Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Едва двери лифта открылись, как Харри увидел Брекке, стоящего посреди кабинета на сверкающем коричневом паркете. Брокер, опираясь на массивный стол красного дерева, прижимал к уху телефонную трубку. Другую он придерживал плечом. Все остальное в этом помещении было сплошное стекло. Стеклянные стены, потолок, журнальный столик, даже стулья и те стеклянные.
— Мы еще поговорим, Том. Будь осторожен, чтобы тебя сегодня не слопали. И, как условились, избавляйся от рупий.
С извиняющейся улыбкой взглянув на Харри, он поднес к уху другую трубку, мельком глянул на часы, мигающие на дисплее компьютера, коротко произнес: «Да» — и положил трубку.
— Что это было? — спросил Харри.
— Это моя работа.
— В чем же она заключается?
— Только что мне надо было обеспечить долларовый кредит для одного клиента.
— Большой? — поинтересовался Харри, обводя взглядом панораму Бангкока за стеклом: город раскинулся перед ними, наполовину затянутый смогом.
— Смотря с чем сравнивать. Думаю, потянет на средний годовой бюджет одной норвежской коммуны.
В этот момент зажужжал очередной телефон, и Брекке нажал кнопку селекторной связи:
— Примите сообщение, Шена, я сейчас занят.
И отпустил кнопку, не дожидаясь подтверждения.
— Много дел?
Брекке рассмеялся.
— Разве вы не читаете газет? В Азии валютный кризис. Все в штаны наложили и скупают доллары как сумасшедшие. Банки и брокерские конторы, что ни день, становятся банкротами, и народ уже начал сигать из окон.
— Но не вы? — спросил Харри, невольно потирая поясницу.
— Я? Я брокер, из стервятников.
И он помахал руками, изображая крылья.
— Такие, как мы, зарабатывают деньги независимо ни от чего, пока продолжаются торги и люди продают и покупают. Как говорится, «Showtime is good time»,[21] а сейчас шоу идет круглосуточно.
— Вы, значит, крупье в этой игре?
— Именно так, хорошо сказано, надо бы запомнить. А другие идиоты — просто игроки.
— Идиоты?
— Конечно.
— Я-то думал, что эти трейдеры довольно ловкие типы.
— Ловкие-то они ловкие, но все равно круглые идиоты. Вечный парадокс заключается в том, что чем они ловчее, тем больше суетятся на валютном рынке. А ведь они лучше других должны понимать, что постоянно выигрывать в рулетку невозможно. Пусть я не особо умнее их, но я, во всяком случае, понимаю такие вещи.
— Значит, вы, Брекке, никогда сами не садитесь за рулетку?
— Бывает, я делаю ставки.
— А это не превращает вас в одного из идиотов?
Брекке протянул Харри коробку с сигарами, но тот отказался.
— Разумно. Вкус у них омерзительный. Я курю их только потому, что положено. Потому что у меня есть деньги.
Покачав головой, он взял сигару.
— Вы видели фильм «Казино», инспектор? С Робертом де Ниро и Шэрон Стоун?
Харри кивнул.
— Тогда вы помните сцену, где Джо Пеши рассказывает о парне, который единственный из всех постоянно зарабатывает себе деньги игрой? На самом деле он не играл, а делал ставки. На скачках, на баскетбольных матчах и прочем. Это не то же самое, что рулетка.
Брекке подвинул стеклянный стул к Харри и тоже сел.
— Любая игра — это везение, а тотализатор — нет. Тотализатор основан на двух вещах: психологии и информации. Выигрывает самый хитрый. Возьмем хотя бы того парня из «Казино». Он только и делает, что собирает информацию: о родословной лошадей, о том, как прошла тренировка на прошлой неделе, что за корм им дают, сколько весил жокей этим утром, — одним словом, всю информацию, которую другие не в состоянии собрать, или добыть, или переварить. Потом он суммирует ее и создает картину того, каковы шансы на успех у каждой лошади и что делают другие игроки. Если у лошади высокие шансы, он ставит на нее. Таким образом он и зарабатывает свои деньги. А другие их теряют.
— Так просто?
Брекке предостерегающе поднял руку и взглянул на часы.
— Я знал, что один японский инвестор из банка «Асахи» должен был приехать в Патпонг вчера вечером. В конце концов я нашел его на Четвертой Сой. Выкачивал из него информацию до трех часов ночи, потом отдал ему свою девку и вернулся домой. На работе я был сегодня уже в шесть утра и скупал баты. Он скоро тоже придет на работу и купит баты на четыре миллиарда крон. Но тогда я уже снова стану продавать их.
— Деньги, похоже, огромные, но методы, боюсь, почти незаконные.
— Почти, Харри. Именно почти.
Брекке оживился, голос его зазвучал гордо, словно это мальчишка хвастается новой игрушкой.
— О морали речь здесь не идет. Хочешь быть нападающим — не бойся офсайда. Правила существуют только для того, чтобы их нарушать.
— И выигрывает тот, кто нарушает правила дольше всех?
— Когда Марадона забил мяч рукой в ворота англичанам, болельщики восприняли это как часть игры, не заметил судья — и прекрасно. — Брекке поднял палец. — Тем не менее нельзя забывать, что речь идет лишь о шансах. Иногда ты проигрываешь, но если вероятности на твоей стороне, то сможешь зарабатывать этим еще очень и очень долго. — И он с отвращением загасил сигару. — Сегодня этот японец определяет мои дальнейшие действия, но знаете, что лучше всего? Когда вы сами можете диктовать правила игры. К примеру, пустить слух прямо перед тем, как в США будут обнародованы темпы инфляции, о том, что Гринспен[22] на частном обеде обмолвился о повышении процентных ставок. Или сбить с толку своих противников. Именно так вы получаете наибольшую прибыль. Куда увлекательнее секса! — Брекке захохотал и восторженно топнул ногой. — Валютный рынок — это мать всех прочих рынков, Харри. Это «Формула-1». Столь же пьяняще и опасно для жизни. Знаю, у меня извращенный взгляд на вещи, но я из тех, кто любит держать все под контролем и знать, что если и разобьешься насмерть, то только по собственной вине.
Харри огляделся. Чокнутый профессор в стеклянной комнате.
— А если вас остановят за превышение скорости?
— До тех пор пока я зарабатываю деньги и не высовываюсь, все довольны. К тому же у меня самые высокие доходы в компании. Видите этот офис? Раньше здесь сидел директор «Барклай Таиланд». И вы, наверное, спросите, почему же теперь здесь обретаюсь я, какой-то там брокер? А сижу я здесь потому, что в брокерской компании имеет значение только одно — сколько денег ты зарабатываешь. Все прочее — декорация. В том числе и начальники: они ведь зависят от нас, своими операциями на рынке мы сохраняем им работу и зарплату. Мой начальник переехал сейчас в уютненький кабинет этажом ниже, поскольку я пригрозил ему, что уйду работать к конкуренту и всех клиентов с собой прихвачу, если он не подпишет со мной более выгодный договор. И не предоставит мне этот офис.
Он расстегнул жилет и снял его, повесив на один из стеклянных стульев.
— Хватит обо мне. Чем могу вам помочь, Харри?
— Я все думаю, о чем это вы с послом разговаривали по телефону в день убийства.
— Он позвонил мне, чтобы подтвердить нашу встречу. И я подтвердил.
— А что потом?
— Он приехал сюда в четыре часа дня, как мы и договорились. Может, минут на пять задержался. Шена из приемной может сказать точнее, он сперва записался у нее.
— О чем же вы разговаривали?
— О деньгах. Он хотел разместить некоторую сумму. — Ни один мускул не дрогнул на его лице: было неясно, лжет он или нет. — Мы просидели здесь до пяти. Затем я проводил его в паркинг, где он оставил свою машину.
— Она стояла на гостевом месте, там же, где теперь стоит наша?
— Если речь о гостевом месте, то да. Именно там.
— Тогда вы видели его в последний раз?
— Именно так.
— Спасибо, — поблагодарил его Харри.
— Ради бога. Стоило ехать в такую даль за подобной мелочью.
— Как я уже говорил, это всего лишь обычное в таких случаях дознание.
— Ну, разумеется. Ведь он умер от инфаркта, не так ли? — И Йенс Брекке ухмыльнулся.
— Похоже, что да, — ответил ему Харри.
— Я друг семьи, — продолжал Брекке. — Все молчат, но я умею понимать знаки. Они говорят сами за себя.
Когда Харри поднялся со стула, двери лифта раскрылись, и оттуда появилась секретарша, держа в руках поднос со стаканами и двумя бутылками.
— Немного воды перед уходом, Харри? Мне присылают ее самолетом раз в месяц. — Он наполнил стаканы норвежской минеральной водой «Фаррис» из Ларвика. — Кстати, Харри, время телефонного разговора, которое вы называли вчера, ошибочно.
Он открыл дверь шкафа у стены, и Харри увидел что-то вроде панели банкомата. Брекке набрал какие-то цифры.
— Время было тринадцать тринадцать, а не тринадцать пятнадцать. Возможно, это ничего не значит, но я подумал, что вам стоит знать точное время звонка.
— Время сообщила нам телефонная компания. Почему вы решили, что именно вы знаете точное время?
— Потому что точное время — у меня, — и белоснежные зубы снова сверкнули в улыбке. — Этот аппарат фиксирует все мои телефонные переговоры. Он стоит полмиллиона крон, и часы в нем спутниковые. Поверьте мне, точнее не бывает.
- Призрак - Ю Несбё - Полицейский детектив
- В западне - Фиона Келли - Полицейский детектив
- Каталог киллерских услуг - Николай Леонов - Полицейский детектив
- Бандитский район. Начальник - Виталя Гусынин - Криминальный детектив / Полицейский детектив / Периодические издания / Русская классическая проза
- Стальной десерт (сборник) - Николай Леонов - Полицейский детектив
- Как грустно - Алекс Норк - Полицейский детектив
- Время свободы - Ли Чайлд - Детектив / Крутой детектив / Полицейский детектив / Триллер
- Козырные валеты - Николай Леонов - Полицейский детектив
- Козырные валеты - Николай Леонов - Полицейский детектив
- Безумный свидетель - Евгений Евгеньевич Сухов - Исторический детектив / Полицейский детектив