Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Отослав документы Волошину в Барнаул, я остался наедине со своими мыслями и затосковал. Горе мое было так велико, что работа валилась из рук.
Поздно ночью мне захотелось вдруг взглянуть на записки Братченко, которые хранились у меня дома. Я зажег свет, но в это время услышал под окном скрип снега. Осторожно приподняв занавеску, я отпрянул. Во дворе, освещенные голубым лунным светом, гарцевали на копях несколько всадников. Через секунду они спешились и, привязав коней к забору, стали окружать дом. Ими командовал мужчина в серой бекеше и узких сапогах. Когда он повернулся ко мне лицом, я узнал его: это был Красильников.
Мысли беспорядочно замелькали. «Бандиты решили по одному уничтожить работников ЧК. Дом мой стоит на окраине. Красильников рассчитывает быстро расправиться со мной и ускакать до того, как патрульные красноармейцы сбегутся на выстрелы».
Шаги слышались уже на крыльце. Скрипнула дверь. Кто-то пробовал сломать замок. Сунув тетради Братченко в полевую сумку, я достал маузер. Сначала я хотел отстреливаться в надежде на то, что подоспеют патрульные. Но бандитов было слишком много. Я решил бежать. Осторожно открыв окно в кухне, я перевалился через подоконник, упал в глубокий снег и, точно ящерица, пополз к воротам. Бандиты заметили меня лишь в тот момент, когда я садился на черного, беспокойно переступавшего ногами жеребца. Посыпались беспорядочные выстрелы.
Оказавшись в переулке, я подумал было, что спасен, но слишком рано торжествовал победу. Жеребец, почувствовавший неопытного седока, помчался в степь, и я не мог заставить его изменить направление. Я хорошо понимал, что в степи рано или поздно меня настигнут, сзади уже слышался топот копыт.
После получаса бешеной скачки я увидел впереди смутные очертания Белой горы. На выстрелы я уже не обращал внимания. Бандиты палили в меня почти непрерывно, но в темноте не могли попасть. Впереди показалась какая-то избушка. Обезумевший жеребец сделал поворот так резко, что я выпустил поводья и грохнулся на землю.
Передо мной была не избушка, а землянка, неведомо для чего построенная посреди степи. Я юркнул в дверь. Сквозь щели увидел своих преследователей. Они спешились и стали осторожно подходить к землянке. Бандиты не торопились, прекрасно понимая, что теперь я от них не уйду. Отдавал себе в этом отчет и я. Ах, как не хотелось умирать! А Красильников? Неужели так никто и не узнает о его предательстве?
Внезапно я заметил в полу деревянный люк, открыл его и заглянул в черный подвал. Пахнуло холодом. И тут я понял, где нахожусь. Не то Братченко, не то Николаев рассказывали мне о тайных складах оружия и продовольствия, созданных в степи бандитами.
На сей раз подвал был пуст.
Пули взвихрили снег около землянки. Времени терять было нельзя. Я снял с себя полевую сумку с записками Федора Гавриловича и швырнул в люк.
Некоторое время я отстреливался. Но патроны подходили к концу. Степняковцы больше не таились: они были уверены, что я обезврежен.
«Сдаешься?» — крикнул один из них.
— Я бы, конечно, погиб, если бы не случайность! — закончил свой рассказ Алексей Александрович. — Я потерял сознание, и мои преследователи, очевидно, решили, что я убит, и не стали тратить на меня лишних пуль... Они ускакали. А меня на другой день вечером подобрали красноармейцы, освободившие Крайск. Истекающего кровью отвезли в больницу. А тетради Братченко так и остались в землянке...
Когда друзья вышли из дома, на землю опустился вечер. Деревья тихо роняли желтые листья на мокрый асфальт.
Улицы были полны людей. Москвичи расходились по домам после трудового дня. Ваня и Сергей остановились на площади. Словно сговорившись, они молча смотрели на вереницы машин, на ярко освещенные дома. В уши врывался разноголосый шум столицы. По радио диктор рассказывал о запуске Советским Союзом искусственного спутника Земли. Неподалеку вспыхивали огни электросварки и скрежетал подъемный кран. Друзья словно впервые увидели все это. И им показалось, что перед ними воплощенная в металл и камень мечта Федора Братченко. За эту мечту отдал он свою жизнь, за нее погибли тысячи таких, как он, рядовых солдат революции.
- Жизнь-река - Геннадий Гусаченко - Прочие приключения
- 90-е: Шоу должно продолжаться - 2 - Саша Фишер - Альтернативная история / Прочее / Прочие приключения
- Пташка - Владимир Говоров - Городская фантастика / Прочие приключения / Русское фэнтези
- Амур. Между Россией и Китаем - Колин Таброн - Прочая документальная литература / Зарубежная образовательная литература / Прочая научная литература / Прочие приключения / Публицистика / Путешествия и география
- Эльфийский бык - Екатерина Лесина - Прочие приключения / Юмористическая фантастика
- Если парни всего мира... - Жак Реми - Прочие приключения
- НИИ особого назначения - 2 - Саша Фишер - Альтернативная история / Попаданцы / Прочие приключения / Периодические издания
- Призрачная долина - Галина К. - Прочая детская литература / Прочие приключения / Ужасы и Мистика
- Древние Боги - Дмитрий Анатольевич Русинов - Героическая фантастика / Прочее / Прочие приключения
- Искатель. 1990. Выпуск №6 - Рон Гуларт - Прочие приключения