Пять рассерженных мужей - Людмила Милевская

И тут я ещё больше поразилась, потому что увидела…

В открытую дверцу «Лендровера» высовывалась необъятная морда моего старого знакомого — Вована.

«Он что же, — подумала я, — до конца своих дней мой заказ решил выполнять? Опять вязать мужей приехал? Вот и урок мне. С этой братвой только свяжись, потом не отстанет.»

Вован из машины не вышел, остался за рулём. Я пригляделась к его браткам и с трудом удержала в себе дикий вопль.

«Вот это да! — изумилась я, глядя на гоблинов и глазам не веря. — Живы и невредимы. Даже те, простреленные. А ведь эти двое всадили друг в друга по пуле. Отчётливо видела… Неужели в бронежилетах были?»

— Открой ворота! — гаркнул Вован.

— На кой хрен? — изумился простреленный. — Дави их к едрене фене. Пусть, бля, раньше наложат в штаны, прежде чем мы их конкретно прищемим.

— Да может их, блин, и нет здесь? — засомневался Вован.

— Здесь, — уверенно ответил самый верзилистый гоблин. — Разведка донесла.

— А где же их тачка? — продолжал сомневаться Вован.

— В сарай загнали.

Рыжий гоблин ткнул пальцем в сторону комфортабельнейшего гаража, приютившего мой отремонтированный «Мерседес», и решительно зашагал к нему. Открыл ворота и присвистнул от удивления.

— Бля! Да эти уроды тачку поменяли! Как же, блин, наша наружка прохлопала?

Он достал пистолет, и не боясь шума, четыре раза пальнул…

Сердце моё зашлось от боли.

«Боже! Мои колёса! Новенький „Мешлен“! Неужели у этого гада рука не дрогнула? Если мерзавец их прострелил, я за себя не ручаюсь!»

— Хрен они куда поедут, — радостно загоготал рыжий гоблин, и я тут же решила: «Вендетта!»

А он, не подозревая о своём горе, повернулся к «Лендроверу» и жизнерадостно махнул рукой.

— Давай, Вован, загоняй!

«К чему оптимизм, когда жизнь коротка,» — подумала я, уже глядя на него, как на покойника.

Джип взревел мотором и с треском вкатился на территорию дачи. Красивые, но непрочные Тамаркины ворота лишь хрустнули под его колёсами.

И вот тут-то насторожились наши мужья!

Я подивилась: «Какая реакция!»

Первым, правда, обратил внимание на посторонний шум мой Евгений.

— Слышь, Иван, — сказал он Архангельскому. — Вроде рядом из пушки палят.

— Да здесь у каждого, если не пистолет, так ружьё, — успокоил его Даня.

— Да нет, Жека, — отмахнулся Архангельский, — никто не палит. Послышалось тебе.

И тут-то загрохотали ворота.

— Атас! Мужики! — крикнул Евгений, бросаясь к окну.

Глава 21

На «атас» мужики отреагировали по-разному. Даня сразу на пол рухнул, прямо в кошачье дерьмо, Тася и Пупс, взявшись за руки, помчались на второй этаж, чем сильно осложнили жизнь мне. Пришлось резво сниматься с насиженного места и снова бежать под антикварный диван.

Впрочем, ненадолго. Тася и Пупс почему-то передумали и вернулись под крыло Архангельского.

Архангельскому же было не до них. Он и Женька прилипли к окну, за которым готовилась баталия. Тася и Пупс тоже притихли, из-за могучих спин друзей наблюдая за происходящим.

А гоблины, не теряя времени, шагали к дому.

— Слышь, Иван, — воскликнул Евгений. — Это же те, которые нас в прошлый раз вязали!

— Да вижу, — откликнулся Архангельский.

— Они что, крышуют весь город? — с обидой изумился Тася.

— Ладно столярное производство, а коты-то наши чем им помешали? — удивился Пупс.

Архангельский живо его поддержал:

— Сам не фига не пойму! Бизнес, вроде, ещё не раскрученный, лично я раньше и не слыхал о таком.

Тут он осёкся, потому что на лужайке перед Тамаркиным домом начались невероятные вещи.

Невероятные для наших мужей, они же не подозревали о засаде «десанта». Все дружно (даже Даня, который нехотя покинул кошачье дерьмо и тоже в окно воткнулся) удивились, когда на пути гоблинов прямо из лопухов вырос гигант Тамаркиного отряда.

— Кво вазум, инфекция? — интеллигентно поинтересовался он, опуская стопудовый кулак на голову моего несчастливого друга Вована.

— Не понял! — пришёл в замешательство Архангельский.

— Я тоже не понял. Что сказал этот мерин? — забеспокоился и Евгений.

— Куда прёшь, зараза, — перевёл с латыни умнющий Пупс.

Пока они коротали время в светской беседе, Вовану моему поплохело. Он, бедняга, крякнул, осел и уткнулся мордой в траву. Остальные гоблины прытко отскочили и ощетинились стволами.

Мужья недоуменно переглянулись.

— Не понял! — снова закричал Архангельский, теперь уже обращаясь к Дане. — Что у тебя здесь за разборки?

— Не знаю, — вжимая голову в плечи, ответил тот. — Раньше здесь такого не бывало.

— Может на Тамарку наезд? — предположил Евгений.

Эту версию Даня сразу отсек.

— И потому нас щемит та же братва, что и за столярку щемила? — спросил он.

— Выходит, крышеваться должны уже и наши коты! — прозрел Тасик.

— Тогда этот бизнес нерентабелен, — тут же вынес приговор Пупс.

А на Тамаркиной лужайке уже завязалась перестрелка, грозившая серьёзной добавить работы строительной бригаде. Мне даже стало обидно.

«Столько здесь нашего народа, а за виллу переживаю одна я. Эта охрана сейчас всю дачу спалит.»

Больше всех меня злил Даня. Гибнет его же добро, а он вдруг затеял совершенно халатный спор, бросился доказывать Пупсу, что продажа котов рентабельна, даже если придётся отстёгивать гоблинам.

Не знаю, чем все это кончилось бы, если б не мой Евгений.

— Ребята, пора делать ноги, — крикнул он, и, слава Богу, эти непутёвые мужья занялись настоящим делом — принялись обсуждать пути бескровного отхода.

В результате постановили, что лучше выйти через окно. Первым выскочил из дома Женька. Он стрелой пролетел к баньке. Оттуда сразу же послышался звук лихорадочно терзаемого стартера.

Когда двигатель «Тойоты» взревел, остальные мужья тоже ринулись к распахнутому настежь окну. Больше всех поразил меня Тасик, он развил противоестественную скорость, а вот тяжеловес Архангельский оказался в спринте не силён. На середине дистанции его обнаружили.

К тому времени гоблины уже пребывали в плотном кольце Тамаркиной охраны. Шла вялая перестрелка, однако, заметив Архангельского, гоблины оживились. Двое из них развернулись и принялись палить уже в Ваню. За малым Маруся не стала вдовой.

«Это как же они взъелись на бедных мужей, — поразилась я, — что пытаются достать их даже перед лицом собственной смерти.»

Признаться, я жутко переживала за Женьку. Даже сгоряча пошла на жертвы — по бестолковости начала молить Бога, чтобы спас он его, даже если Женька останется мужем Юльки.

Бросив гоблинов и охрану на лужайке, я кинулась в гостиную, окна которой выходили в ельник, где и притаилась Тамаркина банька. Подскочив к окну, увидела, как Архангельский запрыгнул в «Тойоту», а Женька ударил по газам — машина рванулась и вынесла вторые ворота, стремительно выкатившись на периферийную улицу.

«Бедная Тамарка! — ужаснулась я. — Во что превратилась её дача!»

* * *

Карл Левин остановил свой «Линкольн Навигатор» метрах в трехстах от развилки просёлочных дорог. Машину надёжно скрыли от посторонних взглядов разросшиеся придорожные кусты.

Острое раздражение Карла, гонявшегося за бессмертным Архангельским, сменилось механическим отупением. Карл не мог себе объяснить каким волшебным образом Архангельский избежал мины в подъезде. Впрочем, природа таких феноменов ему известна была, но…

«Но тогда, — недоумевал Карл, — тогда почему я все ещё жив? Почему тот, кто последовательно нейтрализует мои усилия, не идёт до конца. Очевидно же, что я вынужден повторять попытки вновь и вновь…»

В любом другом случае Карл давно отказался бы от такого хлопотного и опасного заказа. Но в этом…

«Последствия будут слишком сокрушительными, думал он. — Просто смертельными.»

Заказ поступил электронной почтой с неведомого сервера неведомой страны. Абонент обозначал себя странно: «W-W». Но это был солидный постоянный клиент. И Карл догадывался какой. Уж он-то в этих делах собаку съел. Раньше никогда не интересовался, а на этот раз насторожился, навёл справки, своё расследование затеял, кое-что подслушать даже удалось, и в конечном счёте узнал, что нити ведут в ЦРУ. Такие клиенты промахов не прощали.

После очередного неудавшегося покушения на Архангельского, Карл решил не торопиться и предусмотреть все. Он изучил маршруты непоседливого «клиента», его вкусы, привычки. Сказать, что Карл был недоволен собой, значило ничего не сказать. Так, обстоятельно, нужно было подойти к работе с самого начала, но «клиент» выглядел нормальным лохом. К тому же в России для Карла все было очевидно. Карл мог поклясться: Архангельский не стоил таких усилий.

— На этот раз сбоя не должно быть, — пробормотал он.

Усилия, предпринятые им, были титаническими. Под днищем «Тойоты» притаился радиомаяк направленного действия, закреплённый заранее.