Лучший мир - Маркус Сэйки

– Угадал. Отложенное удовольствие. Это вроде тантрического[27] секса.

Купер рассмеялся. Ему было хорошо сидеть здесь, разговаривать с человеком, который жил в том же мире, что и он. Но, подумав об этом, он вспомнил, зачем он здесь, вспомнил о страхе, который преследовал его.

– Хорошо, полная откровенность, у нас тут с тобой не светская беседа.

– Ты о чем? – не понял Куин.

– Что у вас есть на «Детей Дарвина»?

Куин пожал плечами и сказал:

– Первая информация о них появилась шесть недель назад, а потом вдруг – опаньки – вот они, всем начихали в тарелку.

– Есть представление о том, как они устроены?

– Мы предполагаем, что это независимые ячейки, изменчивая организационная структура. Но теперь, когда Служба справедливости ликвидирована, разобраться с ними некому.

– Как такое возможно? Как получилось, что мы ничего не знаем?

– Это кто спрашивает – Белый дом? – прищурился Куин.

– Нет, – сказал Купер. – Я не ищу факты. Я пытаюсь понять, и мне нужна твоя помощь. Ты мой разработчик плана.

– Лесть действует. – Куин отхлебнул пива. – Хорошо. Только между нами, ладно? Все разговоры о том, что они появились из ниоткуда, не отвечают действительности. Никто не может организоваться так быстро. Даже сверходаренные.

– Ты хочешь сказать, что они уже существовали какое-то время?

– Понимаешь, они точно знают, в какое место ударить, чтобы было побольнее. Раньше террористы подкладывали бомбы в почтовые отделения, убивали мелких чиновников, сбрасывали под откос поезда. Это плохо, но, в общем-то, комариные укусы. Эти же ребята собрали все в одну кучу. Они не нападают на отдельные здания. Они останавливают несколько фур и убивают водителей, зная, что страховые компании отзовут страховки. И на́ тебе – город голодает.

– То же самое и с электричеством, – сказал Купер. – Я думаю, они нарушили систему распределения, надеясь, что мы прореагируем усилением карантина.

– Да, это была ужасная игра, – покачал головой Куин. – Это привело к хаосу. Мы практически сдали им эти города. Как вы это допустили, старина?

– Это не моя инициатива.

– А история прикрытия? Мы закрываем города якобы для того, чтобы не выпустить террористов. Этим кого можно обмануть – десятилетнего мальчика с травмой головы?

– Да знаю, знаю. Откровенно говоря, по моему мнению, Лиги считает, что вы дадите координаты для ракетной атаки.

– Ничего подобного, – протянул Куин. – Я предполагаю, что у «ДД» не больше десяти-пятнадцати боевиков в каждом из этих городов. Они обособлены, централизованного командования нет. А система энергопитания была, вероятно, нарушена мальчишкой-хакером из подвала дома в каком-нибудь провинциальном городишке.

– Почему так мало людей?

– Этого достаточно, чтобы похитить фуры и сжечь склад. Поскольку организация столь немногочисленная, найти их практически невозможно. В особенности сейчас.

– Если так, то все это было спланировано заранее, – сказал Купер, тщательно подбирая слова. Он считал, что прав, но хотел узнать, пришел ли Куин к тому же выводу. – Не несколько недель назад. Несколько лет. Кто-то организовал это, расставил людей по местам, профинансировал их и держал в спящем режиме, пока ДАР не погрузился в хаос.

Куин подозрительно посмотрел на него:

– Ты имеешь в виду Джона Смита?

– Для создания такого плана требуется редчайший стратегический ум.

– Ты когда-то говорил мне, что Джон Смит как стратег – эквивалент Эйнштейна. – Куин сделал глоток. – Но… подожди секунду.

– План, на разработку которого потребовались годы. Маленькая группа фанатиков, использующая нашу систему против нас. Более того, они действуют в самое трудное для нас время, когда сильный, хотя и безнравственный президент подвергнут импичменту и ждет суда, а организация, которая в другой ситуации смогла бы защитить страну, лежит в руинах.

– Если это правда, то твои слова означают… ты хочешь сказать… – Куин уставился на него. – Ты понимаешь, что это значит?

– Это то, что не дает мне уснуть по ночам. Бобби, я все думаю об этом и прихожу к одному и тому же заключению.

Купер никогда не предполагал, что окажется в такой ситуации. Работая под прикрытием и выслеживая Джона Смита, он ничуть не сомневался в вине этого человека. Но пока он искал Смита, у него открылись глаза на факты, которые он прежде игнорировал. Факты о том, что анормальную подружку Шеннон, Саманту, чей дар сочувствия мог бы сделать ее целителем или учителем, превратили в проститутку. Факты вроде таких, как арест оперативной группой ДАР семьи, которая прежде помогала Куперу, и помещение их восьмилетней дочери в академию. Факты о том, что в этой призрачной красавице, в Новой Земле Обетованной в Вайоминге, молодое поколение оптимистов-мечтателей строит что-то новое, лучше прежнего.

Когда Купер наконец нашел Смита, в его вере появились трещины. А когда ему стала известна правда о бойне в ресторане «Монокль», эта вера была окончательно подорвана.

В некотором отношении надорвался и он.

Купер помнил, как он сидел на вершине пика в Вайоминге, тонком каменном пальце высотой в пятьдесят метров, и наблюдал восход. Они со Смитом забрались туда вместе, и когда солнце поднялось над пыльным ландшафтом, они уже разговаривали. Больше чем разговаривали: обменивались правдами. Это событие было совершенно фантасмагоричным – разговор с заклятым врагом. Именно тем утром Смит сказал ему о существовании видео, на котором Дрю Питерс и президент Уокер обсуждают подробности плана устроить теракт в «Монокле». Смит заявил, что именно эти люди и являются поджигателями войны, от которой выиграют только те, в чьих руках уже находится власть.

Хотя Купер и не купил все, что продавал Смит, поверил он многому, и этого хватило для того, чтобы начать действовать. Найти видео, убить Дрю Питерса и низложить президента.

А теперь он спрашивал себя: не в этом ли с самого начала и состояла цель Смита?

– Бобби, – попросил Купер, – мне нужно, чтобы ты сказал правду. Я спятил? Или такое возможно?

Его друг поставил стакан с пивом. Взял сигарету, сунул в рот и, опустив глаза, постучал пальцами по стойке бара. Купер не торопил его – пусть думает. Надеялся против здравого смысла, что Куин скажет ему: «Да у тебя, братец, параноидальная фантазия». Способность Купера находить закономерности давала ему громадные преимущества, но они были скорее тактическими, чем стратегическими, скорее определяли следующее мгновение, чем ситуацию через десять шагов. Куин же был планировщиком.

– Такое возможно, – ответил он без экивоков, и вся шутливость исчезла из его голоса. – Очень даже.

Купер перестал дышать. Желудок у него завязался узлом, горло жгло от прихлынувшей желчи. Вероятность вполне могла стать определенностью, если за всем этим стоял Джон Смит.

– Он всех нас обвел вокруг пальца, – с горечью признал Купер.

– Но ты понимаешь, что это значит? Все это, все, что мы сделали, было частью его плана. Когда Смит сказал тебе о том видео, натравил нас на Питерса, – это не имело никакого отношения к его невиновности или истине. Он сделал это потому…

– …потому что знал: если я найду это видео, я его обнародую. А это приведет к низложению президента и парализует ДАР. Он знал, что я поступлю по совести, и воспользовался этим, чтобы ухудшить ситуацию. – Купер помолчал, попытался проглотить следующие слова – они терзали его горло, как бритвы. – Это означает, Бобби, что во всем виноват я.

– Ерунда. Ты не можешь брать это на себя.

– Не могу не брать. Да, я пытался сделать как лучше, но играл ему на руку. Мы все играли ему на руку. Я думал, он использует меня, чтобы восстановить свою репутацию и получить возможность выйти из подполья. Но это были всего лишь сопутствующие выгоды. Его реальная цель состояла в том, чтобы деформировать нашу реакцию на «ДД».

– Но зачем? Если он делал все это для того, чтобы привлечь тебя к участию на его стороне, а потом и подставить, то он уже думал на десять шагов вперед. И в чем же тогда была его конечная цель?

– Война, – сказал Купер. – Конечная цель – война. Я думаю, что Джон Смит больше не заинтересован в равных правах для анормальных. По-моему, он хочет развязать гражданскую войну.

– И что дальше? Убить всех нормальных?

Купер ничего не ответил.

– Черт! – Куин потер глаза. – Постой. Каким образом он этой игрой добьется нужного ему результата? Ситуация для анормальных теперь хуже, чем когда-либо прежде. Установка микрочипов, преступления на почве нетерпимости. Черт побери, каждый третий конгрессмен устраивает пресс-конференции, на которых говорит, что всех вас нужно упрятать за решетку.

– Вот именно, – кивнул Купер. – Ты вспомни – анормальные вовсе не едины. Он не может отправить нам письмо по электронной почте. Большинство людей, нормальные они или нет, не хотят иметь с ним ничего общего. Они просто пытаются жить. Если Смит планирует прийти к власти, ему нужна армия. А поскольку он не может начать рекрутировать в нее…