Новая Зона. Игра вслепую - Григорий Елисеев

Ну что же. Теперь он хотя бы знает, с чем ему предстоит иметь дело. Эдвард на секунду замер перед дверью с позолоченной табличкой и, глубоко вдохнув и оправив манжеты, пару раз постучал. А затем вошел внутрь.

* * *

Фильтрованный воздух приятно пах хвоей и отвлекал Грэя Барнса от мыслей о предстоящем задании. Ему хотелось насладиться последними минутами спокойствия и комфорта, прежде чем снова придется лезть в Зону. Причем в стране, где у него нет ни медицинской страховки, ни вообще права находиться в том качестве, в котором он прибыл. Шрам на бедре снова заныл. Грей вздохнул и, прикрыв глаза, с трудом подавил желание проверить, не торчит ли там осколок противопехотной мины, взорвавшийся под ногой его лучшего друга девять лет назад.

– Застегните, пожалуйста, ваш ремень безопасности, – раздался над ухом приятный женский голос.

Барнс поднял взгляд на мило улыбающуюся стюардессу в светло-голубой форме. И тоже улыбнувшись, приподнял руки, демонстрируя сведенные вместе металлические пряжки.

Девушка кивнула и двинулась дальше по проходу между рядами одинаковых мягких кресел. Барнс проводил ее взглядом.

– Эх, везет же все-таки аэрофлотовским летчикам, – усмехнулся он, кладя руки под голову. – Как думаете, док?

– А? – Сидящий рядом доктор Лавров оторвался от большой, перехваченной черными нитками тетради с какими-то расчетами и, моргнув, посмотрел на него. – Прости, я отвлекся. Ты что-то сказал?

– Да так, ничего важного, – поморщился Барнс, когда нога вновь дала о себе знать. – Работайте, док, не обращайте на меня внимания.

Ученый почесал седой затылок и вернулся к графикам и формулам.

– Хотя нет. – Барнс аккуратно взял ученого за локоть и, приподняв его руки, удостоверился в том, что тот пристегнут. – Все. Теперь работайте и не обращайте внимания.

Снаружи за иллюминатором проплывали темные серые облака. Длинное крыло с громадными турбинами то исчезало в них, то появлялось вновь.

– Там, внизу, наверное, дождь, – сообщила доктор Элис Руан, сидящая возле самого окна, подперев голову рукой.

Барнс кивнул. Девушка ему нравилась, но он не питал особых иллюзий. Элис была умной и красивой, и мужчину она себе должна была бы выбрать такого же. А офицер корпоративной охраны Барнс, ветеран Иранской военной кампании, не считал себя ни гением, ни, уж точно, голливудским красавчиком. А в описании самого себя предпочитал использовать грубое, но емкое слово, упомянутое как-то одним из его коллег родом из России, – «солдафон».

Грэй щелкнул затекшей шеей и провел ладонью по татуировке, едва виднеющейся под воротником темно-синей армейской куртки с неяркими нашивками охраны «West Gate Armoring». Черного американского орла, держащего в лапах глобус и якорь вместе с надписью «Sempre Fi!» – девизом морских пехотинцев США – он прятал вовсе не потому, что стыдился того, кем он был. Просто не хотел вспоминать о той войне, после которой родная страна вышвырнула его на помойку.

* * *

Самолет слегка клюнул носом и, пронзив собой марево хмурых облаков, нырнул вниз. Грэй глубоко вдохнул, когда у него заложило уши, и попытался отвлечься на мысли о чем-нибудь приятном. «Боинг» продолжал скользить по невидимому пандусу, разрезая пелену дождя, укрывающую бывшую столицу.

Сам город остался лежать во тьме далеко по правому борту, а летающая машина быстро двигалась над гектарами мокрого леса и дачными поселками, окружающими Москву.

Вскоре впереди показался все увеличивающийся в размерах яркий, подсвеченный сигнальными огнями прямоугольник взлетно-посадочной полосы. Самолет, взревев двигателями, увеличил угол наклона и полетел, почти касаясь колесами крон высоких елей. А затем, задрав нос вверх, промчался над оградой аэропорта и со свистом коснулся задними шасси широкого бетонного полотна. В момент приземления Грэя слегка подкинуло в кресле, и он совершенно некстати вспомнил, какой удар чувствует десант в совершающем аварийную посадку вертолете.

Через пару секунд опустилось переднее колесо, и лайнер, проехав по инерции немного вперед, медленно остановился. Пассажиры зааплодировали. Лавров попытался расстегнуть ремень безопасности.

– Сидите, не дергайтесь, – остановил его Барнс. – Пусть сначала вся эта толпень схлынет.

Доктор кивнул и откинулся на спинку кресла. Люди вокруг вставали со своих мест, возились с верхней одеждой и багажом и начинали протискиваться к выходу. Возле передней двери моментально возникла очередь. Кто-то недовольно вскрикнул, когда ему наступили на ногу.

– А вот теперь наш выход, – сообщил Грэй, поднимаясь.

Мужчина раскрыл багажную полку и снял с нее небольшой чемодан доктора с пристегнутой к нему биркой «Дмитрий Лавров». Свою сумку Барнс был вынужден сдать в грузовой отсек. По причине ее габаритов и содержимого.

Следом за ним в проход между кресел выбрался сам ученый, поддерживаемый под руку Руан. Второй ассистент, кажется, Пит, нес еще один кейс с оборудованием. В дальнем конце салона зашуршали одеждой еще три человека. Подчиненные Барнса нагнали группу уже в длинном посадочном рукаве, соединяющем самолет с аэропортом.

– Благодарим за то, что выбрали нашу авиакомпанию, – улыбнулась стоящая у выхода в терминал стюардесса.

Грэй улыбнулся в ответ и, тут же помрачнев, заскользил глазами по указателям, висящим под потолком зала прилетов.

Аэропорты остались единственными не эвакуированными объектами инфраструктуры бывшей столицы. Произошло это по нескольким банальным причинам. Во-первых, через них и раньше прилетали не только в Москву, а значит, и после возникновения Аномальной Зоны они остались важнейшими транспортными узлами. Ну а во-вторых, их было, мягко говоря, не так-то просто перебросить на новое место. Поэтому в них расположили усиленную военную охрану, поставили на подъездах к терминалам блокпосты с тяжелой бронетехникой и продолжили использовать по назначению.

* * *

– Туда, шеф, – тихо сообщил Рем, указав длинным тощим пальцем в сторону широкой лестницы.

Грэй кивнул, и вся группа быстрым шагом направилась сквозь толпу к длинному черному конвейеру, на который медленно выползали крупногабаритные вещи, сданные в багаж.

Протиснувшись между двумя мужчинами в камуфлированных штанах и рюкзаках с канадским флагом, Барнс снял с резиновой ленты толстую спортивную сумку фирмы «Adidas». Ее содержимое тихо звякнуло, словно друг об друга стукнулось несколько кусков металла. Грэй закинул толстый двойной ремень на плечо и, махнув рукой, первым направился к стойкам паспортного контроля.

Сидящая за стеклом девушка приняла документы и быстро застучала по клавишам, сверяя информацию с базой данных.

– Цель прибытия? – осведомилась она, дежурно улыбнувшись.

– Деловая поездка, – откликнулся Грэй и, опустив темные очки, подмигнул.

Улыбка сотрудницы стала чуть теплее. Печать с громким стуком опустилась на одну из страниц, оставив рядом с визой широкий синеватый оттиск.

– Добро пожаловать в Россию, мистер Степолтон! – объявила девушка и жестом пригласила следующего пассажира.

Барнс толкнул двойные створки из прозрачного пластика и, сделав шаг, пересек государственную границу.

– Мистер Степолтон, – процедил Грэй. – А я ведь просил. Не надо этого имени…

Степолтон была фамилия его сержанта в войсках. Он подорвался на растяжке в Карачи, но никто из отряда даже не пошел забрать его жетоны. Теперь капитан Барнс иногда сожалел об этом.

– Ну что, кэп, – остановившийся рядом Рем потер гладко выбритый подбородок, – здесь даже воздух другой, а? Холодный, неуютный.

Грэй промолчал и, дождавшись, пока все члены маленького отряда пересекут белую линию на полу, направился в сторону лестницы, ведущей в просторный двухэтажный холл. Пройдя по выложенному гранитными плитами полу, группа вышла через автоматически раскрывшиеся двойные стеклянные двери под дождь.

– Такси, кому такси? – закричал немолодой мужчина в черной куртке.

Он стоял опершись локтем о крышу своей машины. По желтой пластиковой лампе с черными «шашечками» прыгали капли воды. Двое пассажиров, те самые, у которых на рюкзаках были канадские флаги, подошли к водителю и что-то тихо начали с ним обсуждать. Затем кивнули и, бросив сумки в багажник, забрались на заднее сиденье.

Барнс скользнул взглядом по полупустой парковке, выделяя отдельные детали. Четверо хмурых полицейских, стоящих возле БТР-80. Орудие на башне бронетранспортера смотрит в низкое слепое небо. Стрелок, высунувшийся из люка, что-то сказал. Один из бойцов ОМОНа помотал головой. Другой кивнул и, вынув из кармана мятую пачку сигарет, протянул стрелку.

На противоположном конце стоянки расположились еще несколько таксистов. Они о чем-то негромко спорили. Седой в кепке развел руками. Молодой в очках продемонстрировал ему какую-то бумажку. Несколько оппонентов почти синхронно почесали затылки.