Цена за ее свободу, или Во имя денег - Юлия Шилова

Эдик держал в руках огромный букет роз.

– Это тебе, – сияя, как самовар, сказал он. – Поставь в вазу. А что это ты пьешь?

– Да так, захотелось… А как твои бывшие подружки? Дали тебе паспорт?

– Знаешь, я решил обойтись без их помощи…

– Вот как? С чего бы это?

– Катенька, я подумал, что ты будешь волноваться. Долой всех подружек! Да здравствует большая и чистая любовь! Да здравствует самая красивая женщина на свете! – Эдик подхватил меня на руки и понес в комнату. Театр, да и только!

– Выходит, паспорт ты не достал?

– Катенька, я случайно проезжал мимо твоего дома… Посмотрел на окна и решил заглянуть.

Думаю, может, засаду сняли…

– Ну и дальше что?

– А дальше поднялся на этаж и позвонил.

Дверь открыл какой-то шкаф. Я втолкнул его в квартиру и завалил. Второго кренделя там не было. Паспорт твой лежал в сейфе. Сейф серийный – открыть его легко. На, Катюха, держи. – Эдик вытащил из кармана мой загранпаспорт и поднял вверх.

– Подожди, подожди, что-то я не поняла…

Ты убил человека… Значит, в моей квартире остался труп?

– Ничего страшного! Придут люди Лютого и унесут его. Кое-какой опыт у них уже имеется, так что справятся, не маленькие. Катя, я должен был это сделать, пойми. Погранцы в Шереметьево ушлые, с гримом ты бы наверняка прокололась. Не могу же я подставить любимую женщину! – Эдик попытался меня поцеловать. Я покачала головой и села на диван.

– Ты что? – обиженно спросил Эдик.

– Ничего! Как ты можешь! Неужели убить человека так просто!

– Ладно тебе. Катя! Что ты из себя праведную строишь? Было бы о ком жалеть! Это же подонки!

У Лютого руки по локоть в крови! А за тебя я кого хочешь убью. Мне разницы нет, я очень люблю тебя, Катенька, и для того, чтобы тебе было хорошо, пойду на все!

– Так ты говоришь, что ради меня пойдешь на все? – прищурилась я.

– Конечно! Я убью любого, кто косо на тебя посмотрит!

– Так убей Лютого. Убей Лютого, и мне незачем будет ехать в Париж!

– Катя, ты прекрасно знаешь, что к Лютому меня на полшага не подпустят. Он ведь даже в туалет с охраной ходит! Я бы с удовольствием его замочил, но я же не киллер. Этот орешек, признаюсь, мне не по зубам. И потом – если я Лютого убью, на его место встанет другой… А что это ты ничего не приготовила? – перевел он разговор на другую тему. – Я-то думал, что ты меня чем-нибудь вкусненьким порадуешь…

– Извини, – вздохнула я. – Настроения не было.

Эдик сел рядом со мной на корточки и положил голову мне на колени.

– Ну и черт с ним, с этим обедом! В ресторане поедим, потом заедем в магазин горящих путевок и оформим путешествие в Париж. Ты была в Париже? О, сказочный город! Будем пить французское вино и гулять по Елисейским полям! Обязательно поднимемся на Эйфелеву башню! Сходим в Мулен Руж… А на Монмартре художник нарисует наш портрет!

– В Париже я должна встретиться с Пашей, – отчужденно сказала я, думая о том, что Эдик убьет моего мужа, а потом… убьет меня. Нет уж, в Париж я полечу одна. Я разыщу Пашку и уговорю его вернуть деньги Лютому…

– Катя, когда я уезжал, ты была не такой. Что случилось?

– Ничего не, случилось! Просто я неважно себя чувствую. Голова болит.

– Катя, я такого бугая завалил, а ты даже этого не оценила. Я думал, что ты бросишься ко мне в объятия, начнешь рассыпаться в благодарностях… – Эдик попытался раздвинуть мои крепко сжатые коленки.

– Да иди ты! – вскочила я и отошла к окну.

– Катя, я тебя не узнаю…

– Ничего! Просто я больше не нуждаюсь в твоей помощи!

– Катя, ты хочешь сказать, что полетишь в Париж одна?

– Да, я полечу одна. Спасибо тебе за все, что ты для меня сделал. Такая благодарность тебя устроит?

– Но я не могу пустить тебя одну. Вдруг твой муж захочет тебя убить? Он человек непредсказуемый, раз деньги украл, значит, и на мокруху пойдет.

– В любом случае тебя это не касается, – произнесла я ледяным голосом. – Можешь больше не беспокоиться. Я разберусь со своим мужем сама.

– Катя, как ты можешь так говорить после того, что у нас с тобой было? – Эдик укоризненно покачал головой. – Я не узнаю тебя, Катя!

– А что у нас с тобой было?

– Мне казалось, что у нас с тобой… настоящая любовь. Ты спасла меня от Лютого, Катя. Теперь моя очередь. Одну я тебя не отпущу, это опасно!

– Надо же, какой рыцарь! За дамой сердца – в Париж!

– Катя, я не понимаю, о чем ты? Может, ты все-таки объяснишь, что произошло в мое отсутствие. Кто-нибудь звонил?

– А кто тебе должен звонить?

– Вообще-то, я никому не оставляю номер своего телефона…

Уперев глаза в потолок, я стала разглядывать маленькую трещинку в углу.

– Штукатурка скоро падать начнет… Наверное, ты уже сто лет ремонт не делал?

– Все никак не доходят руки, – невозмутимо ответил Эдик, проследив за моим взглядом. – Последний ремонт был года три назад. Сама понимаешь – холостяк. Ничего мы тут с тобой евроремонт закатим. Так сказать, приукрасим нашу скромную хибару. А может, продадим эту двушку и купим большую? Санька подрастает, другие дети пойдут…

– Ты уже давно здесь живешь? – прервала его я.

– Лет пять. Раньше у нас четырехкомнатная была. Мы с женой ее разменяли.

– Порядочные мужчины оставляют квартиры женам, а себе покупают новые.

– Это была не моя инициатива. Это была инициатива моей бывшей жены. В нашем разрыве виновата она. Эту квартиру она мне, считай, подарила, а свою двушку продала. Ее новый муж – человек богатый. Живут они за городом, в коттедже… Катя, ну что ты так уставилась на потолок?

Ну хочешь, завтра вызову мастера?

– Не стоит. Зачем делать ремонт в чужой квартире, – язвительно сказала я. – Ведь ты ее снимаешь?

– Катя, объясни, пожалуйста, – изменился в лице Эдик.

– Здравствуйте, мне бы Петеньку! Ах, его нет! Хорошо, тогда передайте Петеньке, чтобы он обязательно мне позвонил. Кто говорит? Хозяйка квартиры, которую он снял девять дней назад…

Петенька, тебе не кажется, что ты слишком заврался?!

Хлопнув себя по бокам, Эдик громко рассмеялся.

– Катя, ну что же ты так долго ходила вокруг да около? Нужно было сразу сказать, что ты разговаривала с хозяйкой квартиры!

– Кто ты? – тихо спросила я, сжав кулаки от волнения. – Эдик?

– Ладно, Катя, в конце концов, ты должна знать правду. Меня зовут Петр.

Услышав это, я закрыла глаза.

– Извини, что водил тебя за нос. А теперь попробуй влезть в мою шкуру. Когда ты меня нашла, я был на чужой территории, среди чужих людей. Я никому не верил. Я боялся, что меня найдут люди Лютого… Я боялся, что меня добьют… Ты была женой одного из них. Я не мог сразу и бесповоротно поверить тебе. Я подстраховался и назвался другим именем. А затем…

– А что бы было затем? – Господи, как складно он врет… Он врет так, что хочется верить… Но я-то знаю, что он врет…

– А затем я влюбился в тебя как мальчишка…

Я хотел сразу признаться тебе, что меня зовут Петр, но… боялся.

– Боялся? Чего же ты боялся?

– Того, что ты не правильно меня поймешь…

Что ты посчитаешь меня вруном и можешь бросить.

– И как долго ты собирался мне врать?

– Не долго. Катюша, я бы долго не выдержал.

Это и в самом деле не моя квартира. У меня пока нет своей. Я приехал из Питера. Там живут мои родители. У меня нет жены, и я никогда не был женат. Я надеюсь соединить свою судьбу с твоей.

В Москву я приехал по делам. Прости меня зато, что мне пришлось тебя обмануть…

«Эдик» взял меня за руку и повел в спальню.

Я не сопротивлялась. Я хотела ему верить… но… не могла…

Глава 12

В спальне «Эдик» положил меня на кровать и стал торопливо расстегивать пуговицы на задравшемся к носу платье.

– Катенька, – шептал он, дрожа от нетерпения, – если бы ты только знала, как я тебя люблю.

Если бы ты только знала…

Неожиданно из моего кармана посыпались доллары. Это были те самые доллары, которые я взяла в комоде.

– Катя, что это?

– Доллары, – прошептала я, притягивая «Эдика» к себе.

– Где ты их взяла?

– У тебя в комоде.

– Зачем?

– Я хотела от тебя сбежать и уехать в Париж.

– Ты сумасшедшая. Катя? Хочешь, я подарю тебе эти деньги, но в Париж мы поедем вместе.

Мы всегда будем вместе. Прости меня за все, если можешь.

Закусив губу, я промолчала. «Эдик» снял с меня платье и губами нежно затеребил набухшие соски. Я не стала сопротивляться… Пусть, пусть это произойдет… в последний раз… Милка когда-то пользовалась услугами мальчиков по вызову.

Говорила, что она ловит особый кайф от ласк незнакомых мужчин. «Эдик» для меня тоже чужой человек, более того, он враг, но… мне с ним хорошо… О, как хорошо… О…

«Эдик» встал на колени и провел языком по моему лобку, спускаясь все ниже и ниже… Протянув руки вперед, я стала ласкать его плечи. Что это? Кожа горячая и гладкая… А где же рана? Вчера на этом месте, кажется, был пластырь… Нет, вернее, не пластырь, а стерильный лоскуток марли, приклеенный медицинским БФ-ом. Ну да, я еще спрашивала, ходил ли он к врачу… Сегодня марли нет. Но рана… Рана не могла затянуться так быстро… Я же видела: там было месиво, кровавое месиво, из которого он собственноручно вытащил пулю, а потом… показал ее мне…