Белладонна - Аделин Грейс

таким безжизненным, как ожидала Сигна.

Попав внутрь, она тут же услышала тихое журчание воды, сопровождаемое хором лягушек. Почва была плодородной, усыпанной дарами осени. Здесь в изобилии росли волчий аконит, ароматные оранжевые и красные хризантемы, анютины глазки с темно-фиолетовым оттенком, переходящим в желтые лепестки, цветущий гамамелис и десятки поразительных растений, которые она никогда раньше не видела. Напротив тянулись ряды пожелтевших лекарственных трав, а немного дальше кусты белладонны. Хоть сад и запустили, но он не выглядел таким неухоженным, как у тети Магды. Сияющий в лучах заходящего солнца, он казался необузданным, полным жизни и волшебства.

Сигна попыталась представить, каково здесь находиться в теплый летний день. Как Лилиан отдыхала тут, слушая пение птиц и тихое жужжание насекомых. Лежала в траве и грелась на солнышке или, быть может, устраивала пикники.

Лилиан, Лилиан, Лилиан. Имя раздавалось в воздухе, словно сад сам прокладывал к ней путь, подталкивая Сигну вперед.

– Она умерла спокойно? – Подобный вопрос она уже задавала Сайлесу. Но в этот раз он попал точно по адресу.

Ангел смерти не отходил от нее, и в воздухе повисло напряжение.

– Что бы ты обо мне ни думала, я не монстр. И хотя не всегда возможно избежать боли, я всегда стараюсь облегчить уход из жизни, когда это в моих силах. Конечно, далеко не все умирают счастливыми, но я делаю все возможное.

Сигна с удивлением поняла, что верит ему.

– А что насчет Лилиан?

– Невозможно помнить все жизни, Пташка, их слишком много, так что не жди от меня подробностей. Но я точно знаю, что это было ее самое любимое место во всем мире. Она похоронена здесь, в дальнем углу рядом с прудом. Проводить тебя?

Она поежилась.

– Да, пожалуйста.

Ангел смерти повел ее через сад, словно знал тут каждую тропу. Пока они шли, Сигна гадала, как долго Лилиан болела. Сколько раз была на волоске от смерти, и он сидел тут, рядом с ней в саду, ожидая, позовет ли она его наконец?

Хоть пруд и зарос тиной, но в нем кипела жизнь. Место казалось очень тихим, с опавшими кленовыми листьями и растущими вдоль берега лилиями. Крошечные коричневые лягушки зарывались в землю или прятались между камешками. В воде плавали крошечные пескари. На берегу стояли две дубовые скамейки, покрытые влажным мхом. А дальше за ними виднелась могила, заваленная увядшими цветами и еще гуще заросшая мхом.

– Будь осторожна в разговоре с Лилиан. – Голос Ангела смерти стал серьезным, без тени веселья. – Для общения духам требуется много энергии, поэтому они редко идут на контакт с живыми. Однако если призрак сильно разгневан, он может попытаться овладеть тобой.

Сигна и не подозревала, что такое возможно. Но прежде и не встречала такого озлобленного духа, как Лилиан. Она помедлила, собираясь с силами, а потом зашагала к могиле, по пути сорвав лилию и осторожно положив цветок рядом со сгнившим букетом.

– Ты звала меня, – прошептала Сигна, кладя руку на землю. – Я здесь, Лилиан. Приди и скажи, что тебе нужно.

Внутри все сжалось, когда ее окутал холод, вонзаясь в кожу сотнями иголок. Желчь обожгла горло.

И когда Сигна подняла голову, Лилиан парила над прудом. Ее рот больше не напоминал зияющую дыру, сейчас губы выглядели полными в форме сердца. Их покрывали волдыри и язвы, и Сигна была уверена, что язык Лилиан превратится в массу гнилой плоти, попытайся та заговорить. Но все же на сей раз она выглядела более человечно.

Если допустить, что люди могут светиться голубоватым светом и парить над землей.

Ангел смерти шагнул вперед, предлагая душе руку, но та отдернулась от его прикосновения, словно от огня, отвергая предложение. Его предложение проследовать в загробный мир.

– А ты не можешь просто забрать ее? – спросила Сигна, и он напрягся, словно вопрос был неприличным.

– Мне не хочется делать этого против ее воли. Она пойдет со мной, когда будет готова. – Он склонил голову и удалился в тень.

Теперь, когда они остались вдвоем, губы Лилиан изогнулись в усмешке. Но слишком потрескались и кровоточили для такой гримасы. Одна из язв открылась, и по подбородку потекла струйка черной крови. Если призрак это и заметил, то не придал значения.

Сигна обрадовалась, что никто из Хоторнов не увидит Лилиан такой. Все в ней напоминало, что мертвым не место в мире живых. Она до смерти напугала бы даже того, кто любил ее больше всех.

– Лилиан, – прошептала Сигна. Если призрак не мог говорить, им нужно упростить общение. – Ты понимаешь, что умерла?

По опыту она знала, что не все духи осознают это и продолжают действовать, словно еще живы. Но, к ее удивлению, Лилиан кивнула.

Хорошо. Удачное начало.

– Доктора сказали, тебя унесла болезнь. Ты долго болела?

Лицо духа исказилось, и его поведение переменилось к худшему. Она подлетела к могиле и наклонилась к плющу, ухватившись за ветку обеими руками. Бросив на Сигну взгляд из-под мерцающих ресниц, она разорвала ее в клочья, и Сигна с трудом сглотнула.

– Ангел смерти, – позвала Сигна, не сводя глаз с Лилиан. – Ты знаешь, как она умерла? Ты видел болезнь?

Его тени сложились в силуэт, и он прислонился к дереву, ответив бесстрастным тоном:

– Боюсь, мне известно не больше, чем ей.

Ну и помощник ей достался. Она застонала, пытаясь унять сердцебиение, пока Лилиан продолжала рвать плющ. Вдруг дух резко остановился, увидев булыжник рядом с могилой. Лилиан схватила его и трясущимися руками вывела на земле одно-единственное слово, почерк показался ей настолько беспорядочным, что Сигна едва разобрала написанное: убийство.

Слово сулило так много приключений, что Сигне потребовалась вся решимость, чтобы не броситься бежать, хотя только эта мысль и вертелась в голове.

– Ты… убила человека? – спросила она, и Лилиан нахмурилась. Душа указала на свой изувеченный рот, затем на себя, и Сигна чуть не задохнулась, когда ее озарило.

Если она правильно поняла Лилиан, значит… все круто меняется и становится куда сложнее, а Сигна не хотела иметь с таким делом ничего общего. Часть ее отчаянно желала убежать отсюда прямо сейчас, пока они не зашли дальше. Прежде чем не открылся секрет, который она не хотела знать.

Но Сигна не могла уйти. Не могла заставить ноги двигаться, даже если бы захотела. Поэтому, вместо того чтобы убежать, она заставила себя спросить:

– Лилиан, ты пытаешься сказать мне, что тебя убили?

Бросив камешек, Лилиан энергично закивала. И Сигна тут же начала собирать все воедино: внезапная смерть, неудачные визиты докторов, озлобленный дух, а теперь…

– Блайт. Это снова происходит, верно? Болезнь или человек, убивший тебя, вернулся за твоей дочерью. Правильно?