И будет вам счастье - Люся Лютикова

Я приободрилась, кровь быстрей побежала по венам. Теперь, когда картина ясна, я могу действовать! Моя задача – побеседовать с предприимчивой дамочкой и вывести ее на чистую воду.

Я позвонила Ленке Колтуновой:

– Дашка еще у тебя живет?

– Нет, уехала домой. Говорит, пусть в квартире разруха, ремонт не доделан, но, по крайней мере, никого не убивают и ничего не горит.

– Знаешь ее адрес?

– Не-а.

– А телефон?

– Откуда?

Неудача меня не сломила. Я профессиональный журналист, добывать информацию – моя работа. Поразмыслив пару минут, я позвонила Женьке Слоницкому.

Когда-то мы вместе сотрудничали с одной интернет-газетой, я писала про трудоустройство, Женька – про жизнь «звезд». Потом в газету пришел новый главный редактор, из бывших военных. Майор в отставке ужесточил трудовую дисциплину и обязал всех сотрудников отсиживать на рабочем месте по восемь часов. Тех, кто опаздывал на службу, грозил уволить. И показательно, чтобы другим неповадно было, он уволил нас со Слоницким на второй день за 15-минутное опоздание.

Когда я искала новую работу, мне попалась вакансия обозревателя в журнале сплетен и слухов «По секрету всему свету». Я рассказала о ней Женьке, хотя вообще-то могла не говорить. Приятель туда устроился и теперь, по слухам, получает нехилые гонорары. Пришло время отдавать долги.

Я набрала Женькин номер, объяснила, что мне нужно.

– Нет проблем, – отозвался приятель. – Дарья Лисовик очень любит журналистов, ей все равно, какое издание о ней напишет, хоть «Сельская жизнь», главное – чтобы было побольше ее фоток.

Через пять минут Женька скинул мне смс-ку с адресом и телефоном писательницы. Я поехала на Чистопрудный бульвар.

Район Чистых прудов в Москве – самый что ни на есть элитный. Квартира здесь стоит столько, что актеру Тому Крузу остается только завистливо вздыхать в своей Америке – не по карману! С другой стороны, трудно найти более неприспособленное для жизни место. Кругом одни офисы, соответственно, яблоку негде упасть от машин. Из магазинов – только ювелирные и меховые салоны, за буханкой хлеба и пакетом кефира придется ехать через весь город. А детям здесь совсем тоска. Когда я вижу, как мамаша с коляской с трудом лавирует между автомобилями, а ее бледный детеныш вдыхает всю таблицу Менделеева, мне хочется лишить ее родительских прав. Потому что это преступно – ради собственных «понтов» помещать ребенка в газовую камеру!

Писательница Дарья Лисовик жила на третьем этаже восьмиэтажной «сталинки». Я набрала на домофоне номер ее квартиры.

– Кто там? – спросила Дарья.

– Это Люся Лютикова, ясновидящая.

Короткое замешательство.

– Чего тебе надо?

– Есть разговор, конфиденциальный.

Длительное молчание. Я даже решила, что она про меня забыла.

– Заходи, – наконец сказала писательница в домофон и открыла дверь.

На Дарье был надет короткий халатик из красного шелка с драконами, который парадоксальным образом подчеркивал ее сходство с мартышкой.

– Откуда у тебя мой адрес? – спросила Даша, едва приоткрыв дверь. Она и не думала пускать меня в квартиру.

Я загадочно улыбнулась: у ясновидящей могут быть свои секреты!

– Чего тебе надо? – хмуро повторила она. – Я собираюсь уходить.

Ее «ты» было вовсе не дружеским, она разговаривала со мной, как с прислугой. Но я решила сделать вид, будто мы подружки. Когда-то Дарья была популярной писательницей, пусть недолго, но промелькнула на литературном небосводе, я тоже мечтаю прославиться на этой ниве. Чисто теоретически, у нас могли бы найтись общие интересы!

– Я обещала погадать тебе на картах, помнишь? За этим я и пришла.

Для убедительности я достала из сумки колоду.

Мое предложение не вызвало у Даши энтузиазма. Я поспешно добавила:

– Сегодня идеальный день для гадания – полнолуние. Карты скажут только правду!

Слава богу, при солнечном свете она не могла проверить мое вранье.

– Ладно, проходи на кухню, – разрешила Дарья, – я сварю кофе.

По длинному коридору я пошла в глубь квартиры. Ленка Колтунова была права: квартира действительно шикарная. Однако что-то я не вижу следов свежего ремонта. В коридоре ремонт делали лет пять назад. Может быть, соседи сверху залили Дашкину спальню?

– Вот что, – я резко остановилась, и хозяйка уперлась в мою спину, – мне надо осмотреть всю квартиру.

– Это еще зачем?

Я важно пояснила:

– Необходимо впитать в себя энергию жилища, тогда гадание будет точнее. Я ведь не только ясновидящая, еще и дизайнер.

Дарья озадаченно заморгала, пытаясь уловить здесь связь. Связи не было, но я смотрела на нее невинными глазами, и ей пришлось уступить:

– Ну ладно, если это поможет…

Хозяйка галопом провела меня через гостиную, потом мы на минуту заглянули в спальню и кабинет. Обстановку я не запомнила, смотрела только на потолок и стены. Заметила жирное пятно на обоях в спальне, большую трещину на потолке в гостиной. Ремонтом здесь и не пахнет! Следов залива, кстати, тоже не наблюдалось.

А теперь вопрос: зачем Дарье понадобилось врать Лисовику, что у нее идет ремонт? Ответ очевиден: чтобы иметь возможность надолго поселиться в его доме. Вот только с какой целью? Даже идиоту ясно: чтобы ограбить сейф и убить бывшего мужа, – завещание-то составлено на нее! Только преступница просчиталась, и случайный пожар уничтожил бумагу. Или все-таки не уничтожил?

Другими глазами я посмотрела на Дарью. Могла ли она убить? Есть ли в ее облике что-либо преступное? У писательницы было самое обыкновенное лицо, которое без макияжа выглядело немного трогательно и беззащитно.

С другой стороны, в своих книгах Дашка учит женщин, как стать стервами и использовать мужиков по полной программе. Убийство, которое ведет к огромному состоянию, целиком и полностью вписывается в эту концепцию.

Как и обещала Даша, мы устроились на кухне. Она вскипятила чайник и вытащила банку растворимого кофе, довольно дешевого:

– В зернах закончился. Такой тебя устроит?

– Тогда лучше чаю, – ответила я.

С недовольной гримасой хозяйка достала пачку отечественного чая, бросила в чашку пакетик и залила кипятком. То ли от бедности, то ли из жадности к чаю она ничего не подала. Безобразие вообще-то! Я, на минуточку, профессионал высшего класса, мои гадания точны, как в аптеке. Я и так работаю бесплатно, можно меня хотя бы пирожком угостить? Ну, погоди, голубушка, сейчас я тебе такое расскажу!

Я разложила карты.

– Что было: слава, деньги, успех. Что есть: забвение, денежные затруднения, неудачи в делах. Что будет: болезни, крушение надежд, полная нищета.

Дашка не на шутку испугалась:

– Как? Почему? Неужели меня в жизни не ждет ничего хорошего?

Я вытащила из колоды еще несколько карт и глубокомысленно на них воззрилась:

– Есть шанс вырваться из круга проблем. Поможет тебе мужчина, очень молодой, не старше двадцати лет, творческой профессии и, хм, нетрадиционной сексуальной ориентации.

Дальше я пересказала Дарье историю про Кристиана, услышанную от Изольды.

Уважения во взгляде писательницы заметно прибавилось:

– Хочешь конфет? А зефир в шоколаде?

Она метнулась к шкафчику.

Поздно, милочка, маятник провидения уже раскачан.

– Казенный дом тебя ждет, красавица, – жестко сказала я.

– Больница? – напряглась Даша.

– Тюрьма! Посадят тебя, и надолго.

Кровь схлынула с ее щек:

– За что?

– Короля пентаклей видишь? Карта обозначает богатого, влиятельного мужчину. Судя по всему, сядешь за убийство бывшего мужа.

Глава 20

Может быть, я наивна, но я ожидала, что Дарья испугается, начнет плакать или чистосердечно признаваться в содеянном. А она захохотала:

– Что за бред! В жизни не слышала ничего более нелепого!

Я с достоинством ответила:

– Карты говорят предельно ясно. И, учитывая, какие слухи до меня дошли, я не сомневаюсь, что ты имеешь отношение к смерти Лисовика.

– Какие еще слухи?

– В день, когда Леонид Назарьевич умер, ты заявила всем присутствующим, что он написал завещание на тебя. Говорила ты это?

– Ну, говорила, – нехотя призналась Дашка. – А какое это имеет значение?

Я выразительно подняла брови:

– У наследницы многомиллионного состояния появляется отличный мотив для убийства, ты не находишь?

Писательница окончательно развеселилась:

– Они что, восприняли мои слова всерьез?

– Вообще-то нормальные люди такими вещами не шутят.

Дарья принялась ржать, как полковая лошадь. Сквозь смех пробивались восклицания:

– Вот умора! Какие же они идиотки! Обалдеть можно!

Ее ржание действовало мне на нервы.

– Значит, про завещание ты придумала?

Она кивнула.

– Зачем?

– Просто так. Разве ты никогда не врала без всякой выгоды?

«Конечно нет!» – хотела гордо воскликнуть я, но вспомнила, как солгала Колтуновой, что являюсь дизайнером и ясновидящей. Тогда еще я не знала, что Ленка живет рядом с Лисовиком, так что никакой прямой необходимости врать у меня не было.