Хрустящие печенюшки - Милдред Эбботт

не должна была использовать это слово – и у Флотсама, и у Джетсама началась истерика.

К счастью, корги забыли обо мне спустя несколько минут. Мы приметили во дворе скамейку из кованого железа и дерева, и Поли привязал к ней поводки, а парни отвлеклись на незнакомые запахи и принялись обгрызать сосновые шишки.

– Ты здесь занималась расследованием? Я слышал, что ты взялась за дело? – Поли повернулся спиной к корги, а лицом ко мне. Его руки спокойно лежали на коленях, а карие глаза горели от любопытства. – Ты расспрашивала дедушку Карлы?

Вчера Карла разозлилась на меня за то, что я, по ее мнению, спровоцировала обострение болезни у Гарольда своими расспросами, так как старик считал, что я хочу повесить на его внучку убийство Юстаса. И вот теперь Поли.

– Ты слышал, что я взялась за дело? – Я покачала головой, мне стало смешно от собственных слов. – Я продаю книжки, забыл? Я не полицейский и не детектив.

– Верно. – Поли постучал себя по лбу и заговорщически подмигнул. – Ты просто продаешь книжки. А Диана Принс была просто медсестрой.

Услышав такое сравнение, я чуть было не засмеялась, но это все равно очень мне польстило, однако я быстро сумела обойти острые углы.

– Кроме того, по официальной версии Юстас умер, подавившись булочкой. О чем мне еще расспрашивать?

– Правда? – Поли наклонил голову. – Ты сама-то веришь в это?

– А ты нет?

Может быть, Поли действительно что-то знал. Мне улыбнется удача, если единственный человек, который поддержит меня в том, что Юстас стал жертвой убийства, будет Поли Мерц.

– Я не думал об этом, пока не услышал, что ты взялась за дело. – Поли пожал плечами. – Но это вполне вероятно. В те времена, когда я открывал зоомагазин, Юстас ужасно относился ко мне. Он почти ко всем ужасно относился. – Мужчина вздрогнул. – Но я не хочу сказать, что это я убил его. Или что он заслуживал смерти только потому, что он ужасно относился ко мне.

– Я понимаю тебя, Поли. Я и не думала, что ты убил Юстаса или кого-то еще. – Я похлопала его по колену и быстро отдернула руку, чтобы он не понял меня неправильно. – Но почему ты все время повторяешь, что я взялась за дело, если считаешь, что никто не мог убить его? От кого ты это слышал?

– Роксана сказала вчера вечером на собрании «Бригады друзей пернатых». – Поли посмотрел через плечо на Флотсама и Джетсама, которые залаяли на суслика, а затем снова повернулся ко мне, после того как маленький грызун сбежал от них. – Знаешь, все там считают тебя настоящей героиней. Даже если Петра и правда попала в беду из-за этой птицы, Миртл считает, что ты наш подарок с небес.

У меня было ощущение, что не все члены птичьего клуба относились ко мне так же хорошо, как Миртл. А с учетом того, что поначалу она предпочитала держать со мной дистанцию, мне кажется, что и Миртл думала обо мне хорошо лишь время от времени. А Роксану я видела последний раз много месяцев назад. Наверно, люди правду говорят, что она любит собирать сплетни.

Не успела я придумать подходящий ответ, как Поли продолжил:

– К тому же Афина сказала, что ты заходила к ней. Она думает, что ты идешь по чьему-то следу.

Я забыла, что Поли и Афина были друзьями, несмотря на то что сидела рядом с ними в тот день на эспрессо-вечеринке. Это была очень странная парочка. Однако, зная Поли, я ничему не удивлялась. Тем не менее я не могла представить, как такая стильная и утонченная дама могла подолгу терпеть Флотсама и Джетсама. Или как ее маленькая Перл дружила с ними, если уж на то пошло.

– Афине нечего было сказать про Юстаса Бейкера.

– О нет. Она ненавидела его. – Поли, вытаращив глаза, решительно закачал головой. – Он ужасно обращался с ней. То есть он был невыносим со многими людьми, но с ней особенно.

Не сумев справиться с любопытством, я наклонилась вперед и спросила:

– Правда? Невыносимее, чем со всеми остальными?

Поли кивнул:

– Не могу сказать, что Юстас относился к Афине хуже, чем к остальным, но вел он себя как непорядочный человек. Кстати, даже со мной он вел себя не так отвратительно, как с ней. Мне он всего лишь мешал открыть свой бизнес. Но Афине он чуть не испортил всю жизнь, по крайней мере, я сделал такой вывод из того, что она мне рассказывала.

Я удивилась, что Поли говорил со мной так открыто. Думаю, он конечно же отдавал себе отчет в том, что он говорил. Хотя в плане человеческих отношений Поли был не очень проницательным. И ему так сильно хотелось с кем-нибудь дружить, что, возможно, он мог нести все, что взбредет ему в голову, только чтобы не прекращать разговор. От осознания этого я вновь почувствовала себя виноватой, словно бы я использовала Поли, но остановиться уже не могла:

– Что же он сделал?

– Он был невыносим. Ну, это произошло до того, как я переехал сюда. На самом деле довольно давно, но я могу себе представить, как все было.

Осознавая, что я манипулировала Поли, я, тем не менее, слегка дотронулась до его колена и повторила вопрос:

– Что он сделал?

– Понимаешь, Афина не всегда писала некрологи для газеты. У нее была… – Выражение лица Поли изменилось, он выпрямился, резко прекратив говорить. Он несколько раз моргнул, и впервые за все время мне показалось, что Поли смотрит на меня изучающе, обдумывая про себя, какая я на самом деле, в то время как раньше он рассматривал меня лишь как потенциального друга. – Мистера Бейкера убила не Афина. Она бы никому не причинила вреда.

Я задумалась: умаслить ли мне Поли или пойти на попятную? От этих мыслей мне стало горько, потому что Поли всегда, с самого моего переезда в Эстес-Парк, был очень добр ко мне и при каждой встрече намекал на дружеские отношения. Он не заслуживал того, чтобы я манипулировала им.

– Поли, как я уже объяснила тебе, полиция считает, что мистер Бейкер просто подавился булочкой и умер. Никакой речи о грязных играх не идет.

– Но ты так не считаешь.

Поли, конечно, заслуживал лучшего отношения к себе.

– Да. Однако у меня нет абсолютно никаких доказательств и оснований так считать, кроме моей чуйки.

Поли снова изучающе посмотрел на меня. Его взгляд затуманился. Он и сам что-то подозревал.

– Этого вполне достаточно, чтобы я поверил, что его убили. Я верю твоей