Шкафы и шпионы (СИ) - Ямнова Дарья

Я понимала: никакие аргументы мне не помогут вернуть хотя бы прежний доход. У капитана четкий план — избавиться от проблемы в моем лице. При этом он совершенно не постеснялся припречь меня к дополнительной работе! Извлекает выгоду, как только может, гад! Денег сэкономил, предмет, весьма полезный для адептов, оставил, в личных целях ценнейшего специалиста использует! Даром, что дарх, а ведет себя, как чистокровный гном! Надо узнать, не затесалось ли у него в родне кого-нибудь из этого народца, а то, вспоминая маму Муреса, всякое можно предположить!

В итоге, пока добралась до кабинета ректора, так накрутила себя, что из ушей чуть ли не дым шел. Меня аж потряхивать начало от злости, и в дверь я влетела, даже и не думая притормозить. Только вот мое фееричное появление не произвело на погруженного в просматривание записей с кристалла дарха никакого впечатления. Пуфик он недоструганный, а не Табурет! Еще и игнорировать вздумал. Дверью я хлопнула с силой и от души, за что тут же удосужилась мрачного взгляда, обещающего расправу. Заготовленные аргументы тут же разбежались по подворотням сознания, прихватив с собой логику и чувство самосохранения, оставив сплошные эмоции:

— Ну какой же вы КОЗЕЛ! ЧЕШУЙЧАТЫЙ! — ткнула тетрадкой в мужчину, не оставляя сомнений, кого именно имею ввиду.

Отсылка была конечно к тому, что он хитрый, как змеюка. Но уточнять и просить расшифровку никто не стал. Капитан Мурес среагировал моментально, одним только рассвирепевшим выражением лица, зарубив весь поток заготовленного сквернословия на корню. Предпринять хоть что-то не было никакой возможности, настолько стремительно происходили события. Вот ректор смотрит на меня уничтожающим взглядом, который плавно затягивается темнотой, одновременно, с противным хрустом, на руках отрастают когти, а из головы начинают появляться витые рога. Но если бы дело кончилось только этим…

Дарх в долю секунды оказался на ногах, опрокинув кресло и на глазах становясь выше и шире в плечах. Дорогой пиджак и рубашка позорно потрескались во всех местах, обращаясь в лохмотья, выпуская на свет божий два огромных кожистых крыла. При этом капитан медленно покрылся шерстью, как какой-нибудь блохастый оборотень. Но на груди огромной плешкой смотрелась часть, покрытая чешуйками. И вот эта вся махина легко перескочила стол, помогая себе крыльями и бросилась на меня. Возможно, просто полное обращение дарха во вторую ипостась, которую никто не видел (может и наблюдал, но явно после этого не выжил, дабы поделиться своими знаниями с обществом), я бы еще выдержала. Но в памяти осталось лишь, как я упираюсь спиной в стенку, как огромная лапа мощно врезается в стену слева от моей головы, а потом огромные крылья поглощают свет, отправляя меня в темноту.

— Я! НЕ! КОЗЕ… - договорить капитан Мурес не успел.

Годами тренированное тело сработало быстрее мозга, подхватывая на руки потерявшую сознание девушку. Несколько секунд зверь всматривался в девичье лицо, пытаясь понять, не притворяется ли нахалка. Стало понятно, что преподавательница, действительно, лишилась чувств.

— Да, госпожа Сатор, у вас талант. Двумя словами довести меня до оборота, это надо уметь, — рассуждая вслух, ректор усилием воли вернул себе человеческий облик.

Девица, однако, в себя приходить не торопилась и была уложена на диванчик. Капитан тем временем прошел к полкам и выудил из тайника стакан и бутылку коньяка, налив сначала чуть-чуть горячительного. Бросив быстрый взгляд в сторону бессознательной посетительницы, наполнил бокал до краев. Выдохнул и опрокинул все содержимое залпом, слегка поморщившись. И снова немного плеснул, возвращаясь к дивану. В каждом движении мужчины чувствовалась раздраженность. Вот и присел он рядом с госпожой Сатор с самым мученическим видом. Но несмотря на это, стакан к тонкому носу подносил осторожно и с надеждой, что резкий запах алкоголя приведет нахалку в сознание. Девушка и вправду попыталась резко отвернуться, но все движения были замедленны, изо рта вырвался какой-то невразумительный стон и, наконец, задергались ресницы, позволяя дарху заглянуть в бесстыжие серо-голубые глаза.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Для ученицы Спецтьмы стрессоустойчивость у вас так себе, — заявил мне сходу Табурет.

Капитан снова был человеком, и о том, что мне все это не привиделось, свидетельствовали черно-белые лохмотья, заменившие верхнюю часть костюма. Нижняя, спасибо сущему Опу, осталась при ректоре. Перед глазами вновь встала свирепая лохматая морда, и я на всякий случай зажмурилась, отгоняя воспоминание.

— Изо дня в день все больше жалею, что по-настоящему вас не траванула и в тот кофе залила всего лишь слабительное, — подумала про себя.

И тут же с ужасом открыла глаза, осознав что ляпнула это вслух! Дарх расплывался в счастливой улыбке и сиял, как начищенное столовое серебро.

— Вот вы и попались, госпожа Сатор, — буквально промурлыкало мне в ответ начальство.

— Не понимаю, о чем это вы.

Мысли взбесившимися зайчиками поскакали во все стороны, в поисках спасения. Может пронесет, и если уйти в несознанку, мой новый ночной кошмар не сможет ничего доказать. “И вообще, он меня просто неправильно понял”, - уже начала репетировать речи для суда. Табурет еще счастливее улыбнулся и отсалютовал мне стаканом. Допил до дна, не сводя с меня коварного взгляда. Затем легко указал пальцем вверх и просветил:

— Система наблюдения прямо над диваном, госпожа Сатор. Вы обвиняетесь в изготовлении и использовании зелья пятого класса опасности и попытке убийства капитана разведки. Преступления такого характера караются смертной казнью. Исключений нет.

Сначала я судорожно сглотнула, потом меня прошиб холодный пот. Не верилось, что меня отправят на плаху. Что жизнь закончится вот так, из-за такой глупости. Эмоций было так много и одновременно будто не было вовсе. Все казалось нереальным и далеким, ужасно оглушающим и переполняющим. Хотелось вытолкнуть из себя этот сдавивший все внутри страх:

— КОЗ…ммм! — рот в буквальном смысле заткнула мужская ладонь, с силой прижатая к моим губам.

— Не смейте никогда дархов называть козлами! — с тихим бешенством шипел Табурет, — уж не знаю, какой дурачок пририсовал копыта пещерному изображению бога Маанти, но именно оно попало в руки рассоведам, запуская этот нелепый стереотип! Мы — потомки мантикор и не молимся козлам, мы их жрем! Намекать на происхождение моей матери и подавно не рекомендую!

Вопреки грозному тону, речь меня обнадежила. Дарх явно предполагал, что у меня есть некое будущее, в котором я могу совершить подобный промах еще раз. Из-под ладони вырвалось мое воодушевленное мычание.

— Полагаю, что вы все же не рветесь на эшафот, госпожа Сатор, — тем временем продолжил Мурес, — и явно надеетесь на снисхождение. А может и вовсе считаете, что все это не всерьез. Должен признать, вы весьма облегчили мне задачу: лишних подстав устраивать не придется. Если хотите сохранить свою жизнь — вам придется подписать контракт с моим ведомством и официально стать консультантом разведки, со всеми вытекающими обременениями.

Руку от моего рта все-таки убрали, видимо, предоставляя возможность дать мгновенное и безоговорочное согласие. А я крепко задумалась, несмотря на нетерпеливый сверлящий меня взгляд. Казалось бы — вот она, мечта всей жизни! Та самая работа в силовых структурах, которую мне хотелось получить столько времени. Правда, в мечтах Оника Сатор была лучшим бойцом отряда специального реагирования, спасала сослуживцев от пуль, детей от злодеев, но никак не стояла возле котла, задумчиво помешивая зелье половником. Подобный контракт с разведкой — это обязательство до самого похоронного костра. Скорее всего даже прах засекретят на пару десятков лет, оставив родственников с пустой грядкой в семейном парке мертвых. Там хоронили всех умерших, используя пепел в качестве удобрения. И с тем, что тополь из меня не вырастет, я уже даже смирилась, но хоть кустиком-то жимолости можно стать без задержек?