Загадочные экспедиции - Михаил Чекуров

Загадки Камчатских экспедиций

Знать только часть — опаснейший обман,

Пей вдосталь истины или прочь ступай,

Глотнул — и вот ты, полузнайка, пьян,

Чтоб снова отрезветь — до дна черпай.

Александр Поп (английский поэт XVIII в.)

Как-то Геннадий Васильевич Соловьев сказал, что младший научный сотрудник Женя Кочергин обладает чертой, свойственной гениям, — он рассеян, как многие светила науки. Конечно, штурман пошутил, хотя ему как начальнику экспедиции это свойство самого юного члена нашего коллектива доставляло немало хлопот, да и сам Женя очень из-за этого переживал. Большую взбучку он получил от шефа, когда вскрылась путаница с документами, ведение которых было ему доверено.

Следует отметить, что наш начальник был человек требовательный. Скидок на возраст и на неопытность он не делал и, будучи выведенным из себя чьей-то нерадивостью, отходил не скоро. Так было и на этот раз. Изрядную выволочку виновник получил утром того дня, когда открылось его «грехопадение»; после обеда последовала добавка, а когда после ужина шеф изыскал повод для очередного разноса за ту же провинность, я не выдержал:

— Герман Николаевич, будем надеяться, что Женя осознал свой проступок и не повторит его. В конце концов на ошибках учатся.

Те из членов кают-компании, которые сочли для себя возможным как-то реагировать на происходящее, также начали заступаться за Женю, а он, почувствовав поддержку, стал ссылаться на стечение обстоятельств, свою загруженность и т. д. Аргументы младшего научного сотрудника выглядели малоубедительно, и, очевидно, он сам понял это. Во всяком случае, оправдания его приняли иной характер.

— А вообще-то мне, товарищи, непонятны причины этих строгостей. Не увлечение ли это эпохи? Ведь были времена — отправлялась в море русская экспедиция, а командовал ею датчанин, среди участников были немцы, французы и прочие иностранцы. Весь мир знал о ней и изучал привезенные материалы.

— Вы глубоко заблуждаетесь, молодой человек, — ответил штурман Соловьев. Причины такого рода строгостей на нашем судне вам объяснят коллеги, я же могу добавить, что многие научные экспедиции прошлого были засекречены. Например, Джеймс Кук после возвращения из первого кругосветного плавания сдал сотрудникам Адмиралтейства не только корабельные карты и журналы, но и личные дневники своих подчиненных. При этом всем им было приказано держать язык за зубами[64]. Маршрут и цели французской кругосветной экспедиции под командованием Луи Бугенвиля были государственной тайной[65]. О маршруте и целях русской высокоширотной экспедиции под командованием Чичагова не имели никакого представления даже члены сената[66].

Что же касается упомянутой вами Камчатской экспедиции, то она была не только секретной, но и замаскированной, т. е. неофициальные цели предприятия прикрывались официальными. Как видите, Женя, сетования ваши на режимные увлечения века необоснованны.

Здесь я должен сделать небольшое пояснение. Корабль наш около месяца находился в море, и имеющиеся на борту кинофильмы были неоднократно просмотрены. Прочие способы развлечений также изрядно надоели, и у меня возникла идея — расшевелить штурмана. Сделать это я решил с помощью маски скептика.

— Геннадий Васильевич, странные вещи вы говорите. Все знают, что Камчатская экспедиция должна была доказать наличие пролива между Азией и Америкой. При чем же здесь секретность, да еще маскированная? Моя «провокация» блестяще удалась.

— То, что вы сказали о целях экспедиции, Михаил Валентинович, и есть самый настоящий камуфляж предприятия. Истинные цели его были совсем иные.

Я попросил штурмана рассказать о секретах Камчатской экспедиции, и присутствующие поддержали меня. Штурман ответил, что это длинная история, но кают-компания дружно согласилась слушать до победного конца. После этого Геннадий Васильевич начал свое повествование:

— Итак, в 1725 г. офицер русского флота Витус Беринг возглавил экспедицию, призванную открыть пролив между двумя континентами. Но, судя по всему, вам неизвестно, что некоторые архивные документы, посвященные данной экспедиции, не только опровергают хрестоматийные представления о ее задачах, но и дают повод для противоречивых толкований на этот счет.

Я расскажу вам о том, что написано в сочинениях историков, и кое-что о том, что можно прочитать между строк. Витус Беринг возглавлял две экспедиции, называемые Камчатскими: первую — с 1725 по 1730 г., вторую — с 1733 по 1741 г. Назначение первой экспедиции, казалось, было отражено в заглавии инструкции, составленной лично Петром I: «Об открытии соединения Азии с Америкой»[67]. Напрашивается вывод: царь верил в наличие перешейка между континентами, причем поиск его являлся целью предприятия, не так ли?

— Судя по сказанному вами, да, — неуверенно согласился Женя.

— В том-то и дело, что нет! Буквально в то же время, когда писалась упомянутая инструкция, царь имел разговор с командующим русским флотом генерал-адмиралом Ф. М. Апраксиным. Петр I высказал тогда следующую мысль: «Будучи в Европе, слышал я от тамошних специалистов уверения насчет того, что Азия отделена от Америки проливом под названием Аниан (Анианский). Во имя славы и пользы России считаю необходимым принять меры по поиску этого пролива»[68].

Отсюда следует, что Петр I в действительности верил в существование пролива между континентами. Мало того, он даже привел его название. О происхождении последнего имеется несколько версий. Так, например, есть мнение, что русские карты Сибири попадали за границу, где картографы могли прочитать их по-разному. При этом русское слово «океан» на востоке Азии могло превратиться в «Аниан», ведь спутать нечетко написанное «к» с «н» было нетрудно[69].

Из прочих версий стоит отметить ту, которая связана с именем Марко Поло. В XIII в. этот итальянский купец вернулся в родную Венецию из дальних странствий по диковинным землям Азии. Обо всем виденном и слышанном он поведал в своих сочинениях. В частности, венецианец писал о том, что на востоке империи монгольского хана, в Анианской провинции, находится пролив, отделяющий Азию от близрасположенных островов. Судя по всему, Марко Поло имел в виду один из проливов в Юго-Восточной Азии (он никогда не был на севере этого континента и не встречался с людьми, бывавшими там).

Однако некоторые читатели его сочинений истолковали их содержание по-своему. Они решили, что речь идет о проливе в Анианской провинции, отделяющем Азию от Америки.

Какая из этих версий более достоверна, говорить не буду. Отмечу только, что с легкой руки итальянского картографа Гастальди в XVI в. на европейских картах Азии появился Анианский пролив, разделяющий два континента[70]. Петр I видел карту Гастальди и, побеседовав с учеными, уверовал в наличие Аниана.

Таким образом, можно констатировать, что в названии инструкции (о соединении Азии с Америкой) содержится мысль, чуждая ее автору. Вот вам первая загадка Камчатской экспедиции.

— Позвольте, Геннадий Васильевич! — воскликнул корабельный врач Семен Николаевич Ващенко. — Насколько мне известно, документы, составленные Петром I, красотой стиля и ясностью изложения не отличались. Принимая в расчет это соображение, заглавие упомянутой вами инструкции можно истолковать не как категорическое утверждение, а как предположение, например, о возможности соединения Азии с Америкой. Следовательно, из названия царской инструкции ровным счетом ничего не следует. Верил Петр I в пролив между континентами или нет — утверждать нельзя.

— Ну что же, Семен Николаевич, если сказанное мной выглядит недостаточно убедительно, предоставляю вашему вниманию еще один документ. Полагаю, вам известно, что царь-преобразователь, как поется в старинной солдатской песне, «сам командовал войсками, сам и пушку заряжал», т. е. он имел разносторонние интересы и таланты. В частности, им лично, точнее говоря, при его участии была составлена карта Каспийского моря (кстати, это послужило поводом для Парижской академии наук избрать царя своим членом). Но я хочу рассказать не о ее научной ценности, а о другой карте, которая была изображена на одном листе с картой Каспийского моря и по указанию Петра I отправлена в Париж. На ней были изображены Камчатка и Чукотка, а восточнее их — два участка суши, отделенные проливами от Азиатского материка.

Представляя французским ученым карту, Петр I тем самым документально подтверждал, что Азия омывается на востоке Северным Ледовитым и Тихим океанами. Похоже, уверенность эта базировалась не на карте Гастальди, а на информации сибирских казаков. Ведь русские землепроходцы в XVII в. имели представление об очертаниях Азиатского материка на северо-востоке. Например, Владимир Атласов составил карту, на которой можно различить контуры Курильских и Командорских островов, а также Чукотского и Камчатского полуостровов. Следовательно, у нас есть основания утверждать, что царь верил в пролив между Азией и Америкой, не так ли, Семен Николаевич?