Их было четверо - Пётр Феофилактович Гордашевский

с толстыми, плотными оболочками. То тут, то там виднелись светлые пятна. Это были клетки с тонкими, прозрачными стенками. В отличие от мертвых, толстостенных клеток, они содержали протоплазму, были живыми. Через них внутрь центрального цилиндра проникала вода с растворенными в ней веществами.

Фантазерка Катя нашла сравнения: она заявила, что стена центрального цилиндра похожа на круглую башню старинной крепости, а светлые пятна не что иное, как бойницы, или окна.

— Бойницы так бойницы! — весело согласился Тима. — Заглянем через них.

Путешественники прильнули к «бойнице». Они увидели ряды клеток, наполненных протоплазмой. Их пронизывали какие-то трубы, начинавшиеся где-то глубоко внизу и уходившие высоко вверх.

— Слева, я думаю, это лубяные волокна, судя по строению клеток — длинных, толстостенных, — сказал Ван.

— Ты прав, — согласился Тима. — Они проходят в той части коры, которую обычно называют лубом.

— А что это за высокие колонны? — поинтересовалась Катя. — Видишь? Они опоясаны колечками, словно поясками.

— Это ситовидные трубки луба — сосуды, по которым передвигаются в растении различные вещества. Там, где ты снаружи видишь кольца, внутри на этом месте — перегородка с дырочками, словно сито; поэтому такие трубки и назвали ситовидными.

«Бойница», как называла Катя клетки с тонкой стенкой, вела прямо к одной из клеток соединительной ткани внутри цилиндра. В нее и попали путешественники. Их с силой втянуло туда. Борясь с течением протоплазмы, они пробирались из одной клетки в другую, чтобы достигнуть пористого сосуда.

Передвигаться в густой протоплазме часто наперерез течению не слишком-то удобно. Но зато как интересно наблюдать жизнь клеток!

— Так и снимал бы без конца! — твердил Виктор. — Боюсь, пленки не хватит. А где я смогу перезарядиться?

— В воздушной клетке листа.

— Отлично!

Наконец путешественники добрались до пористого сосуда. Он был внушительных размеров. Поры в его стенках были настолько широки, что через них свободно могла пройти голова в шлеме. Пришлось совсем немного расширить отверстие, чтобы влезть внутрь.

— Смотрите, ребята, не прислоняйтесь к порам: так присосет, что не оторвешь! — предостерег Тима. — В случае чего — цепляйтесь за край поры. Стенка в сосуде твердая, крючок соскользнет с нее, даже не поцарапает. Катя, предупреждаю, чтобы не вопила: как только мы попадем внутрь сосуда, нас понесет, как в лифте. Ну что же, ныряем?

Течение было не такое уж быстрое, но все же поначалу пришлось с ним побороться.

— Ой, не могу! — весело кричала Катя.

— Ничего, держись! — откликался Тима. — Постарайся приноровиться.

Сам он, отличный пловец, уже приспособился к движению жидкости.

Но вот путь пересекла наискось поставленная перегородка. Это была одеревеневшая пластинка с дырочками. Пройти через эти отверстия было нетрудно, и вся хитрость заключалась в том, чтобы изловчиться и на всем ходу угодить в одно из них. Тиме это не удалось — он ударился со всего размаха головой о преграду. Хорошо, что его защищал шлем. Тут наскочили на него и трое остальных. Получилась свалка. Никто не ушибся, и всем было весело. Виктор, смеясь, рассказывал, как его понесло было вверх ногами. Ван говорил, что ему с трудом удалось повернуться на бок. Катя уверяла, что она все время просто кружилась, как в вальсе.

— Сил нет, право же, мальчики! — весело щебетала она. — А в общем хорошо. Я люблю быструю езду. Между прочим, так нетрудно угодить прямо в стратосферу!

— Дальше листа не уйдем! Попробуем плыть, взявшись за руки, — предложил Ван.

Но едва он пролез в дырку перегородки, как его потащило вверх. Все четверо встретились лишь при следующей невольной остановке возле перегородки.

Снова и снова упирались путешественники в продырявленные стенки, снова веселились и хохотали, собравшись вместе; отдохнув немного, пускались дальше. Все шло хорошо, пока сосуд был прямым. Но вот он стал изгибаться, и путешественники начали ударяться о его стенки.

— Мы в шейке корня, потому и повороты! — крикнул Тима.

— А я думала, мы уже давно в стволе! — отозвалась Катя.

— Нет. Только переходим. Пожалуй, уже и перешли. Да.

Некоторое время в стволе поднимались спокойно, плавно. Катя просто наслаждалась.

Но вот снова раздался предупреждающий окрик Тимы:

— Осторожно! Поворот!

Ван, плывший следом за Тимой, не успел подготовиться и пребольно ударился плечом о стенку сосуда. Катя и Виктор проскочили благополучно.

Вскоре заметили, что сосуд принял наклонное положение.

Путешественники прибыли в ветку, нависшую над крышей лаборатории.

— Сделаем остановку! — предложил Тима. — Побродим внутри ветки, посмотрим, как она устроена. Здесь много молодых клеток, стенки у них тонкие — их легко резать.

Покинув пористый сосуд, путешественники очутились в одной из клеток. С точки зрения Кати, она ничем не отличалась от тех, через которые они шли в корне к центральному цилиндру.

Решили двигаться по направлению к коре. Путь лежал через клетки сердцевинного луча. Ван и Тима по размерам клеток, которые становились всё меньше и меньше, определили, что находятся недалеко от камбия — образовательной ткани. Значит, недалеко было и до лубяных волокон, а за ними находилась первичная кора.

Путешественники дошли до молодых клеток камбия и пошли дальше.

Путь лежал через область вторичной коры. Здесь располагались лубяные волокна и ситовидные сосуды, по которым питательный сок идет от листьев к корню. Нигде в другом месте ствола, кроме как в области вторичной коры, ситовидных сосудов не встретишь.

Вот впереди показались многогранные клетки первичной коры. Зеленые комки хлоропластов, ядро, слизистые нити протоплазмы, протянувшиеся в клеточном соке. Эти клетки совсем не были похожи на одревесневшие клетки древесинных сосудов. В клетки проникал солнечный свет. Потушили фонари, и прозрачная жидкость, прозрачные стенки засветились, словно изумруд.

— Эх, жаль, что пленка у меня не цветная! — сокрушался Виктор.

Дальше виднелись пробковые клетки корки — прочный защитный слой из мертвых клеток, наполненных воздухом. Соблазнительно было пройти туда, снять шлемы и подышать свежим воздухом, но пробковый слой толст и крепок — чтобы проделать вход, понадобилось бы много времени. Посовещавшись, решили возвратиться обратно.

Золотистые одеревеневшие клетки древесины обошли стороной — их крепкие стенки было тоже трудно прорезать.

В конце концов нашли нужный сосуд, и он «повез» их в лист. Подъема уже не было, потому что сосуд расположен горизонтально. Но течение по-прежнему подталкивало путешественников.

Наконец хлынул такой яркий поток желто-зеленых лучей, что путешественники даже зажмурились. Он лился со всех сторон, веселый, радостный.

Сосуд сузился. По-видимому, он проходил через черешок.

Путешественники попали