сволочная действительность раздвинулась лишь на секунду, дав перемолвиться с полупрозрачным пришельцем, а теперь вновь подступила вплотную и не отпустит, поганка, пока не придушит окончательно…

Именно в такие минуты прибегал обычно Ярослав Петрович к своим психологическим трюкам, но сейчас было проще напиться.

* * *

Снаружи длился светлый майский вечер. Пересчитывая немногочисленные купюры, будущий пенсионер вышел из зарешёченной арки на проспект. Напиться… Для того, чтоб напиться, – маловато. Выпить – ещё куда ни шло…

– Ярек!..

Ротмистров обернулся и вновь был атакован всё той же сослуживицей, что и утром, когда он со справкой в руке столбенел у дверей приёмной. Внезапное возникновение Манечки возле арки ничуть не обрадовало Ярослава Петровича, хотя и не удивило: проживала Манечка неподалёку, было время – на работу вместе ездили.

– Ярек! – схватила за матерчатую куртку и то ли со страхом, то ли с восторгом заглянула в глаза. – Какие суки! Какие суки у нас в бухгалтерии!.. Ты прости, я ж ничего не знала!..

– Ты о чём?

– Да о справке же! На сколько обули?..

– На полстажа…

– Стаж? – отстранилась, уставилась в недоумении. – А при чём тут стаж? Он же только на больничные влияет! Мне сказали, тебе максимальную зарплату распополамили… Вынули год из серёдки – ни там, ни там пяти лет не выходит… Бедняжечка… – простонала она, оглаживая небрежно выбритую щёку Ротмистрова. – Пойдём пожалею – сто грамм куплю.

Тот подумал и согласился. Конечно, Ярослав Петрович предпочёл бы сейчас надраться в угрюмом одиночестве, но, раз предлагают… Они расположились за столиком под недавно разбитым шатром летнего кафе, где возбуждённая Манечка заказала сто граммов водки, бутерброд, а себе что-то розовое, слабоалкогольное. Пригубив, порывисто повернулась к Яреку.

– Так вот о призраке! – выпалила она, ухватив его за руку и таинственно раздувая зрачки. – Ни с какого он ни с того света… И нечего на меня так глядеть! Да, представь себе! Он из параллельного пространства…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});