Последний полет «Жар-птицы» - Эдуард Семенов

И вот теперь Колов сидел и смотрел в окно своего просторного кабинета, а на столе перед ним лежал протокол осмотра места происшествия, где черным по белому было написано, что в сгоревшем здании бани при кафе «Малышок» было обнаружено обугленное тело человека, идентифицировать личность которого не представляется возможным. Однако, по словам очевидцев происшествия, официантов кафе, в бане в это время находился только один человек.

Вадим Вадимович Чертков.

Колов еще раз внимательно прочитал протокол, потом пробежался глазами по списку вещей, обнаруженных при досмотре. Пистолета не было. Василий Федорович даже усмехнулся. Было бы все слишком просто, если бы пистолет был там. Но где его теперь искать? И вообще, что делать дальше? Вот уже второй человек, с кем и благодаря кому, он так неожиданно смог подняться, был убит самым загадочным образом. Первым был мэр Иванов, теперь вот Чертков. Кто следующий? Руденко? Формально, академик ни в каких политических играх не играл, но всем было понятно, что именно он был тем самым денежным локомотивом, который вытащил их всех в «отцы города». Может быть, и Руденко. А может быть и…

Василия Федоровича прошиб холодный пот. «Следующим ведь вполне могу быть и я. Хотя бы по той причине, что кое-где до сих пор считаюсь человеком их команды. Винтиком, техническим элементом, но, тем не менее, из ДРУГОЙ машины».

Полковник достал сигарету из серебряного портсигара, достал зажигалку из кителя, заказал секретарю по селектору чаю и подошел к окну. Открыл пошире форточку. Закурил. Вместе с открытой форточкой в комнату ворвался шум улицы. Внизу на крыльце галдели его подчиненные. Вооруженные, специально подготовленные. Но абсолютно сейчас бесполезные.

Полковник глубоко затянулся. «Предположим, что решат убрать меня». Поморщился. «Что за мысли сегодня в голову лезут? Я не тот человек, которого нужно убирать физически. Меня можно просто отстранить от должности. За что?»

Сизые клубы дыма волнами зависли на уровне головы. Колов разогнал их рукой. Подумал: надо будет приказать, чтобы поставили кондиционер. Вошла Вера, секретарша. Образовавшийся сквозняк закрыл форточку. Полковник снова ее открыл, проводил глазами женщину. Вера, красивая, ухоженная, разведенная, досталась ему от прежнего начальника. Да вот хотя бы за нее!

Вера поставила чашку на стол, поправила ее, отошла в сторону, посмотрела на начальника.

— Что-нибудь еще?

— Нет, Вер, иди, спасибо. Не соединяй пока меня ни с кем.

— Хорошо, Василий Федорович.

Сквозняк снова качнул форточку. Колов успел придержать ее рукой. «Из органов, конечно, не попрут, но перевести куда подальше, могут». Василий Федорович почувствовал, как будто чья-то невидимая рука схватила его за горло и сильно сдавила ему трахею. Он закашлялся и поперхнулся дымом. «Да, тяжелее всего то, что непонятно, откуда ждать удара, и абсолютно не ясно, кто за всем этим стоит».

Докурил сигарету, вернулся к столу. Чай уже слегка остыл. Достал из сейфа бутылку коньяка. Налил несколько капель в чашку. Отхлебнул, чай горячее не стал, но по телу прокатилась волна приятного тепла. Мысли стали ворочаться быстрее. «Ясно, что постепенно в город приходит новая власть, новые порядки. Власть не крикливая, не заметная, не суетливая и до удушья конкретная». Василий Федорович почувствовал, как снова к горлу потянулась чья-то рука. Пришлось снова сделать глоток крепленого чая. «Впрочем, полезным можно быть для любой власти. Главное только ей это вовремя показать».

Зазвонил мобильный телефон. Определитель номера подсказал, что это был Огородник Михаил Григорьевич. Василий Федорович оскалился. «Слетаются, вороны!» Снова посмотрел на протокол осмотра места происшествия. «Наверняка, по этому делу!»

— Алло, Михал Григорьевич, рад вас слышать!

Огородник сразу перешел к делу.

— Я по поводу Черткова. В списке обнаруженных предметов есть какой-нибудь телефон?

— Да откуда ему там быть? Такая температура! Все сгорело.

Василий Федорович услышал, как начальник местного отделения ФСБ на том конце провода засопел в трубку. Сопение длилось недолго.

— Я сейчас нахожусь в кабинете Артема Николаевича. Он при мне набрал номер Черткова. И трубку кто-то снял, а потом телефон отключили.

Василию Федоровичу не надо было объяснять ценность такой информации.

— Этого еще не хватало. Думаете, он жив?

Огородник матюгнулся.

— Я пока ничего не думаю. Просто такой факт имеет место быть.

У Василия Федоровича затекла спина, поэтому он переменил позу и переложил в другую руку трубку.

— Спасибо, учту. Жаль только, у нас нет такой аппаратуры, которая могла бы определить место расположение телефонного аппарата. Вот если бы ваше ведомство нам помогло. Вы ведь обладаете такими возможностями?

В трубке снова послышалось сопение.

— Последний раз сигнал с трубки Черткова был зафиксирован из офиса корпорации «ЖАРР» в поселке Динамо.

Василий Федорович подался вперед.

— Давно?

— Двадцать минут назад. Мои люди уже там, присылайте и вы туда кого-нибудь потолковее.

Василий Федорович встал и нажал кнопку селектора.

— Вера, начальника опергруппы ко мне. Срочно, — и продолжил в трубку: — Михал Григорьевич, я ваш должник.

Огородник хмыкнул:

— Конечно. Сочтемся. Давайте быстрее!

Огородник отключился, а Василий Федорович снова почувствовал, как кто-то сжал его горло. Комок пришлось проталкивать холодным чаем. «Что же это такое получается? Чертков жив? Захвачен? Скрывается? Инициировал свою смерть? Или кто-то сымитировал ее? Зачем? А чей труп тогда был найден в бане? И самое главное, где мой пистолет?»

Мысли крутились в голове Колова уже с бешеной скоростью. «Чертовщина какая-то получается». Василий Федорович усмехнулся. «А что еще можно было ожидать от Черта?»

Вошел оперативник. Василий Федорович поднялся с кресла. Надел пиджак. Направился к двери.

— Бери с собой своих парней и давай живо со мной. По дороге все расскажу.

* * *

Спецмашина стояла на обочине дороги, возле автобусной остановки. Серая «Газель» без каких-либо особых примет. Колов приказал опергруппе сидеть в машине, а сам подошел к фургону. За ним наблюдали, так как сразу открыли дверь и впустили внутрь. Внутри все было напичкано аппаратурой, на маленьких стульчиках перед двумя мониторами сидело два молодых человека в наушниках.

Колов с трудом примостился рядом с ними. Спросил:

— Ну, что?

Один из оперативников снял наушники, положил их на стол и развернулся к Василию Федоровичу.

— Михал Григорьевич приказал оказать вам содействие, поэтому слушайте! Сигнал с трубки объекта исходит со второго этажа этого здания.

Оперативник кивнул головой в сторону офиса «ЖАРРа». Затем несколько раз щелкнул мышкой на экране монитора.

— Вот план-схема этого здания. Сигнал идет отсюда. — Оперативник взял карандаш и ткнул им в квадрат на экране. — По нашим данным, это кабинет руководителя корпорации Руденко.

Оперативник перещелкнул несколько тумблеров, и в салон фургона ворвалась чужая речь.

— Судя по всему, сейчас в кабинете четыре человека. — Оперативник заглянул в свой блокнот. — Евгений, Ренат, Андрей и Анатолий Евгеньевич. Старший, скорее всего, Анатолий Евгеньевич. У них что-то вроде производственного совещания.

Василий Федорович покачал головой.

— Точно четыре человека?

Оперативник пожал плечами.

— Ну, со стопроцентной точностью можно сказать, только если внутрь войти. Но мы здесь уже два часа торчим. И пятый человек свое присутствие никак не обозначил. Ну, секретарша пару раз из соседней комнаты заходила.

— Странно, — немного помолчав, сказал Колов, — все это очень странно. А сигнал от трубки стационарный или движется?

— Стационарный.

— Понятно, а что у нас с планом дома? Какие есть ходы-выходы?

— Если верить схеме, то на второй этаж можно попасть только по одной лестнице. Явное нарушение пожарной безопасности. На первом этаже магазин. Там есть и главный вход и несколько запасных выходов.

— А второй этаж с первым как-то соединяется?

— Судя по схеме, нет. А там, кто его знает? Здание-то недавно ремонтировали, чего они там понаделали, одному черту известно. Не удивлюсь, что у них где-нибудь и туннель к речке прорыт.

«Черту известно!» Колов вздрогнул от этой фразы. «Ему-то может и известно. Но только где он сейчас? Внутри или …»

— Ладно, — Василий Федорович хлопнул себя по коленкам. — Придется навестить наших известных коммерсантов с обыском.

Посмотрел на часы. 17–45.

— Прокурор еще на месте, успею подписать санкцию. — Повернулся к эфэсбешникам. — Я вам приказывать не могу. Действуйте по своему плану. Но если есть такая возможность, побудьте здесь еще минут тридцать. Я только до прокурора и обратно. Мои архаровцы на крайний случай здесь побудут.