Убойные ребята - Михаил Серегин

– Тише ты, Колоб. Вышибешь дух из старикашки.

– Да, – невнятно буркнул субъект с первого сиденья, и сердце Влада Свиридова екнуло, потому что и голос показался ему размыто знакомым… каким-то опасно недавним, – что-то не такого я ожидал. Подослали. Ну ничего. Сейчас узнаем. Ну-ка, Колоб, посмотри, что у него в сумке.

Колоб, стриженный ежиком картофеленосый кругляш, выхватил у Свиридова пакет, извлек оттуда черный чемоданчик. Щелкнул замком, заглянул внутрь, Влад машинально заглянул внутрь и увидел вороненый металл дула. Ему не нужно было рассматривать содержимое чемоданчика подробнее, чтобы понять, что это металл разобранной на несколько частей снайперской винтовки с оптическим прицелом.

– Тут еще и пистолет есть, – сказал Колоб.

– Конечно, есть! – гаркнуло с переднего сиденья, и тут Свиридов узнал этого человека. Тот уже разговаривал по телефону:

– …Китаец! Да нет, конечно… да, натуральный такой китаец. Старикашка. Забрал сумку и пошел. Кто пошел… я пошел?.. А что? Да, шеф, мы его сейчас мигом выпотрошим. Он нас выведет на того, кто его послал… ничего, и не таких по следу брали. Понял… понял!

Он положил трубку и повернулся к своим подручным и мнимому китайцу, помолчал и только после этого сообщил:

– Обложили нас по полной программе. Сказали, что я кретин и что надо было вести старикашку до конца, не трогать, пока он не передаст чемоданчик. Шеф, бля… умник!

Произнеся эти слова, человек снял очки – и Свиридов увидел характерное квадратное лицо и тускло-серые глаза Берга.

Того самого, что так гостеприимно встретил Юлю с ее пассажирами на въезде в город.

Глава 9

СМЕШНОЕ КИНО ПОЛУЧАЕТСЯ…

Белобрысый Берг свирепо посмотрел на ориентализированного Свиридова и выговорил:

– В общем, так, узкоглазый. Сейчас ты говоришь, кто тебе поручил забрать этот чемоданчик и где этого парня найти. Врать не советую. Базарить по-китайски – тоже. Если начнешь русские слова забывать, мы тебе напомним.

– Точно, – привычно откликнулся Колоб.

Свиридов забубнил что-то бестолковое, прекрасно понимая, что долго ему бормотать не дадут и приступят к более решительным действиям. Так и вышло. Колоб схватил его за плечо и тряхнул так, что, будь Свиридов действительным китайцем преклонных годов, он, верно, незамедлительно рассыпался бы пылью.

Наверно, то же опасение пришло в голову Бергу, потому что он сказал:

– Ну, тише ты, боров. Сейчас разберемся без шума и пыли, так что спокойнее, братец, спокойнее. Значит, так, дед: как выглядел человек, который поручил тебе забрать этот чемоданчик и где он должен тебя ждать? Ты только совсем-то маразматиком не прикидывайся, киллеры ребята ушлые, кому попало свои рабочие принадлежности забирать не поручат. Ну, дедуля… надумал, родимый?

– Моя, куда она бежала… я ни… – заговорил было Владимир, но тут сидящий на водительском месте огромный Юрок повернулся и поднял огромный кулак. Влад понял, что болтать хватит. А то могут потрепать и раньше времени попортить грим.

– Я есть бедни китайса, – сказал он, низко наклоняя голову. – Очень бедни. У меня три внука, одна внука там, два внука здес.

– Ты, старикашка, этот порожняк брось, – сказал Берг. – Ты, старикашка, не думай, что мы будем и далее питать уважение к твоим сединам. Я-то, может быть, и культурный человек, а вот Юрок и особенно Колоб – они не очень. Понимаешь меня? Понимаешь – я думаю, что понимаешь. И вот что, дорогой мой бедни китайса: твоя внука может быть нет деда, если ты будешь болтать. Колоб, торкни этого пердуна немножко.

Колоб выхватил из-под джемпера пистолет и, ткнув в бок Свиридову так, что впору было испытывать серьезное опасение за сохранность Владовых ребер, рявкнул:

– Значит, так, ты, сморчок. Я долго распинаться не буду. Точно. Щас ты колешься по полной, а то мало тебе не покажется. Закудахтаешь не по-детски, точно.

– Проще говоря, лао, говори, кто тебя послал за чемоданчиком и как его, этого мужика, найти, – подытожил Берг.

– Это был не мужика, – сказал Свиридов, шевельнув седыми клочковатыми бровями и попытавшись изобразить (насколько это вообще возможно на охваченной гримом физиономии) смятение, – не мужика.

– А кто, баба, что ли? Ну, говори, что ли!..

– Это высокая господина на японски.

– Японец, что ли?

– Русска. На японска машина.

– Ну и прононс у тебя, папаша, – усмехнувшись, сказал Берг. – Покажешь, где тебя ждет тот русска господина на японска машина? – передразнил он.

«Китаец» залопотал что-то, загибая пальцы, а потом выговорил:

– Бакса. Десять десять.

– Вот старая калоша! – искренне удивился Колоб. – Я в него «стволом» тычу, а он еще и бабло с нас скачать хочет. Какой чертила, а, Берг!

Тот, кажется, и сам был озадачен неадекватным поведением старика, но, передернув плечами, вынул десятидолларовую купюру и протянул китайцу:

– Десять баксов. Подавись сиротским.

– Десять десять, – упрямо сказал тот.

– Две десятки, что ли?

– Я бедни китайса. Десять десять.

– Десять… на десять… так это что же, ты сто баксов, что ли, требуешь? – выговорил Берг, которого даже стало немного забавлять это старческое кудахтанье.

– Сто бакса, сто бакса, – согласно закивал тот, сделавшись удивительно похожим на расписного китайского болванчика.

– Ах ты старый козел, – спокойно сказал Берг. – Колоб, объясни ему, в чем дело. Объясни ему, что мы не собес и не богадельня.

В ту же самую секунду Колоб, обняв старика за шею, сжал его в таком захвате, что тот не выдержал и заверещал, а Колоб сунул в рот старика дуло пистолета и проговорил:

– Старикашка. Сейчас ты показываешь, где тот парень, который велел тебе взять этот чемоданчик. Или мы тебе вышибем твои сраные мозги.

– Да, да, да!.. – закивал китаец. – Моя да!

– Пусти его, Колоб, а то еще кони двинет, – распорядился Берг. – Ну что, дед, договорились?

– Договорились, – сказал тот дребезжащим голосом, пыхтя и отдуваясь. – Сто бакса.

Бергу это надоело. Он сунул тому зеленую бумажку со словами: «Был бы ты помоложе лет на триста, я бы тебя сразу убил, чтоб не мучиться!..» «Китаец» стал рассматривать нули на банкноте, потом согласно закивал и заулыбался, а Колоб сказал:

– Тоже мне – бедни китайса! Я ему в рот «волыну» засадил, а у него во рту полно пластиковых зубов этих самых, которые у америкашек, а он!..

«Да, – отметил для себя Влад, сдержав невольную дрожь, – этот Колоб не так уж глуп, как кажется с первого взгляда». В самом деле, с точки зрения стоматологии Свиридов мало соответствовал старому азиату с дряблой физиономией и трясущимися руками. Кстати, о руках: если Колоб углядел зубы, то ему ничто не мешает сдернуть с рук Влада смешные, совсем не по сезону, вязаные варежки и убедиться, что открывшиеся под ними руки совсем не подходят престарелому жителю Поднебесной. И Свиридов не нашел ничего лучшего, кроме как повторить коронную идиотскую фразу «Моя есть бедни китайса» и добавить под угрожающими взглядами братков:

– Моя показет, где господина мужика.

– Вот и чудно, – сказал Берг. – Поехали, Юрок. Тут недалеко ведь, дед? Только смотри – без обмана. Если что – никакие три внука и отмазки по бедности твою желтую морщинистую жопу не спасут. Поехали!..

* * *

Свиридов дал понять им, что ехать надо на окраину города. Когда он проезжал те места на машине Юли, он отметил, что там, на сопках, располагаются глухие кварталы почти сельского типа, где если не преобладал частный сектор, то, по крайней мере, было очень много ветхих двух– и трехэтажных домов, а также едва ли не избяных строений; и вся эта унылая архитектура мал-мала (если пользоваться русско-китайским наречием Влада Свиридова) разбавлена пяти– и редко девятиэтажными корпусами.

Бедная окраина богатого приморского города.

Тем временем уже заметно смерклось. Сумерки сжали город влажным преддверием грозы. Джип летел по почти пустым улицам, бандиты быстро-быстро перекидывались тревожными репликами, а когда Владимир сказал, что уже приехали и что им следует остановиться во дворе «воо-о-он та дома с фонарика», Берг повернулся и, резко притянув к себе голову Влада (Свиридов испугался, что, не дай бог, свалится парик, хотя он прикрепил его надежно), выговорил:

– Если ты нас обманул или хочешь подставить, то в любом случае можешь оставить себе сто баксов: надеюсь, что тебе хватит их на похороны.

Свиридов закивал и поспешно отстранился.

– Что-то уж больно просто, – негромко сказал Юрок, наклонясь к уху Берга. – Дед явно хочет нас подставить. Не такой дурак тот парень, который его посылал, чтобы до сих пор быть здесь, если дед в самом деле его слил. Да и дед не так прост, каким хочет показаться. Я думаю, надо его еще хорошенько тряхнуть.

– Не надо, – сказал Берг. – В любом случае нам нужно проверить, куда он нас приволок. Этот район в присмотре у Косого Мусы, так что никаких серьезных проблем я не вижу. Если только какие залетные, но ведь это… Ладно! – оборвал он себя. – Если мы будем и дальше тут сидеть, в джипе, то скоро сменим эту тачку на другую. На катафалк. Грек устроит, я его, суку, знаю. Он, конечно, никогда без дела не придавит, но тут есть к чему придраться. Да и дело, верно, важное, иначе Грек бы так не парился. Я помню, что когда он расстреливал среди бела дня Казбека с пятью его «чичиками», то и то кипешился меньше, чем сейчас. Там его, наверно, сверху подперли. Все. Точка. Базар объявляю законченным. Дед… китаеза, на выход, бляха-муха! Надышал тут в салоне своим перегаром сивушным, не продохнуть, бляха-муха!